Длилось это состояние несколько мгновений.
Норман снова обнаружил себя висящим на шее суперзавра на «липучках», а Кемпер внизу на седле оглянулся по сторонам, шепча проклятия.
— Или я принимаю желаемое за действительное, — хрипло сказал Алиссон, — или он нас понял! Во всяком случае, анализатор сработал, в диапазоне био даже зашкалило.
— Чуть не задавил, дурак! — ответил Кемпер тенором. — Или это мне тоже показалось?
— А что ты почувствовал?
— Будто я упал в бездонный колодец и лечу в космосе… Потом вынырнул посреди болота: все зелено, зыбко, морда в тине, почти ничего не вижу, ноги свело… причем их шесть, а не две… И сверху кто-то сидит, давит на шею, вгоняет в болото…
— М-да, разные мы с тобой люди. Мне привиделось другое.
Алиссон слез вниз, погрозил пальцем все еще разглядывающему их Тихоне.
— Не балуй, зверюга. Может быть, ты нас и понимаешь, но мы тебя не совсем.
Суперзавр дернул головой, по коже шеи пробежала быстрая рябь, вызвав тонкий стеклянно-металлический перезвон выпуклых ромбовидных пластин.
Снова тяжесть навалилась на головы людей, сбив дыхание и ритм работы сердца. Алиссон потерял ориентацию, схватился за плечо Кемпера. В глазах поднялась кровавая пелена, спала, смыв все краски окружающего мира, так что тот стал полупрозрачным, как мутное стекло. Затем последовало головокружительное падение в бездну, свет в глазах померк, ударило в ноги… во все шесть… в груди гулко заработали три сердца… Два боковых глаза требовали энергии, а передний слезился… и очень чесалась шея за плавником…
Очнулся Алиссон там же, на гладкой поверхности седла. Ноги дрожали, во рту пересохло, сердце колотилось о ребра, хотелось прилечь и закрыть глаза. Те же ощущения владели и Кемпером, разве что в меньшей степени.
— Хватит экспериментировать! — буркнул летчик, глотнув из фляги. — Я тебе не подопытный кролик, а эта зверюга не умеет рассчитывать дозы своего психованного излучения.
— Ты прав. И все же мы с тобой сделали сенсационное открытие: суперзавры отзываются на мысли человека! А значит, контакт с ними возможен. Если удастся… — Норман не договорил.
Видимо, не получив ответа, какого он ждал, Тихоня поднял голову к небу, и над пустыней прокатился леденящий душу клич, в котором смешались орлий клекот, волчий вой, бас органа, вопль трубы, тремоло сверчка и визг раздираемого железного листа!
Исследователи не помнили, как они спустились с крупа суперзавра и ударились в бега, пока не удалились на приличное расстояние. Остановились, с трудом переведя дыхание, уняли дрожь в руках и ногах, сделали по глотку виски.
— Carmen horrendum [73] , — прохрипел Алиссон, пряча флягу.
— Это уж точно, — поддакнул Кемпер, не знавший латыни. — Орет он знатно. Рассердился, наверное.
— Скорее пожаловался сам себе на нашу тупость. Ведь явно хочет что-то сообщить, а мы не воспринимаем. Голова трещит… Наверное, не совпадают спектры излучений наших мысленных сфер. — Алиссон оживился. — Хорошо бы попробовать поговорить и со Стрелком.
Кемпер посмотрел на ворковавших сверхдраконов — Стрелок подполз к Тихоне и тыкался мордой в гребень на его шее — и сделал еще один глоток.
— Благодарю покорно! Тихоня ему сейчас нажалуется, того и гляди — лучом своим поджарит. Хочешь — лезь один, если жить надоело, а мне ни к чему знать, о чем думает дракон.
— Познавать — это радость для того, в ком воля льва [74] , — проговорил рассеянно Алиссон. — Я, пожалуй, рискну влезть на Стрелка… завтра.
Кемпер засмеялся, хлопнул друга по плечу и направился к лагерю, бросив через плечо:
— Пошли домой, лев, потом поговорим.
— Значит, по-вашему, они читают мысли людей? — спросил скептически настроенный доктор Хойл, переглядываясь с коллегами, среди которых, кроме Тиммери, находились крупные ученые — зоологи, физики, биологи, ксенологи со всех концов света.
— Jpso facto [75] , — спокойно произнес Алиссон. — Скорее не читают, а воспринимают мысленные образы. Читать — значить, понимать язык, а драконы слишком далеки от всего земного, чтобы выучить язык. Нет, они чувствуют наши мысленные движения и пытаются ответить, передать свои образы, но, боюсь, вряд ли мы поймем их, воспримем сообщение.
— Почему?
— Не берусь утверждать это априори, но диапазоны мысленных излучений человека и панспермита могут не перекрываться полностью, в таком случае передачи всегда будут сопровождаться шумом…
— Спасибо, понял.
Координационный совет заседал в одной из военных палаток лагеря, достаточно теплой и просторной. Среди присутствующих находился и адмирал Киллер, олицетворявший собой силы безопасности лагеря и службу сохранения секретности исследований, хотя на полигон и были допущены ученые из многих стран.
После того памятного раза, когда панспермит Тихоня-Равана «заговорил» с людьми, Алиссон и Кемпер уже дважды совершали восхождения на живые горы суперзавров, в том числе и на Стрелка-Индру, и оба раза воспринимали их мысленные — ксенологи предложили термин — пси-передачи, хотя понять в них ничего не смогли. Контакты были больше эмоциональными, чувственными, чем информационными, что породило в среде ученых массу дискуссий, считать ли панспермитов разумными существами, пусть и негуманоидного типа, или же «умными» животными, предрасположенными к приручению или дрессировке. Споры шли и вокруг сути термина «разум», в результате которых оппоненты нередко обвинялись в отсутствии такового.
Алиссон в спорах не участвовал, но имел свою точку зрения, основанную на идее Кеннета, который продолжал возиться со скелетом древнего суперзавра. Идея состояла в том, что скелет выполнял несколько функций, среди которых опорная и двигательная были не главными, главной же была роль хранилища мозга! Не костного мозга, а подобного тому, который у человека помещался в позвоночнике и в голове.
— То есть ты хочешь сказать, что панспермиты обладают колоссальными запасами нервного вещества, — сказал ошарашенный Алиссон, будучи в гостях у Кеннета. — И в то же время этот «длинный» мозг не является носителем интеллекта.
— Абсолютно справедливо. Этот мозг нужен панспермитам для иных дел, кои нам еще предстоит выяснить.
— А Тиммери считает, что старый дракон сдох, а труп его усох и фоссилизировался [76] .
— Тиммери мыслит стереотипами, как и большинство стариков, но мы-то с тобой помоложе…
— … доктор Алиссон? — услышал Норман и очнулся.