Эту игру в стороннего наблюдателя Лана придумала добрых полжизни тому назад. Уже как минимум на протяжении шести лет она отстранялась, рассматривая себя и деда как бы со стороны. Вначале баловалась, вроде для тренировки, а потом это отстранённое мысленное «повествование от третьего лица» вошло у неё в привычку. Бывало, что она даже читала информационные лекции сама себе, дескать, «от автора». И мысленно же комментировала происходящее от лица «стороннего рассказчика».
Чтобы выдержать напор грозящей неизбежности и сделать вид, что эта судьба уготована не ей, особенно часто Лана прибегала к мысленному отстранению, когда дед вновь принялся напоминать историю похода. Ту самую, которую она уже слышала в сказочном варианте, когда была совсем маленькой девчонкой. Ненамного старше крохотной Баси, встреченной в планетарном челноке на подлёте к Богодану.
Им с дедом на этот спутник так и не довелось попасть…
Лана тогда вообще активно противилась этой идее. Деда вдруг осенило, что к искомой цели можно пробраться короткой дорогой. По имевшейся информации, правдивой лишь условно, мир Перекрёсток являлся уникальным исключением из общего правила сотовой структуры «внепространства». С него якобы можно было перейти в любую из сот Вселенной, буквально – любую. Однако возможность сменить опостылевшую среду обитания на другую, желаемую, получали не все. Только разумные существа, которым посчастливилось оказаться на поверхности Перекрёстка, спрятанной под облачным покрывалом, непроницаемым для обычных средств передвижения. Учёные терялись в догадках и блуждали в гипотезах, но не могли объяснить феномен. На космолёте любой системы выключались техногенные устройства, стоило им углубиться в клубящийся слой… Поэтому на планете оказывались лишь те желающие, что попадали в число избранных гуриндо, разумными обитателями Перекрёстка. Эти гуриндо каким-то образом, «на себе», транспортировали иномирян с Богодана на планету. Между прочим, аборигены из родного мира дальше спутника не уходили, по слухам… С чего бы, спрашивается? По какой причине настолько сильная привязанность к родине у существ, по праву рождения имеющих реальную возможность выбирать любую другую планету?
Ох, далеко не всё так просто с этим Перекрёстком… Недаром «возвращенцы», немногочисленные любители перемены мест, которые не решились уйти в другие миры и вернулись в космопорт Богодана, практически ничего не рассказывали о том, что с ними происходило на поверхности. Видимо, на судьбоносном распутье их рассудки не выдерживали мучительной необходимости выбора – единственного, без вариантов, на всю оставшуюся жизнь… Гуриндо тоже иногда ошибались, выбирая соискателей, на самом деле не готовых к безвозвратному уходу, к перемене судьбы.
Лана была почти уверена, что аборигены Перекрёстка забракуют их с дедом, но не могла полностью исключить возможность избрания. Поэтому опасалась встречи с гуриндо, которой так хотел наставник. С тех пор, как она достаточно подросла для того, чтобы иметь право совещательного голоса, Лана предпочитала полагаться на своё собственное чувство направления. Прямо как та девушка из истории, о которой снова напоминал дед.
Только вот ей в отличие от проводницы группы воинов нельзя проявлять свои истинные способности в открытую. Преследующие силы тотчас же засекут «источник возмущения». Обычно и постоянно они чуяли опосредованно, только отзвук, эхо. Поэтому натравливали разнообразные «несчастные случаи», использовали в качестве подручных средств какие угодно инструменты, от бытовых приборов до конкретных живых существ. Но если применять способности намеренно, то в ход могут пойти средства посерьёзней, вплоть до стихийных катаклизмов и локальных армагеддонов. Вот и приходилось путешествовать «на попутках», вместо того чтобы прямым курсом и на полном вперёд следовать к предполагаемому местонахождению искомой цели. Так что общественному транспорту – честь и хвала! Не будь его, об активном поисковом рейде оставалось бы лишь мечтать. Довелось бы сиднем сидеть на берегу реки и маяться в надежде, ожидая, пока течение само принесёт «труп врага».
Однако разумные существа, населяющие соты, увязали их между собой путями сообщений. Честь и хвала общественному транспорту!.. Куда бы, по ходу, ни заносил он путников. Вот как, например, занёс на планетоид Любовь. Весёлая, ничего не скажешь, получилась тогда остановочка в пути.
Именно после неё дедушка возобновил свои рассказы о походе «волшебницы» и пятерых «богатырей».
Лана дурой себя не считала. Сопоставив поступки и слова, она заподозрила, что дедушка всерьёз думает о достаточно скором приближении собственной смерти. Чем ещё объяснить его авантюрную идею пройти к искомой цели быстрым путём, напрямик, не путая следы?
Идея провалилась, потому они так и не узнали, имелся ли у авантюры шанс воплотиться в реальный результат. Им довелось улепётывать из окрестностей планеты с красноречивым названием Перекрёсток. В той точке мироздания, по слухам, можно было действительно ВЫБРАТЬ дальнейший курс. По собственному желанию и усмотрению. Не придерживаясь сотовой «очерёдности», отправиться в любой мир. Не с осевого на осевой пройти и так далее, последовательно, а сразу переместиться куда хочешь. Такое вот аномальное исключение из всеобщего правила… Причём на саму планету обычными способами никак не попасть. Желающих со спутника переносят гуриндо, на собственных горбах, так сказать. Собственно, откуда известно, что с этой планеты можно перебраться в другие миры, – неясно. Однако стойкое убеждение в этом бытовало. Видимо, эта информация просочилась от тех, кто реально перенёсся.
Но в любом случае точка, в поисках которой Лана с дедушкой, перемещаясь на «перекладных» и «попутках», преодолевая тормозящее сопротивление преследующих сил, прорывались и рыскали по ячейкам Вселенной, явно расположена не там. Лана была уверена, что мимо цели не проскочила бы. А к планете гуриндо она не испытывала ничего, кроме скептического недоумения. Эта сказка была не из тех, в которые хочется верить.
Однако не было никакой другой возможности воспользоваться «естественным» прямым путём, предположительно ведущим к цели, потому дед и клюнул на приманку. Они-то способны свободно перемещаться без всяких аномалий, они сами себе «аномалии», но им НЕЛЬЗЯ. Поэтому и вынуждены пользоваться «общественным транспортом», честь ему и хвала. Вынужденные «сидеть на берегу реки», вместо трупа врага давным-давно дождались бы явления врага живее всех живых, разъярённого и во всеоружии.
Но как бы ни запутывали они следы – преследующие уже настигают, фактически дышат в затылок. Недавно старший обмолвился, что, как только внучка достаточно вырастет и наберётся ума-разума, она наконец-то сможет пользоваться своими истинными способностями без опаски. Потому что охотятся на самом деле не за ней, а за ним. Она же – в «слепом пятне», её не видят. Ведь, по идее, для преследующих сил она вообще не существует. И если оно точно так, говорил дед, то именно это даёт надежду на успех.
Вот только ему, живому «маячку», поскорей бы убраться вон и не отсвечивать, не быть движущейся мишенью, которую не выпускают из перекрестия прицела.