– Я слышала, сейчас «Новым ГУМом» управляют более толково, – вставляет Гоулд.
– После того, как его прибрала к рукам мафия? Возможно. Григор любил повторять, что в конце концов вся Россия окажется во власти черного рынка, и он оказался прав. Естественно, сам Григор тоже не остался в стороне. Он занимался торговлей мехами, а там мех – не роскошь, а необходимость, так что дела у него пошли в гору. И у меня тоже. Но я, наверное, немного отклонилась?
– Да, немного, – соглашается Моррисон.
– В действительности вы хотите знать, почему я не заявила о пропаже карточки.
– Ну, думаю, это вы нам уже объяснили. Вы не сообщили о пропаже, потому что опасались, что, так как отчисления бывшего супруга на ваше содержание прекратились, «Дни» не согласятся произвести замену.
– Опасалась? Да я в ужасе была! А как бы я стала жить без своей «платины»? Вернее сказать – кем бы я стала?
– Вы совершенно правильно рассуждали. Магазин не только отказал бы вам в выдаче новой карточки до тех лор, пока у вас не появился бы соответствующий уровень доходов, но, даже не потеряй вы ее, ваш счет был бы автоматически заморожен сразу по достижении лимита. Но меня вот еще что удивляет. – Моррисон сверяется с монитором. – Последнюю покупку, оплаченную вами с помощью карточки, вы сделали позавчера, в тот день, когда, по вашим словам, вы и потеряли карточку, то есть во вторник. Вы приобрели – погодите-ка – русский разговорник.
– Да, а потом намеревалась купить билет на самолет до Москвы в один конец. У меня там еще остались друзья, и в подобных обстоятельствах мне показалось, что лучше всего будет отправиться туда.
– А вы случайно не собирались улизнуть? – спрашивает Гоулд, удивленно вскинув брови.
Миссис Шухов сознается, что собиралась.
– Вам бы все равно это не удалось, – авторитетно заявляет Моррисон. – «Дни» бы вас где угодно достали. Вероятнее всего, вас поймали бы еще в аэропорту, прежде чем вы покинули бы страну. Миссис Шухов, ничто – поверьте, ничто – не способно встать между «Днями» и должниками.
Фрэнк знает, что это правда. В анкете для держателя карточки есть пункт, оговаривающий, что если покупатель скончается, оставив на своем счету долг, которого не смогут покрыть средства из непосредственно доступного источника, то магазин имеет право возместить оставшуюся сумму из имущества покойного, в том числе любые расходы на юридическую помощь, к которой при этом придется прибегнуть, причем интересы магазина должны учитываться в первую очередь, в обход наследников, упомянутых в завещании покойного. Даже смерть не даст вам улизнуть от «Дней».
– Что ж, – вздыхает миссис Шухов, слегка пожимая плечами. – Попытка – не пытка.
– Давайте ближе к делу, – продолжает Моррисон. – Вы утверждаете, что потеряли карточку два дня назад.
– Да, страшное невезение. Я ума не приложу – куда она могла запропаститься.
– Тогда скажите: а как вы проникли в магазин сегодня утром?
Тут миссис Шухов широко и лукаво улыбается, и вдруг Фрэнку кажется, что он знает ответ. Ответ, что и говорить, неправдоподобный, зато сразу все объясняет.
– Она пряталась внутри магазина, – делится он своей догадкой.
Миссис Шухов одаряет его благодарным и одобрительным кивком:
– Вы очень проницательны, мистер Хаббл.
– Да как же так… – Мистер Моррисон силится осмыслить услышанное, но ему это не удается. – Нет, такое объяснение не годится.
– Поэтому ей и понадобился раствор для контактных линз, – продолжает Фрэнк, – поэтому у нее такой вид, поэтому от нее такой запах.
– Какая грубость, – тихонько говорит Гоулд, обращаясь к миссис Шухов.
– Будем снисходительны, назовем это меткостью, – шепчет ей в ответ миссис Шухов.
– Нет, это просто смешно, – упрямится Моррисон. – Разве ей удалось бы такое? А ночная охрана… А «Глаз»… – Он мотает головой из стороны в сторону, словно отгоняя назойливую муху.
– Поверьте мне, мистер Моррисон, это было нелегко, – замечает миссис Шухов, – но вы и не подозреваете, на что способен человек, когда не страшится последствий.
И объясняет.
Заметив, что карточка пропала, миссис Шухов поняла, что уже неважно – вернул ли ее куда следует какой-нибудь честный человек, или прикарманил человек нечестный: и в том, и в другом случае ей своей карточки больше не видать. И все-таки она пошла обратно, надеясь, вопреки всему, что, быть может, та еще валяется где-нибудь на полу, выглядывает из-под прилавка. В поисках она провела весь день, пребывая в состоянии тихой паники, все еще не веря в то, что произошло.
Вдруг наступил час закрытия, и она осознала, что если покинет магазин сегодня вечером, то никогда больше не сможет войти в него снова. И тут она остановилась и подумала: «Тогда почему бы здесь не остаться?»
Поначалу ей самой казалось невероятным, что она пришла к такой мысли, однако чем дольше она об этом размышляла, тем более чудесно-дерзостной и в то же время совершенно разумной представлялась ей эта идея. В конце концов, если ее поймают, то какое самое страшное наказание ее ждет? Выгонят из магазина и запретят впредь тут появляться. Значит, терять ей нечего!
Она сомневалась, достанет ли ей храбрости выполнить задуманное, но решила, что грех не попробовать. Затем задалась вопросом: где же лучше всего провести ночь в «Днях»? И ответ, пришедший ей в голову, оказался самым логичным и в то же время по-детски простым. Куда же еще можно отправиться на ночлег в магазине, если не в отдел «Кроватей» на Оранжевом этаже?
И вот, когда остальные покупатели устремились к выходам, миссис Шухов устремилась к «Кроватям». Там она замешкалась в одной из выставочных спален, дождалась, когда все продавцы отвернутся, а потом опустилась на коленки и заползла под кровать на четырех столбиках, со стеганым покрывалом, свисавшим до самого пола. Устроившись под пружинным матрасом, свернувшись на застланном ковром полу, она по звукам догадывалась, что все уходят, магазин запирают, и воцаряется тишина. Вскоре – несмотря ни на что – она уснула.
Гоулд уже не в силах сдержать улыбки, хотя как может прячет ее, опустив голову и приложив ладонь ко рту. Моррисон со скептическим видом почесывает щеку. Фрэнк роняет одно-единственное слово:
– Неудобно.
– Чересчур мягко сказано, мистер Хаббл, – откликается миссис Шухов. – Часа в четыре утра я проснулась – до смерти как хотелось писать, но я не осмелилась выбраться из-под кровати и отправиться на поиски дамской уборной – там же всюду шныряли эти жуткие ночные сторожа с фонариками. А сходить по нужде прямо на месте не позволяло воспитание. Так я и пролежала еще пять часов, скрестив ноги и стиснув зубы. Уверяю вас, дождаться девяти утра было нелегко. Но и тогда я решила не выходить из укрытия сразу же, а подождать еще четверть часа, потому что продавцы в «Кроватях» наверняка сильно бы удивились тому, что кто-то чудесным образом появился в их отделе спустя считанные секунды после открытия магазина.