— Вы хотите сказать, что Моката сконцентрируется на вашей квартире и вновь попытается вернуть Саймона?
— Хуже. Я сомневаюсь, что нам вообще удастся добраться туда.
— О, черт! — нетерпеливо нахмурился Рэкс. — Но как они смогут нас остановить?
— Они способны контролировать поведение всех малоприятных животных — летучих мышей, змей, крыс, лисиц, сов, а также кошек и некоторые породы собак, вроде волкодавов и немецких овчарок. Если одно из этих созданий бросится под колеса, машина может перевернуться. Кроме того, обладая властью над стихиями, они могут окутать нашу машину облаком густого тумана, так что встречный автомобиль не заметит наших огней и на полной скорости врежется в нас. Не забывайте, вальпургиева ночь еще не закончилась и все силы тьмы способны восстать против нас. Так что до рассвета нам троим каждую секунду угрожает страшная опасность.
— Но нам нельзя оставаться здесь, — возразил Рэкс.
— Я знаю. Необходимо найти убежище, где Саймон сможет пробыть в безопасности до утра.
— Может быть, в церкви?
— Да, если хоть одна была бы открыта. Но в такой час все храмы заперты.
— Попытаемся разбудить местного священника.
— Будь у меня здесь знакомые, я, несомненно, так бы и сделал. Но кто поверит незнакомцам, в такой час рассказывающим столь невероятную историю? Нас сочтут за сумасшедших или за грабителей, задумавших обокрасть церковь. Но подождите! Клянусь Юпитером, я придумал! Мы отвезем Саймона в старейший собор Британии, открытый в любое время, — облегченно вздохнув, де Ришло завел мотор и начал разворачиваться.
— Надеюсь, вы не собираетесь ехать назад? — встревоженно спросил Рэкс.
— Я хочу вернуться до развилки в Уэйхилле, а затем мы поедем в сторону Амсбери — в Стоунхэндж, — ответил герцог. — Там мы будем в безопасности, хотя оттуда не более десятка миль до Чилбери.
«Испано» вновь помчался по шоссе, и через двадцать минут они уже петляли по извилистым улочкам Амсбери, обитатели которого даже и не подозревали о жестокой битве, происходившей в эту ночь между силами света и тьмы.
В миле от города они заметили на одном из склонов ограду из металлической сетки, окружавшей Стоунхэндж, памятник эпохи неолита. Герцог остановил машину на пустынной автостоянке и Рэкс на руках вынес из салона Саймона, закутанного в пальто де Ришло.
Перед ними на фоне темного неба вырисовывались грандиозные очертания древнего святилища — символа забытого культа, господствовавшего в Британии до прихода римлян, которые принесли с собой более человечных богов.
Они миновали внешнее кольцо, образованное огромными каменными столбами, которые кое-где соединялись сверху перемычками и образовывали гигантские арки. Затем они обогнули несколько куч камней и оказались рядом с алтарем — большой плоской глыбой песчаника, между двумя стоявшими друг против друга гигантскими арками внутреннего кольца. На эту глыбу, наполовину заваленную обломками еще одной, главной арки, когда-то возвышавшейся над ней, де Ришло жестом велел положить Саймона, так и не пришедшего в себя. Рэкс с сомнением взглянул на герцога:
— Я слышал, что друиды, построившие все это, отличались завидной жестокостью. Не они ли приносили в жертву девственницу на этом самом камне, и устраивали здесь всевозможные языческие обряды, напоминающие тот, что мы видели сегодня? Я сказал бы, что это место более священно для сил тьмы, чем для сил света.
— Не волнуйтесь, Рэкс, — улыбнулся де Ришло. — Друиды действительно совершали жертвоприношения, но они поклонялись солнцу. Во время летнего солнцестояния наше светило встает вон из-за того холма, и его первый луч падает сквозь арку прямо на этот алтарный камень. Это место — одно из самых священных во всей Европе; бесчисленные тысячи давно умерших мужчин и женщин молились здесь, призывая силы света защитить их от скрывающихся во тьме сил зла, и вибрации, созданные их душами, будут оберегать нас до рассвета.
Слова герцога отчасти успокоили Рэкса, и они принялись обследовать Саймона. Его тело было все еще холодным.
— Что вы намерены делать? — спросил Рэкс, когда герцог открыл чемоданчик, предусмотрительно захваченный им из машины.
— Я собираюсь изгнать злого духа, который мог завладеть им.
— Прямо как католические священники изгоняли дьявола в Средние века.
— Как они изгоняют и сейчас, — спокойно отозвался де Ришло.
— Что — и сейчас?
— Да. Неужели вы не помните о Хелен Пурье, умершей в 1914 году? Она страдала столь ужасной демонической одержимостью, что пришлось собрать самых ученых священников Франции, включая монсеньора Дюпанлу, епископа Орлеанского, чтобы они с Божьей помощью смогли избавить ее от беса, овладевшего ею.
— Я не думал, что церковь допускает существование таких вещей, как черная магия и колдовство.
— В таком случае, мой друг, вы совершенно неосведомлены. Я не знаю, какова официальная точка зрения других церквей на этот предмет, но Римская церковь, чей авторитет сохранялся непреложным в течение девятнадцати столетий, с тех пор как Господь Иисус Христос оставил святого Петра своим наместником на Земле, всегда признавала существование сил зла. Как иначе объяснить, что в ней есть столько обрядов, направленных против них? Не потому ли она и сейчас неустанно осуждает любые занятия спиритизмом, рассматривая их — и совершенно справедливо — как современную форму некромантии, с помощью которой посланцы дьявола пытаются поймать в свою сеть слабых, безрассудных и доверчивых.
— С этим я не могу согласиться, — задумчиво произнес Рэкс. — Некоторые из спиритистов — люди неукоснительной честности.
— Возможно, — ответил де Ришло, склонившись над безжизненным телом Саймона, — такие есть и их высокие принципы служат барьером, который непреодолим для наиболее опасных сущностей мира демонов. Однако для духовно слабых подобные занятия представляют серьезнейшую опасность. Вспомните о баварской семье, все одиннадцать членов которой сошли с ума после спиритического сеанса в 1921 году. В свое время в прессе много писали об этом. Я, со своей стороны, могу привести вам еще не менее десятка таких же примеров, и все они объясняются только одним — бесовской одержимостью. Более того, согласно мнению Римско-католической церкви всем до единого феноменам современного спиритизма можно найти параллели в записях средневековых судов над ведьмами.
— Но ведь Саймон не католик.
— Это неважно. Ничто не запрещает католику просить Бога оказать помощь человеку любой расы и веры. Я, по счастью, католик, и, хотя отнюдь не могу назвать себя образцово выполняющим заповеди и церковные правила, но верю, что по Божьей милости мне может быть дарована сила помочь нашему бедному другу.
Встанем же сейчас на колени и тихо помолимся. Все молитвы, исходящие из сердца, угодны Богу, однако возможно, что молитвы англиканской церкви более действенны здесь, в английской глубинке, поэтому я прочитаю некоторые псалмы из Книги общей молитвы. А теперь будьте готовы держать его, если он вдруг вскочит — демон, обладающий им, станет сопротивляться изо всех сил.