Ну а если надумает выйти, его задавят толпой, и там уже можно будет поговорить вдумчиво, устроив беседу таким образом, чтобы позор Гриди остался тайной.
К навесу подошел Дарчит — очередной тупица-штрафник, присланный на рудник специально для того, чтобы раздражать Гриди своими тупейшими шутками.
— Эй, великан, не надоело тебе здесь сидеть? — весело выдал тот и сам же хохотнул над своим несмешным юмором.
— Ты и правда думаешь, что называть гнома великаном — это так остроумно?
— Да не дуйся ты. Я тебе сейчас такую хохму расскажу. Ну… типа свежий анекдот. От караванщиков утром услышал. В общем, так, просыпается светлый эльф рано утром в дорогой гостинице, а в системных сообщениях у него горит лог: «Вас извращенно поимели, покуда вы спали». Ну он, само собой, в шоке: «Да как же так?! Ведь дверь была заперта, окно тоже, я заходил один, подштанников не снимал. Что за дела здесь происходят?» И тут внезапно из шкафа раздается…
Дарчит оборвал рассказ об эротических приключениях светлого эльфа, отвесил челюсть, глаза его остекленели. Гриди этого не видел, потому что замер с таким же глупым выражением лица. Продолжало светить солнце, по-вечернему устало щебетали птички, но это были единственные звуки — все остальные исчезли. Не скрипели оси вагонеток, не звенели латы поднимающихся по дороге воинов, литейщики перестали костерить нуба, забывшего намесить глины. Все обитатели рудника застыли, будто громом пораженные, уставившись на что-то очень интересное, видимое только им.
Первым в себя пришел Дарчит, от удивления даже позабыв про привычку тупо шутить:
— Твою мать! Это что такое делается?! А?! Ты это читал?!
— Да, — с ледяным спокойствием ответил Гриди.
— Не, ну ты видел! Во дают! Прям в нашей провинции! Где-то рядом! Кто хоть это такой, случайно не в курсе? И ник почему-то нубский, у нормальных игроков такие редко. Странно как-то все это. Может, глюк?
— Нет, Дарчит, это не глюк.
— А что?
Гриди с тоской покосился в провал, потом в сторону ворот. Сбежать? А толку! Найдут… Даже затри перса — найдут. Он не дурак, чтобы верить в политику конфиденциальности личных данных игроков. Кому надо, тот заплатит или надавит и получит реальную информацию по любому интересующему его пользователю.
А надо будет многим: герой с кучей достижений — лакомая добыча для любого топ-клана. Топ-клан — это деньги. Деньги — это возможности. Они узнают все, что только возможно узнать.
— Так что это? — с откровенно глуповатым видом повторил Дарчит.
— Это, Дарчит, дерьмо…
— Дерьмо?
— Оно самое. Помнишь, я тебе рассказывал об одной интригующей здешней загадке: загадке дерьма. Народ ест много, а вот дерьма никто ни разу в глаза не видел. Это ведь как-то странно. Вопрос интересен многим, и мне кажется, я теперь начинаю понимать, где в ближайшее время окажется все дерьмо этого мира. — Гриди указал на пропасть под ногами: — Оно широким потоком польется вниз, заполнит доверху штольню, штреки и все эти вонючие пещеры, перехлестнет через край провала, сметет на хрен мой навес, все эти уродские дома, твою караулку и тебя, тупоголового идиота, вместе с ней.
— Я не понимаю… О чем ты вообще?!
— А дураку умного и не надо понимать. Сейчас ты резко отсюда уносишь ноги. Не выходишь из игры, а именно уходишь. Отсюда. Быстро.
— Но я штрафник, мне…
— Я сказал — резко. И когда окажешься далеко, тело свое ты бросишь где попало и отправишься в реал. Там пойдешь в дешевый бар или клуб, снимешь накрашенную шлюху, покувыркаешься с ней, подцепишь триппер, нажрешься до поросячьего визга. В общем, оторвешься по полной. И когда к тебе придут и спросят, что видел, ты ответишь чистую правду, вспомнив даже про то, о чем давно забыл. И отвечать будешь очень вежливо и со всем старанием.
— Гриди, ты чего вообще?!
Гном не отвечал: задрав голову, он уставился в сторону, обратную от солнца, тоскливо читая сообщения, проплывающие перед глазами огромными ярко-красными буквами:
Достигнуто величайшее достижение! Игрок Ростендрикс Потерентакс заинтересовал богов!
Люди, собравшиеся в комнате, не светились перед камерами, не давали интервью и не кичились своим положением. Они просто делали деньги, и делали их в таких масштабах, что называть это деньгами уже язык не поворачивался.
Это была власть.
Власть — это контроль. Сегодня произошло нечто, что можно было отнести к потере контроля. Собрались они ради того, чтобы обсудить — так это, или случившееся ничем не угрожает сложившемуся положению?
— Игрок уже найден, но, к сожалению, это ничем не поможет. Его тело в искусственной коме, а разум гуляет по Второму Миру. Причем находится он там давно, так что отключение от Сети вряд ли его выбросит.
— Почему он в коме?
— Взрыв в лаборатории, где работал.
— Лаборатория имела отношение к нашим разработкам?
— Да. Субподрядчик из Эй-Ти-Зет. — Кивок в сторону представительного мужчины с холеным лицом и на удивление пышной для его возраста прической.
Тот степенно кивнул:
— Я помню эту историю. Такая трагедия…
— То, чем они занимались, могло дать ему какие-то особые возможности, чтобы провернуть сегодняшнее?
— Совершенно исключено, никакого отношения к игровому процессу их разработка не имела.
— А именно?
— Они работали над новой технологией охлаждения микроэлектронных компонентов.
— На основе наших материалов?
— Да, но об их источнике они знать не могли. Да и знай — какое это отношение имело бы к случившемуся?
— Проверьте, может, там что-то всплывало. Это важно. У нас на днях крупная поставка, любые возмущения ауры мира могут привести к срыву. А мы понятия не имеем, что вообще произошло, но без возмущений подобное вряд ли обойдется.
— А найти его в игре пробовали?
— С первой минуты. И не мы одни. Бесполезно. Его нет.
— Как это может быть?
— Ну… Как вы знаете, у нас осталось не так много возможностей для контроля. Мы уже определили, что игрок был причиной множества серверных сбоев и даже, возможно, пожара в дата-центре, наши спецы сейчас поднимают логи, пытаются что-нибудь откопать или хотя бы определить, не было ли это диверсией ради заметания следов вмешательства.
— Мой вопрос относился не к техническим проблемам, а к вашим словам, что игрока нет.
— Он не определяется никакими методами. Пока что у нас две версии. Первая: он заперся в подземелье Хаоса или аналогичной по степени автономности локации. Второе: с ним произошло что-то другое. Над второй версией работаем.
— А первая?
— Если он в подземелье Хаоса, найти его нельзя. Связаться тоже не получится.