— Потерпеть?
Человек-рыба улыбнулся.
— Ты станешь моей невестой, — пояснил он. — И матерью моих детей. Но для этого еще не пришло время. Пойдем.
Кивнув, Дженнифер протянула ему руку и поплыла рядом с ним. Они направились в сторону погруженной во тьму пещеры.
Меня разбудили. Причем разбудили наиболее действенным и эффективным способом, хотя и наиболее грубым. На меня вылили ведро воды.
Отфыркиваясь, я поспешно сел, провел тыльной стороной ладони по глазам и увидел огромную тень, склонившуюся надо мной. Я инстинктивно схватился за оружие.
— В этом нет необходимости, мистер Крейвен, — услышал я чей-то низкий голос.
Я опустил руку, прищурился и наконец-то разглядел мужчину в форме моряка. У него было широкое лицо с рублеными чертами, а в стальных глазах светилась забота и в то же время насмешка.
— Мы на вашей стороне, друг мой, — продолжил незнакомец. — Судя по всему, вам нужны союзники.
Ухмыльнувшись, он протянул руку, чтобы помочь мне встать. Хватка у него была довольно крепкой. Я удивленно осмотрелся. Вряд ли я долго был без сознания, так как все еще находился на той же улице, где на нас с Баннерманном напали головорезы Джеймсона. Похоже, их и след простыл. Вместо этого я увидел дюжину военных моряков, стоявших вокруг меня с оружием в руках. Все они старались сохранить невозмутимое выражение лица. А вот кого я не видел, так это капитана Баннерманна.
— Кто… кто вы? — запнувшись, спросил я. — И где Баннерманн?
— Меня зовут Спирс, — ответил офицер, — капитан второго ранга Джерри Спирс из морской разведки ее величества. — Он отдал честь — скорее в шутку, чем всерьез, — улыбнулся и вновь изобразил на своем лице сосредоточенность. — К сожалению, мы чуть-чуть опоздали. Боюсь, капитан Баннерманн находится в руках людей, которые за вами следили.
— Тогда мы должны его освободить! — взволнованно воскликнул я. — Мы…
Спирс взмахнул рукой, и я замолчал.
— Спокойно, Крейвен, — сказал он. — Радуйтесь, что нам удалось вытащить хотя бы вас. — Нахмурившись, он осмотрел меня с головы до ног и покачал головой. — После всего, что мне довелось о вас слышать, я не ожидал, что вы способны на такую глупость. Похоже, влетит мне от начальства. Ну, что сделано, то сделано.
— Да кто вы вообще такой? — раздраженно спросил я, ничего не понимая. — Вы же не случайно очутились здесь, верно?
Спирс молчал, словно раздумывая, стоит ли ему отвечать на мой вопрос.
— Что вы хотите услышать? — наконец спросил он. — Вполне правдоподобную короткую отговорку или невероятную и очень длинную правдивую историю?
— Правдивую историю! — рявкнул я.
Спирсу, очевидно, нравилось говорить длинными сложными предложениями.
— Как хотите, — сказал он. — Только тогда нам следует найти место, где мы сможем спокойно поговорить.
Это напоминало опьянение, вихрь чувств, которых Дженнифер никогда раньше не испытывала, за исключением тех нечастых случаев, когда она, лаская себя, исследовала собственное тело. Но тогда все было иначе. Она казалась себе грязной и нечестивой, ее мучили угрызения совести, как будто она делала что-то запретное, плохое. Сейчас ничего этого не было — на смену сожалению и раскаянию пришло счастье и ни с чем не сравнимое чувство свободы. Все, что она испытывала, было новым, пьянящим, и ей даже казалось, что ее тело всегда жаждало этого и было готово к этому. Спустя какое-то время Дженнифер подумала, что ей посчастливилось приоткрыть ту часть своей души, о которой она ранее ничего не знала. Его ласки разжигали в ней огонь, всепожирающий и негасимый. Она чувствовала прикосновение его гладких, нечеловечески сильных рук, его поцелуи — на губах, глазах, лице, каждом сантиметре своего тела, его ладонь на своей коже — на спине, на плечах, на груди. Она трепетала от его прикосновений к тем местам, о которых еще недавно не решалась даже думать.
Он взял ее, и это ознаменовало переход Дженнифер в новый мир. Она вряд ли смогла бы описать возникшие в ее душе чувства, ибо ей не хватало слов. Дженнифер закружилась в вихре чувственности; она стала им, а он стал ею, и секунды, длившиеся вечность, превратили их в единое существо. Она чувствовала его стройное сильное тело, его объятия, такие крепкие, что у нее перехватывало дыхание. Ей было больно и невероятно хорошо. Она поддавалась его желаниям и страсти и ощущала их сама, хотя и против собственной воли.
В какой-то момент все закончилось. Дженнифер не знала, сколько прошло минут или, быть может, часов. Ей было все равно. Главным для нее стали воспоминания об этом пьянящем, невероятно прекрасном чувстве, воспоминания о его прикосновениях, его тепле и сладостном ощущении единства. Какая-то крошечная часть ее сознания нашептывала ей, что все это неправильно, не по закону Божьему, ведь он не человек, а какое-то неописуемо чуждое существо и все, что зародится от такой любви, может принести лишь зло. Но Дженнифер гнала от себя эти мысли.
Постепенно, после того как пелена, покрывавшая ее мысли, начала спадать, она вновь стала воспринимать окружающий мир и вспомнила, как попала сюда. Дженнифер вспомнила, как плыла по безмолвным водам, преодолевая бесконечные тоннели и переходы, наполненные светящейся водой и всякими странностями, вспомнила, как он привел ее сюда, в это невероятное королевство, расположенное на самом дне озера.
Открыв глаза, девушка села и огляделась по сторонам. Его уже не было рядом, но она чувствовала его близость, как будто сделалась его частью.
Дженнифер попыталась позвать его, но ей никто не ответил, поэтому она решила обследовать свое окружение. Здание, в котором она находилась, было лишь частью огромного, растянувшегося во всех направлениях скопления полуразрушенных домов и колоннад, почти полностью покрывавших дно озера.
Дженнифер остановилась перед полуразрушенным входом в дом с большим куполом, чуть помедлила в нерешительности и поплыла прочь, не преследуя какой-либо особой цели. Вода струилась сквозь ее волосы, ласкала ее тело, и она, вспоминая о его прикосновениях, тихо улыбалась, продолжая пребывать в состоянии сладостной истомы. Во всем, что с ней произошло, она теперь не усматривала никакой странности. Дженнифер позабыла обо всем, что было раньше. Счастье, которое переполняло ее сейчас, стало для нее главным.
Некоторое время она бесцельно плавала среди полуразрушенных колонн и стен затонувшего города, играла с рыбками, которые доверчиво подплывали к ее рукам, или просто ловила течение.
Внезапно она заметила вдалеке, на самом краю города, какую-то тень. Подгоняемая любопытством, Дженнифер поплыла в ту сторону. Тень увеличивалась, и вскоре девушка разглядела расселину, ведущую в темноту. Приблизившись к расселине, Дженнифер почувствовала холод, исходивший оттуда, и привкус соли на своих губах. Должно быть, эта расселина ведет к морю, удивленно подумала она.
Какое-то движение внизу заставило ее насторожиться. Там шевелилось что-то темное, блестящее, и Дженнифер вдруг испытала нечто похожее на страх. И хотя на самом деле это не было страхом, девушка поспешила заглушить неожиданно возникшее чувство. Неужели в этом подводном сказочном царстве с ней может произойти что-то плохое? Нет, это невозможно! Вряд ли на ее пути встретится что-то опасное…