Но дело уже сделано. Кербал из тех, кто цепко берётся за предоставленную ему возможность и использует её по полной программе. Он успеет укрепиться.
— Ученики — хорошее дело. Вам, террианам, нужно больше магов, я согласен. Но учение продлится долго…
— Чем быстрее начнём, тем быстрее получим результат.
— Я бы сказал, что Жилан — уже вполне готовый чародей!
— Жилан тоже одна.
— Я не маг! — возмутилась девушка. — Я едва освоила основы! Я слабая совсем, и у меня ничего не получается.
— Чего прибедняешься?
— Рита, ты, как настоящий опытный бухгалтер, знаешь многих людей…
— Я, как настоящий опытный бухгалтер, ненавижу людей! — весело рассмеялась женщина, всколыхнувшись всем своим ещё более округлившимся телом.
— И всё-таки, думаю, ты сможешь набрать нам новых учеников.
— Ты сам куда лучше справишься с этим. Почему бы не заказать серию телепередач на эту тему? К тебе народ начнёт сбегаться такими толпами, что отмахиваться устанешь.
— Мне нужны хорошие. Умные, талантливые, адекватные…
— Откуда взять таких, если не просеяв тонны шлака? Ты ведь доверяешь нам, своим людям. Не только я способна с первого взгляда разгадать тупицу, придурка, ублюдка. Мы для тебя проведём первичный отсев. С оставшимися в результате можно будет поговорить обстоятельнее. И если не магов, то других полезных людей ты сможешь среди них найти.
— Ученики — дело хорошее. Но надо думать и о другом. Тебе нужны сотрудники-монильцы. Много, — сказал Кербал. — И тебе нужна репутация. Боюсь, когда эйфория схлынет, монильцы вспомнят, что ты кейтах.
— Что предлагаешь?
— Надо подумать…
— Слушай, такие предложения нужно делать, когда на примете есть хоть какие-нибудь идеи! — возмутился Женька.
— Мне нет смысла мимикрировать под местного аристократа, — сказал я. — Хоть как буду выделываться, за своего не сойду никогда. Понятно, почему. Я уроженец Земли и не собираюсь отказываться от родства.
— Можно выглядеть респектабельным и по вашим меркам, это уже намного лучше, чем ничего.
— Да? В таком случае… — Я поискал взглядом. — В таком случае мне надо срочно жениться, это очень респектабельно. Нина — выйдешь за меня?
— Ого, как пошло дело!
— Хе, свадьба!
— Да подождите вы! — вспыхнула Нина. — Не могу ж я так сразу.
— Почему? Мы же цивилизованные люди. Не понравится — разведёшься. Думаешь, я стану тебя удерживать силой?
— Про влиятельных людей такое, знаешь ли, рассказывают!
— Ага, только успевай слушать. Нин, я тебе клянусь — я, конечно, сволочь, но не настолько. И не со своими. И твоё условие я помню. Обещаю свято его соблюдать.
— Какое условие?
— Не твоё дело, Мирка! Любопытный какой! Так что, Нин? Поженимся?
— А давай!.. Но, думаешь, простой брак сможет обеспечить тебе репутацию?
— Это, по крайней мере, верное доказательство, что хотя бы наши женщины от меня не шарахаются. А в детали вдаваться считают неприличным как у нас, так и здесь.
— Лучше было бы, если бы ты женился на уроженке Мониля, — подсказал Кербал. — Ты ведь, кажется, общался с одной из них, и она тебя не боялась. Её вроде зовут Лалей…
— Дружище министериал — зачем усложнять жизнь собственному покровителю? — зло бросил Михаил, с беспокойством косясь на меня и Нину.
— А что я такого сказал?
— Лалей я был интересен как знаменитость. Если бы она понимала, чем рискует, не приблизилась бы ко мне, — с деланой лёгкостью ответил я, тоже обеспокоившись, как замечание Кербала будет воспринято моей уже теперь невестой. Но Нина совершенно не заинтересовалась. Она равнодушно улыбалась. — К тому же в моём положении ничего не изменилось. Я по-прежнему смертельно опасен для любого монильца. И это уже никогда не изменить.
— Монилю не следует знать об этом, вот моё мнение. Пусть верят, что ты держишь демоницу под строжайшим контролем, Лексо. Твой брак станет первым свидетельством тому, но нужны и другие. Скажи — насколько же всё-таки она тебе подконтрольна?
— На что рассчитывает твой человек? — заинтересовалась аин. — Он думает, я спокойно спущу ему унижения? За кого он меня принимает — за сраную наложницу? Возьми-ка его за руку, я ему покажу, как ты меня контролируешь, мать его!
— Ну-ну, разошлась. Утихни.
— Ты будешь приказывать мне только тогда, когда я позволю!
— Буду приказывать, раз ты не видишь, что следует, а что не следует делать. Ты мечтаешь о верховной власти для себя. Но получить её можешь только через меня. Без меня ты ничто, и тот факт, что без тебя я был бы просто одним из миллиардов обывателей, не меняет дела. Моя власть сейчас стоит на моих людях. Их не так много, и каждый из них незаменим. Поэтому я подам Кербалу руку, и ты, если не хочешь потерять то, что уже приобрела, поцелуешь её. Самое большее.
Она долго молчала. Я её видел внутренним магическим зрением, видел, как меняются её черты — от демонического до совершенно человеческого облика, и кожа перестала быть чешуйчато-чёрной, чтоб обрести приятный и живой алебастрово-перламутровый блеск. Всё-таки в ней есть шарм, есть даже то, что я мог бы счесть привлекательностью. В душе существа, убитого тысячу лет назад, полыхает такое пламя, что ему трудно не поддаться. Я давно почувствовал, что неравнодушен к своей вынужденной спутнице. А теперь, пожалуй, начинал её уважать.
Но куда важнее, готова ли она уважать меня. Иначе весь наш многолетний поединок был зря.
— Да, пожалуй, — произнесла аин. — Надо будет подождать. Пусть злобствует, я пока потерплю. И потом ему припомню. Рано или поздно возможность представится.
— Нет. Ты должна понимать, что со временем Кербал, этот опытный и ловкий политик, приобретёт ещё большее влияние, которое будет зиждиться на моей власти. Так что он будет мне безупречно верен. Такой могущественный сторонник — огромная ценность. Считаешь, стоит им пожертвовать ради твоих обид? Думаю, даже ради собственных я не стал бы этого делать. И тебе придётся поступать так же. Власть диктует свои законы.
Снова долгое молчание. Демоница приобрела черты, которые сделали её похожей на Лалей, но это был удар в пустоту. Девушку из Корстая я вспоминал с глубокой благодарностью тела, но сердце моё она не зацепила. Впрочем, даже если аин превратится в Нину, толку ей от этого не будет. Я помню, кто есть кто. И способности трезво оценивать ситуацию не утрачу.
— Ты что-то хочешь мне доказать сейчас. Так говори прямо.
— Я думаю, ты и сама всё понимаешь. Хочешь власти? Плати за это готовностью играть по правилам. Моих людей, которые помогают строить моё могущество, ты будешь беречь как зеницу ока, потому что они одновременно и твоя опора. Мы с тобой неразделимы, это уже не изменить, и, вредя мне, вредишь самой себе. Чем раньше ты это поймёшь, тем выше вероятность, что сумеешь удержаться на вершине. Вместе со мной.