Алмин задумчиво произнес:
— Каждый из членов колонии бесчисленное количество раз будет выполнять последний, полученный им приказ. Никто из них не сможет реагировать на изменяющуюся обстановку!
— Совершенно верно. Именно тогда мы и нападем на них. И уж эта битва не будет проиграна!
— Остается только бросить в пасть чудовищу черную жемчужину весом в полтора килограмма, и проделать этот фокус должна женщина, не проходившая даже специальной военной подготовки! — возмутился Неверов.
— Кажется, ты снова пытаешься все решить за меня! — услышал он в своей голове беззвучный, но наполненный гневом шепот Элайн. И, почувствовав, что ситуация вновь может выйти из-под его контроля, как это случилось в ту ночь, когда Элайн без его согласия отправилась на остров Октопуса, Неверов заговорил резким, не допускающим возражений тоном:
— Один раз вы уже заставили мою жену подчиниться вашим планам, даже не спросив моего согласия. Второй раз этот номер не пройдет. Может, в вашем обществе и принято так поступать, но у людей подобные решения семейные пары принимают только вместе! Мы должны подумать!
Это был его последний отчаянный аргумент, и, прибегнув к нему, он уже понимал, что вновь проиграет, и все же не смог остановиться, не смог представить себе, что позволит взвалить груз подобной ответственности на хрупкие плечи женщины, которая за месяцы вынужденной разлуки стала для него дороже, чем когда бы-то ни было раньше. Он не хотел, не мог позволить рисковать ее жизнью, и пусть весь этот проклятый мир катится в тартарары!
— Я уважаю ваши правила, хотя они и кажутся мне не слишком разумными. В нашем сообществе такие решения принимаются индивидуально. Ваше эмоциональное состояние не позволяет в настоящий момент принять осмысленное решение. Тем не менее времени у вас немного. Нашим солдатам приходится вести ожесточенный бой, охраняя вашу базу от атак грайров. Каждую минуту там погибают мои сородичи. Это и есть та цена, которую нам придется заплатить за ваши раздумья. Десятки жизней…
Не сказав больше ни слова, посол встал и, не попрощавшись, вышел из палатки.
— Когда это мы успели с тобой пожениться?! — воскликнула Элайн.
Он предвидел, что семейная сцена будет не из легких, но по тону Элайн понял, что не представлял себе и десятой доли того, что его теперь ожидало.
— Да хоть сейчас. Я капитан и обладаю всеми необходимыми для этого правами.
— А моего согласия тебе не требуется?
Алмин, увидев, что на него не обращают ни малейшего внимания, был вынужден грохнуть по столу кулаком. Лишь тогда оба повернулись к нему.
— Да подождите вы! Подождите! Успеете разобраться в своих личных проблемах. Сейчас на карту поставлена судьба всей планеты, и, мне кажется, я знаю, что нужно делать. У меня есть план!
— Пятьсот метров! Пятьсот пятьдесят. Шестьсот метров! — монотонным голосом Грегори отсчитывал цифры так, словно его самого происходящее вокруг совершенно не касалось.
Они продолжали погружаться. Вездеход, превращенный в подводную лодку, не был рассчитан на такие давления. Как у любого планетарного аппарата, его корпус был абсолютно герметичен, внутри кабины работали регенераторы воздуха, но у них не было специальных двигателей для перемещения под водой и не было балластных цистерн, чтобы регулировать глубину.
Пришлось полностью положиться на аквантов. Четыре гигантских рака, вцепившись в буксирные тросы, тащили вездеход все ниже и ниже… Их тела, нереальные в голубоватом свете двух прожекторов, казались картиной из какого-то сюрреалистического фильма.
В кабине, где с трудом разместились все четверо астронавтов, было тесно и душно. Неверов все время чувствовал на своем затылке дыхание сидевшей за ним Элайн и думал о том, что на этот раз ему удалось настоять на своем. Хотя это всего лишь временная отсрочка. Если план Алмина не сработает, Элайн все равно поступит по-своему, и ему не удастся ее удержать. Чувство досады оттого, что обстоятельства все время ускользали из-под его контроля, не оставляло его ни на минуту. О каком планировании военной кампании может идти речь, если он не может управлять членами собственной команды?
В иллюминаторе появились стены подводной скалы. Похоже, дно было уже близко, но спуск продолжался, и корпус машины начал предательски потрескивать.
— Спроси у них, сколько метров еще осталось? — попросил он Элайн и почувствовал в голове болезненный укол, когда она начала передачу на мыслесвязи.
— Они не знают наших метрических мер. Говорят, что до подводной пещеры осталось не больше десятка равилов, потом начнется подъем.
— Пусть объяснят хотя бы примерно, чему равен этот их равил. Мы должны знать предельную глубину погружения.
Он ничего не сказал о том, что заметил выступившие от чрезмерного давления капли воды на поверхности уплотнителей наружного люка. Впрочем, все остальные тоже это заметили. Вода начала капать сверху, и звонкие шлепки разносились внутри кабины гулким эхом, словно рядом звучал смертельно опасный метроном.
— Равил равен примерно двум длинам их тел, что-то около десяти метров…
— Выходит еще метров двести… Всем надеть скафандры и пристегнуть шлемы. Даже если вода прорвется через люк, воздух не позволит ей сразу заполнить всю кабину. Будем продолжать погружение!
Он говорил так, будто у него был выбор! Как будто он мог остановить это безумное погружение, будто у них оставался хотя бы малейший шанс… «Стоп! — тут же приказал он себе. — Она не должна этого знать». Ни о его панике, ни о его тревоге. Выработанная за долгие годы тренировок непробиваемая броня внешнего спокойствия ничего не значила для той, что свободно читала его мысли…
Все-таки это была хорошая машина, добротно сделанная на земных заводах. Вездеход выдержал последний пик глубины. Они оказались наконец в подводной пещере и начали медленный, постепенный подъем.
Пещера вела вверх, до самой поверхности океана, но она не имела выхода на поверхность земли. Отсюда они должны были попасть в лабиринт старых, заброшенных со времен последней войны подземных проходов. Дальше придется идти пешком — километров пятнадцать по древним лабиринтам, когда-то вырытым грайрами. Акванты говорили, что эта часть подземного мира не принадлежит грайрам уже более тысячи лет.
Здесь была ничейная территория, о которой мало что знали и которую старательно избегали посещать обе враждующие армии. Акванты за пределами океана чувствовали себя неуверенно, а вот почему грайры отказались от части своих владений, никто толком не знал.
Сохранились лишь старые легенды, в которых говорилось, что там обосновались какие-то гигантские рептилии, настолько примитивные, что они оказались невосприимчивыми к гипнотическим атакам грайров. Никто из ныне живущих аквантов их не видел. Время возникновения легенд, посвященных питоидам, исчислялось не одной сотней лет.