Марго распахнула окно и вдохнула приятный пахнущий весной воздух. В коридоре завозились собаки, хлопнула дверь, а через некоторое время внизу, в умиротворенной прохладе, появился Лео, а вокруг него кружила Бонни и Пупетта. Шурша мордами в прошлогодних листьях, суки что-то вынюхивали по своей собачьей привычке. Лео шел за ними с совочком, метелкой и прозрачным пакетом. С удивлением Марго заметила, что едва Бонни раскорячилась на задних лапах, и морда ее приняла характерное глубокомысленное выражение, как Лео тут же взял на изготовку совок. Когда Бонни сделала то, что хотела, муж Аурелии опустился на корточки и сгреб колбаски метелкой на совочек, а потом скинул их в мешочек.
Коша была в шоке.
Додуматься до того, чтобы убирать какашки собак в пакет, а потом смывать их в унитазе — надо быть европейцем. Надо чувствовать, что за порогом квартиры нет никакой улицы, и нет никакой ничьей земли. Там — открытая часть квартиры. Палисадничек. Маленький личный садик на балкончике.
Около изгороди остановился фургон, из него вышли два мужчины и пожилая мадам. Мужчины открыли заднюю дверь фургончика и вытащили арфу. Мадам отворила калитку, и мужчины понесли инструмент к подъезду.
— Добрый вечер, мадам Гасион! — крикнул ей издали Лео. — Как дела?
— Добрый вечер, Леопольд! Дела неплохо! Весьма неплохо! Скоро у меня дата! Я вас обязательно извещу! — Мадам Гасион игриво помахала ручкой и, пропев несколько звучных нот, скрылась вслед за арфой в подъезде.
Собаки побежали в сторону кипариса, к изгороди из стриженной туи и залаяли. Лео поспешил туда, и все они пропали из виду. В нижней квартире грохотнуло, и через некоторое время мужчины вышли обратно на улицу, сели в фургончик и уехали.
Марго захлопнула раму, еще раз окинула взглядом начатые холсты, и принялась разбирать постель. Ей это удалось не без труда, так как простыня была не такой, как в России (простой прямоугольник ткани), а гладко огибала кровать, так как была сшита в форме неглубогого мешка, который одеваелся на твердый матрас, как чехол.
Чудеса!
Разобравшись с постелью, Марго улеглась и незаметно забылась.
Открыв глаза, она увидела прямо перед глазами зеленовато-золотистые линии, похожие на те, что рисуются на компьютерной заставке. Золотистые бусинки бесконечно текли по тонким волосяным ниточкам, пропадая в стыках плоскостей.
Потрогать эти светящиеся стены рукой — тверды ли они?
Марго увидела свою руку, свисающую с кровати, и почувствовала неуютность. Пошевелила пальцами и подняла голову. Комната чуть повернулась по часовой стрелке, а потолок куда-то пропал — странно, наверху ведь должен быть еще этаж и крыша, как минимум!
Встать было непросто — рассчитать усилие невозможно — и Марго покатилась по полу. Она вспомнила, что с ней было такое уже в Питере. Надо просто подумать о стене. Марго так и сделала, и тотчас стена оказалась рядом.
Рука Марго, тоже мерцающая таинственным сиреневым светом, легко проникла сквозь золотистую завесу, и в тело вонзились тысячи невидимых стрел. Тело превратилось в сгусток огня. Марго оглянулась и увидела, что лежит на диване и спит. Ее тело лежит на диване и спит. И в то же время Марго могла видеть комнату с той точки зрения, где лежало ее тело. Она снова сунула руку в стену, и теперь последовала за рукой целиком.
Так она оказалась в коридоре, а потом в спальне семьи Пуллет. Эта комната тоже была из светящегося потока бусинок. Над кроватью супругов томилось несколько изможденных духов. Марго посмотрела на Аурелию, и увидела, что тело француженки под одеялом страннно деформировано — вся нижняя часть его завернута в узел, их которого торчат хилые ножки. Зато вокруг головы Аурелии пульсировало насыщенное световое облако, отливающее в цвет фиалки. Внутри спяшего лица Аурелии повернулось другое лицо и, открыв глаза, взглянуло на Кошу-Марго. Глаза без радужек, две черных воронки.
Страх откинул Марго назад в комнату.
Медленно, преодолевая немощь расслабленных мышц, она поднялась опять, открыла дверь и побрела по коридору. Было темно, но и здесь все было ненастоящим, а сотканным из тех же световых занавесей. Собаки лежали на диване в гостиной. Бонни заворчала и приподняла голову, вздохнула и снова зажмурилась.
Марго достигла выхода, скользя рукой по рифленым обоям, открыла входную дверь и начала медленно спускаться по лестнице. Она не включила свет на площадке, потому что перила тоже излучали в темноте сиреневое (более светлое и теплое наверху) сияние.
Так и было.
С одной стороны — полная тьма, а с другой — все предметы сияли, как игрушки на новогодней елке.
Свет уличного фонаря странно спорил со световой паутиной оплетавшей предметы, и они двоили со своим привычным дневным обликом. Дунул ветерок и тронул щеку прохладной лапой. На асфальте темными клубками метались тени омел.
Марго положила ладонь на выступ, огибающий дом по периметру. Шероховатость камня была настолько насыщенной и преисполненной значения, что вскоре вообще все исчезло, кроме этой шероховатости.
В обыкновенной жизни люди тоже видят избирательно, выделяя в основном детали, находящиеся в непосредственной близости и сфере интереса, замечая отдаленное периферийным зрением. Так и оператор в кино перебирает в основном крупные и средние планы, лишь изредка показывая панораму или общий план, чтобы зритель не потерялся и помнил, что весь остальной мир он тут, рядом, просто не вошел в кадр.
Но вскоре и стена перестала быть.
А в следующую секунду перестала быть и Марго.
А еще через мгновение она оказалась в совершенно незнакомом месте, или это место оказалось внутри Марго.
Это был славный осенний денек. Из тех, что тихи, как дыхание младенца, и прозрачны, точно помытое стекло. Рыжая девочка, лет одиннадцати-двенадцати, стояла на крыльце школы и ждала. Она прыгала на одной ноге и напевала тихонько что-то про кота. Увидев подъезжавшую машину, девочка обрадовалась и побежала по ступенькам вниз.
— Привет, папа! — сказала она, устраиваясь на сидение рядом с красивым молодым мужчиной.
— Привет! — улыбнулся мужчина и поцеловал девочку в щеку.
Девочка довольно улыбнулась и спросила:
— Мы поедем есть мороженное? С клубникой!
— С клубникой! — сказал мужчина и взволнованно взглянул на девочку. — А ты уверенна, что хочешь именно клубники?
— Да! — ответила девочка. — Я была сегодня лучшей в классе! Пожалуй, мне бы стоило получить мороженое! И кстати! Ты обещал мне показать замок над рекой!
— Обещал — так покажу! — сказал мужчина, и резко повернул руль. — У нас уйма времени. Сегодня время будет очень длинным. Астрономы высчитали, что сочетание планет, которое выстроилось сегодня в Солнечной системе, странным образом воздействует на время. Только сегодня у нас будет возможность обмануть его. Ты ведь хотела бы побыть настоящей принцессой?