Слова Фумия, больше похожие на горячечный бред, проникли в самое сердце Хинако. Окружающий пейзаж и правда напоминал сотворение мира, когда бесформенная Вселенная еще пребывала в хаосе. Первый остров, возникший в туманном море…
Вслушиваясь в слова Фумия, Хинако обвела тревожным взглядом окрестности. Туман уже доходил ей до щиколоток, и в этот миг из него вдруг высунулась окровавленная рука, которая ухватилась за выступ скалы. Следом показалась бритая голова мужчины. Хинако в ужасе отпрянула.
— Сейчас же спускайтесь оттуда!
Некогда белое одеяние мужчины почернело от грязи, лицо поросло многодневной щетиной, глаза лихорадочно блестели, на плече растекалось бурое пятно крови. Наоро, пошатываясь, приблизился к ним. Фумия выступил вперед, загораживая Хинако.
— Вы осквернили Исидзути. — В голосе мужчины звучала угроза. Казалось, он не раздумывая убил бы обоих.
— О чем это вы? — спросил Фумия, оттесняя Хинако все ближе к ограде.
— Вы привели сюда грязного духа. Самим им сюда не забраться, вот они и ждут живых, которые приведут их сюда. Дух вас заколдовал.
Внезапно послышался тоненький смех. Они вздрогнули и переглянулись. Смех шел из глубины площадки. Они медленно перевели глаза в ту сторону и замерли, не в силах двинуться с места.
На каменном холмике виднелся темный силуэт, смутно напоминавший человека. Из скалы под ним сочилась вода, от которой поднимался белый туман. Нет, скорее не туман, а зыбкие клубы пара медленно ползли по земле и окутывали темный силуэт. Постепенно из них начала формироваться человеческая фигура. Сначала появилось тонкое девичье лицо. Казалось, невидимые руки мнут мягкую и податливую белую глину. Вот они вылепили раскосые веки, маленький носик. Затем черная тень собралась над головой и превратилась в блестящие волосы. Гибкая шея, едва наметившаяся грудь, красивые тонкие руки. Перед ними стояла изящная девочка в матроске.
Саёри!
Хинако обеими руками зажала рот, чтобы сдержать рвущийся на волю вопль. Если она сейчас закричит, то уже не остановится, пока не сорвет горло. Пусть все это окажется кошмарным сном, пожалуйста!
И все же это была Саёри. Она выглядела немного взрослее, чем ее помнила Хинако, — точно такой, какой была на фотографии на алтаре собственного дома. В глубине ее удивительных глаз светилось упрямство.
Саёри повернулась к Фумия:
— Я вернулась, Фумия. — Словно в подтверждение реальности происходящего, Саёри протянула к нему тонкие белые руки. Камни под ее ногами хрустнули под тяжестью тела.
Фумия неотрывно смотрел на Саёри. Она улыбалась, но улыбка ее была холодной и неживой, как у мертвеца.
— Уходи отсюда, грязный дух! — Наоро перелез через деревянную ограду и угрожающе направился к ней.
По лицу Саёри пробежала усмешка.
— Почему это я грязный дух? Все мы одинаковые — и те духи, что живут в ущелье, и те, что на горе. Духи не бывают грязными и чистыми — это все ваши выдумки. Если бы вы знали, как страстно я хотела вернуться в этот мир. Вообще-то я пришла забрать свою душу. — Саёри помолчала и со смехом продолжила: — К тому же в этот мир стремлюсь не только я. Мы все хотим вернуться на Сикоку из страны мертвых.
Саёри пнула каменный холмик носком туфельки, камешки разлетелись в разные стороны. Казалось, она подала знак, и вся гора внезапно пришла в движение. С грохотом рушились скалы, железные цепи разлетались, словно под действием неведомой силы.
Наоро не удержался на ногах и рухнул на землю. Хинако с воплем вцепилась в Фумия. Поверхность горы стала влажной. Из недр ее сочилась прозрачная вода, словно гора плакала или проливала пот. От воды исходил такой же белый туман, который недавно укутывал тело Саёри, и, превращаясь в тонкие волокна, стекал вниз.
Наоро наконец удалось подняться на ноги, и он с грозным воплем бросился на Саёри, но она легко ускользнула. Мужчина хотел погнаться за ней, но дорогу ему внезапно преградил Фумия.
— Прочь, это же злой дух!
Он оттолкнул Фумия и снова попытался дотянуться до Саёри, но Фумия схватил его за руку. Между ними завязалась драка. Наоро отлетел, упав спиной на ограду. Хрупкая деревянная ограда проломилась, и он вместе с ней с диким воплем улетел прочь со скалистой площадки.
Хинако не верила собственным глазам:
— Фумия, что ты делаешь? Этот человек ранен!
Ответа не последовало. Фумия стоял напротив Саёри, их взгляды переплетались, словно связанные невидимой нитью; казалось, между ними пробегают искры. Хинако замерла. Стоны земли, дрожание скал — все отступило перед силой их притяжения.
Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Саёри отвела взгляд и двинулась прочь из храма, мимо сломанной ограды. Фумия, как привязанный, следовал за ней, но Хинако вцепилась в него и что было сил закричала:
— Опомнись! Саёри умерла. Она мертва!
Фумия не слышал ее. Взгляд его стал отрешенным, как вчера, когда он вел машину в сторону Исидзути.
Это все Саёри. И вчера, и сейчас. Это она вцепилась в его сердце и уводит его от реальности.
— Ты не должен думать о Саёри! — Хинако трясла Фумия за плечо.
Он с досадой отбросил ее руку и начал медленно спускаться со скалистой площадки. Хинако бежала следом.
Гора продолжала дрожать, вода все прибывала. Скалистая площадка постепенно превращалась в реку. Спина Фумия уже едва виднелась среди клубов белого пара. Хинако на ощупь спускалась вниз. Перед Фумия мелькал белый матросский воротник. Прежде чем исчезнуть в дымке, Саёри оглянулась. Ее волосы черными змеями обрамляли белое лицо.
— Фумия мой, — сказала Саёри тоном победительницы и скрылась в тумане. Спина Фумия тоже постепенно таяла в белой дымке.
— Стой! — Хинако бросилась бежать не разбирая дороги. В эту секунду кто-то схватил ее за щиколотку, и она, потеряв равновесие, упала. Ногу пронзила тупая боль.
— Помогите… пожалуйста… — совсем рядом послышался глухой стон.
Из тумана показалось лицо Наоро. Похоже, он сильно ушибся, падая вниз. Из раны на лбу сочилась кровь. Тело его свесилось над обрывом. Скала, за которую он держался из последних сил, была влажной и скользкой, и он в любую минуту мог сорваться в глубокое ущелье. Хинако поспешно вытянула Наоро на поверхность скалы.
Внезапно раздался оглушительный грохот. Девушка не раздумывая бросилась к дороге, ведущей вниз. Железная лестница оказалась разрушенной. Державший ее огромный болт выпал, и железные листы с грохотом летели в бездну.
Они оказались заперты на вершине. Гора дрожала все сильнее. В панике Хинако вернулась к Наоро. Тот сидел, привалившись к мокрой скале и даже не пытаясь утирать сочившуюся изо лба кровь. Рана на плече, похоже, тоже открылась, и вся его одежда была перемазана пятнами свежей и засохшей крови.
— Есть здесь другая дорога? — Хинако старалась перекричать шум воды.