Вадим покачал головой, продолжая во все глаза изучать гостиную, кинул взгляд на майку Кеши, тихо произнес:
— Где ты работаешь, Садовский? Я тебя таким никогда не видел.
Губы Викентия искривились, в глазах мелькнула прежняя ирония.
— Мы и так с тобой видимся раз в год, по великим праздникам. А Стаса я не встречал и вообще с времен царя Гороха.
— И в больницу к нему не ходил?
— Да ты что? — вытаращился Викентий. — Опять за свое? Да мы с ним лет семь не встречались. Ты ушел в спецназ, закончил училище, я — строительный, с тех пор и не виделись. Впрочем, вру, были вместе как-то на дне рождения у Виталика Вещенко. Помнишь?
Вадим вытер вспотевший лоб ладонью, сходил на кухню, такую же грязную и неухоженную, как и вся квартира, жадно выпил стакан холодной воды из-под крана, обернулся к появившемуся в дверях Садовскому:
— Одно из двух, космонавт… то бишь строитель, так? Где ты, говоришь, работаешь?
— В муниципальной стройконторе в Тушине прорабом.
— Одно из двух, прораб: либо я сошел с ума, либо мир перевернулся. Можешь мне не верить, но я тебя знал как известного космонавта, побывавшего на Луне, а три дня назад мы с тобой навещали в Склифе Стаса Панова, попавшего туда после автокатастрофы.
Кеша выразительно повертел пальцем у виска:
— Скорее первое, Вадик. Никуда я с тобой не ходил и космонавтом не стал… к сожалению. Хотя всю жизнь мечтал им стать.
Что-то загремело в гостиной.
Оба посмотрели на дверь.
Вадим еще раз плеснул в лицо водой, вытерся носовым платком и пошел к выходу. Обернулся на пороге, похлопал сбитого с толку Кешу по плечу:
— Не бери в голову, космонавт… м-да! Телефон мой помнишь? — Он продиктовал номер. — Звони, если что-нибудь покажется подозрительным.
— Что?
— Сам не знаю. Может, женщины начнут приставать, а может, все и обойдется.
Вадим спустился во двор, посидел в кабине машины, приходя в себя от чудовищно непонятного открытия, достал было телеком, чтобы позвонить Стасу, и вдруг увидел въезжавшие во двор с двух сторон две машины: «Тойоту» и джип «Шевроле». Интуиция вновь сработала отлично: он понял, что девочки в строгих деловых костюмах приехали за ним.
Что ж, подумал Вадим почти весело, вот сейчас и познакомимся, поиграем в кошки-мышки, проверим вас на профпригодность.
Включив двигатель, он бросил «БМВ» прямо в лоб приближавшейся «Тойоте».
Панов догнал голубоглазого проводника в коротком коридорчике, в который тот свернул с галереи за амфитеатром пультов, кивнул на закрывшуюся за ними дверь:
— Это что, запасной Центр управления полетами? Очень похоже, я видел по телеку. Или какой-то вычислительный комплекс? Почему вы назвали его кустовым терминалом… э-э, Равновесия?
— Потому что он и есть квистор, кустовой терминал нашей системы. Вы не читали роман Азимова «Конец Вечности»?
— Читал в детстве. При чем тут Азимов?
— Он был посвящен в наши дела. Организация «Вечность» существует, хотя и не в том виде, в каком описал ее известный ученый-фантаст. То, что вы видели, это лишь один из районных центров анализа накапливаемых искажений реальности. К сожалению, нам противодействует не менее мощная организация, которую ее служители сами также называют Равновесием. Однако это скорее дестабилизирующая система, чем регулирующая.
— Те девушки в форме оттуда?
— Эта система управляется женщиной, маршалессой, и почти все ее сотрудники — также женщины. Мы их называем «волчицами». Но не спешите, обо всем по порядку.
Проводник остановился перед последней дверью коридорчика, поднял руку, прижимая ладонь к серебристой выпуклости на стене. Из черного окошечка над выпуклостью выстрелил бледный зеленоватый лучик света, заглянул ему в глаз и спрятался обратно. Дверь с тихим шипением отодвинулась в сторону, и молодые люди вошли в небольшой кабинет, ничем не отличимый от сотен подобных ему кабинетов правительственных или коммерческих офисов.
Стол с компьютером, стол для гостей с четырьмя стульями, два стеклянных шкафчика с книгами и какими-то необычной формы предметами (не то оружие, не то модели каких-то устройств), шкаф-ниша для одежды, сейф, светопанели, ковер на паркетном полу, картина на стене (пейзаж в стиле Шишкина: огромные замшелые ели, ручей, коряга поперек), телесистема с плоским экраном. Но взгляд Панова зацепился не за эти детали, а за окно, из которого на пол помещения падал сноп золотистого солнечного света. За окном виднелось небо с облаками, деревья, часть пруда, луг с коровами. Было очень странно видеть спокойно разгуливающих по лугу животных, в то же время Станислав точно знал, что он находится глубоко под землей.
— Видеокартинка, — раздался чей-то голос, и Панов наконец разглядел хозяина кабинета, сидевшего вполоборота к столу за экраном компьютера.
Он был крупного сложения, с круглой бритой головой, тяжелым морщинистым лицом и мощным лбом, под которым светились легкой иронией умные прозрачно-серые глаза.
— Саид Саркисович Зидан, — представил его проводник, оставаясь у двери, — декарх службы контрразведки.
— Присаживайтесь, — кивнул на стулья хозяин кабинета. — У меня мало времени, поэтому обойдемся без восклицаний «не может быть!» и прочих эмоциональных выражений. — Бритоголовый посмотрел на парня, доставившего Станислава. — Вы ввели его в курс дела?
— Не успел, — качнул головой молодой человек. — На него вышли «волчицы» маршалессы, пришлось бежать, подключать «пятерку» и сооружать аварийный сдвиг.
— Понятно. Тогда я обрисую ситуацию в двух словах, а вы потом ответите на все его вопросы и поговорите обо всем подробней. Подумайте также над тем, где можно будет применить его возможности.
— По-моему, об этом говорить рано, ему надо подучиться. Вряд ли он осознает свои возможности. Мы, например, даже не предполагали, что он может четко видеть изменения реальности. Правда, одновременно он принимает относительные варианты своего восприятия за реальный исторический процесс.
— Забавно.
— Помедленнее, — сказал Стас, — я не успеваю анализировать ваши слова. Что значит — я вижу изменения реальности? Какие изменения?
— Это значит, что вы помните подлинную историю Регулюма, — сказал бритоголовый. — Я имею в виду — до корректировки. Итак, молодой человек, приготовьтесь к восприятию необычайного. Сейчас я сообщу вам нечто такое, что не укладывается в рамки обыденности, привычных представлений и напрочь отрицается ортодоксальной наукой. Не спешите делать выводы, прежде всего после нашего знакомства поразмышляйте обо всем в тишине, и лучше всего — глядя на текущую воду или пламя костра.
— Я готов, — пробормотал Стас, ощущая противную дрожь в желудке и шевеление «сливовой косточки» в затылке.