Такие тренировки для Ратмира уже были не в новинку. Месяц пешего хода из столицы и три месяца, проведенные в лесах, перековали не только тело, но и саму внутреннюю суть молодого парня. Он шел на двор и вспоминал, каким он был до того, как его из деревни вытащили. Любителем книг и мудрецом-ведуном видел он себя в будущем, но никак не воином. Семь сыновей было у князя от трех жен, и казалось, до конца жизни не вспомнит он о сыне четвертом. Но нет, пришло время, вспомнил о нем князь, и вот он здесь, на окраине земель росских, готовится к войне. Да, тяжко было, особенно поначалу. Доходило до того, что в обмороки падал от усталости и перенапряжения. Но сдюжил, вытянул и стал превращаться в человека, как его понимали россы.
За эти месяцы княжич много нового увидел и узнал. А вместе с новыми знаниями пришло и понимание, что реальная жизнь и книжная — совершенно разные. Как правило, люди, пишущие о войнах, подвигах, героях времен древних, и не стояли рядом с ними. Ведь как все просто выходит: добрый герой собирает дружину и идет в бой. Скорее всего, он побеждает, на то он и герой, ну а если погибает, то не иначе как ради цели великой. Никто из летописцев почему-то не описывает путь героя, а ведь это будет поважнее самой битвы. Вот, например, лето — самое удобное время для походов. Воин идет пешим ходом и тянет на себе рюкзак, в нем одежда, еда на несколько дней пути, вода во фляге и бытовые мелочи. А ко всему еще и оружие, которое с каждым пройденным километром становится тяжелей и тяжелей. Воин идет изо дня в день, превращаясь всего лишь в винтик сложнейшей военной машины, и здесь неважно, десять человек идет в строю или десятки тысяч, схема всегда одна. Кто потом вспомнит о нем в летописи, кто расскажет, кем он был, что чувствовал, о чем мечтал?
Вот с такими думками молодой командир Четвертой Волчьей сотни шел на тренировку. Завтра начнется реальная война, и, может быть, то, что он узнает сегодня, завтра спасет ему жизнь.
После принятия предложения от Бильчи Коновода дела торговые у нас не пошли, а резко взлетели в гору. Этот непонятный то ли торгаш, то ли таксист, пользуясь своими поистине глобальными родственными связями, находил клиентов на ровном месте. Оружейные контейнеры с Земли приходили каждый день, привозя все новые и новые партии.
Получая свой процент от продаж и махинаций, за пару недель мы стали весьма состоятельными людьми. На кредитке у каждого скопилась неплохая сумма, и Бугаенко позволил себе купить таблетку тинирина. После принятия одной дозы сутки спал, а проснувшись, резво побежал по борделям проверять действие чудо-лекарства. Судя по внешнему виду и поведению старого чекиста, который после рабочего дня прямиком бежал по бабам, таблетка работала отлично.
Лутовинов и Захаров деньги откладывали на покупку жилья, а я просто не знал, что с ними делать. На третий день пребывания на Ра-Аре по совету Турана Балагура я решил взять несколько уроков фехтования у одного из его родственников, имевшего свою школу. В итоге меня это настолько увлекло, что все свободное время я проводил у мастера-мечника Кремня.
При первой же встрече мастер Кремень осмотрел мой акинак. Сказал, что меч старый и весьма ценный, а узнав про цену, за него плаченную, весьма удивился. После этого началась учеба, правильная постановка ног, рук и всяческих бойцовских стоек. Нельзя сказать, что за две недели я многому научился, но Кремень давал чистую практику и обеспечивал спарринг-партнерами. Это того стоило и опыт давало огромный, тем более что клинок у меня был необычный: и не меч, но уже и не нож. Как мне объяснили — идеальное оружие для свалки или городского боя.
Каждый вечер и часть ночи я проводил у Кремня и там же познакомился с профессиональными дуэлянтами. Поначалу я ожидал подвоха или провокации, но позже узнал, что, оказывается, числюсь в друзьях Бильчи, а его друзей никто и никогда не трогал. Информация была интересной, и я долго размышлял, кто же такой Бильча на самом деле. Потом сам для себя решил считать его местным мафиозо и не забивать себе голову тем, в чем не разбираюсь. В конце концов все должно разрешиться само собой.
В тот момент, когда у нашей дружной четверки дела шли и в карманах шуршали крупные купюры, в целом по отряду результаты не радовали. Хотя потерь на дуэлях больше не было. Оружейники рынок держали плотно, а разовые сделки только чуть покрывали расходы. Начальство ходило раздраженное, а офицеры откровенно забивали на работу и занимались каждый кто чем хотел. Новых людей с Земли в представительство не завозили и только прислали замену проштрафившимся «химикам», которые пропали в неизвестном направлении.
Сегодня я приехал в лагерь отряда за демонстрационными комплектами. На КПП меня встретил Костя-спецназовец и попросился к нам в группу.
— Понимаешь, Тимоха, нас на Землю отправить хотят, а следом и большинство ваших. Я маму Родину люблю, конечно, но мне там делать нечего. Можно и в наемники пойти, но то, что я слышал про их манеру воевать, мне крайне не нравится.
Я обещал подумать, а на прощание Костя сунул мне в руку флешку.
— Передай вашему Бугаенко.
С подобной же просьбой подходили и многие другие офицеры из отряда. Вот тогда-то я и принял решение сколачивать свое наемное подразделение. Друзья — это хорошо, но у них свои планы, а у меня свои. Взять того же Бугаенко — ратовал за народ, призывал собирать деньги на общее дело, а все заработанное на пьянки-гулянки спускает. Странный какой-то патриотизм получается: пока в карманах пусто, то мы за народ, а как приподнялся, так каждый сам за себя. Или Захаров с Лутовиновым — у них чисто житейские желания, дом-семья-дети. А сроку-то всего две недели прошло, сильно их достаток изменил. Было дело, предложил им мечный бой изучать вместе, так фыркнули только, вроде как дикость полная.
Получив боеприпасы, я зашел к Сан Санычу за подтверждением сделок. Все подтвердив, Сан Саныч меня спросил:
— Когда уходить будешь?
— С чего бы это?
Сан Саныч как-то странно посмотрел на меня:
— Так ведь друзья твои уже рапорта подали сегодня с утра. Я так понял, что свою контору по перекупке оружия создавать хотят.
«Вот так-так! И ни слова, ни полслова не сказали, гады», — подумал я.
— Не знаю еще, Сан Саныч, как дела пойдут…
— Ты подумай правильно, твердый прибыток лучше. Мы, может, и сократимся в числе рабочих мест, но зато останутся только самые хваткие и результативные.
Я вышел за ворота лагеря, а там, облокотившись на свою машину, меня уже ждал Бильча. Хотя таксист-предприниматель уже неделю не возил нас лично, сегодня он приехал сам. Интересно, с чего бы это он меня встречал. Сейчас узнаем.
— Ты в курсе, Бильча?
— Если ты про то, что твои друзья решили создать свою компанию, то да, — ответил таксист.
— И что ты про это думаешь?
— А зачем мне думать про чужих людей. Тут свои плюсы и свои минусы. Шанс прогореть есть, но если с умом подойдут, то прибыток небольшой иметь будут всегда. — Бильча помедлил. — Хотя не этого я от вас ожидал. Вам надо было старшего назначить и деньги в общий котел кидать, тогда есть отряд. А так каждый сам по себе.