Гость окинул неподвижную фигуру пленника насмешливо-скептическим взглядом, изобразил полуулыбку:
— Вас трудно узнать в такой… позе.
— Я вас тоже не узнал бы… без санитара, — парировал Северцев в том же тоне, кинув мимолетный взгляд на спутника Ахмада; по всей видимости, это был просто телохранитель экзарха.
Ахмад Сарбулаев изогнул бровь, перестал улыбаться.
— Кажется, у вас хорошее настроение. Это явная недоработка моих подчиненных. Били вас мало.
— Ну, если ваша организация держится только на силовом внушении, то цена ей — плевок!
— Напрасно вы стараетесь вывести меня из себя, Олег Андреевич. Вы не в том положении, чтобы качать права. К тому же мы имеем и другие возможности внушения наших истин, не прибегая к силовым акциям.
— Ах да, я и забыл об импланторах.
— Есть и гораздо более надежные устройства. Как-нибудь мы покажем их вам в действии… если договоримся. Вы знаете, что вас ждет в случае отказа?
— Зомбирование, — презрительно скривил губы Северцев.
— Совершенно верно. Так что не выпендривайтесь, и не таких, как вы, ломали. Будете сотрудничать с нами?
Олег понял, что его отказ просчитан и приведет его к гибели. Но главное, что он при этом уже не сможет помочь Варе.
— Могу я узнать, что мне предлагается, прежде чем решать окончательно?
— Вот это уже лучше, — одобрительно кивнул экзарх. — Похоже, вы начинаете думать. Что конкретно вы хотите узнать?
Северцев слез с топчана. Телохранитель Ахмада сделал шаг вперед, напрягая руку, как ковбой, изготовившийся выхватить револьвер.
— Где Варвара Сабирова?
Глаза экзарха подернулись дымкой легкого безумия, насмешка в них просияла ярче.
— Удивительно, насколько глубоко в нас, мужиках, сидит желание покрасоваться перед понравившейся женщиной. Оказывается, вы такой же, как все, Олег Андреевич.
Северцев усмехнулся.
— Знаете, Ахмад, в ваших устах это звучит как похвала.
— Откуда вам известно мое имя? Ах, да… линеарх имел с вами продолжительную беседу… Итак, вы спросили, где Варвара. Отвечаю: здесь же, на базе. Надеюсь, скоро она снова будет с нами, и вы встретитесь… если захотите.
— Что вы с ней… сделали?
— Ничего. Пока. Дело в том, что она полезна нашему делу только в пленус-состоянии[15], программирование снизит ее интеллект и возможности, фрустирует личность. Но поскольку в наших руках находится мощный инструмент давления на Сабирову…
— Лада?
— Верно, ее дочь. Поэтому все в конце концов вернется на круги своя. Еще вопросы?
Северцев опустил голову, задумался.
— Знаете что, Олег Андреевич, пойдемте-ка со мной, — сказал советник президента, — я вам кое-что покажу. — Он повернул голову к своему спутнику. — Пойдешь сзади. При малейшем подозрении стреляй.
Северцев пропустил это замечание мимо ушей. Экзарх просто подчеркивал, что жизнь пленника ему не особенно дорога.
Вышли из камеры, поднялись на два этажа выше, потом снова спустились под землю и вышли на балкон, нависающий над большим залом со множеством пультов и компьютерных мониторов. Балкон был отгорожен от зала толстым стеклом, поэтому звуки работающей аппаратуры сюда не долетали.
— Центр управления? — пробормотал Северцев.
— Да, это ЦУГА Казахстана, — подтвердил Ахмад. — То есть Центр управления гражданской авиацией. И он же — контрольный терминал Среднеазиатского такантая СКонС.
— Ваши коллеги утверждали, что СКонС не имеет проявленной материальной структуры, никаких центров управления…
— Это не совсем верно. СКонС имеет возможность привлечь к решению своих задач любой физический центр в любом государстве Земли, причем так, что ни руководители, ни сотрудники центра об этом знать не будут. Вот как работники ЦУГА. — Ахмад кивнул на зал. — Они выполняют задания СКонС параллельно со своими.
— А потом вы им прочищаете мозги?
— Только тем, кто случайно догадался о существовании внешних управляющих систем. Но таких умников мало, и многие из них становятся потом нашими помощниками.
— Сколько же центров вы привлекаете для своей оперативной работы?
— Смотря какой уровень затронуть. Я экзарх Среднеазиатского такантая, в моем подчинении шесть мигран-зон, и в каждой зоне — свой оперативный штаб. Для сравнения: у экзарха Евро-Азиатского такантая, включающего Европу и Россию, зона ответственности побольше — одиннадцать мигран-зон и узлов. Соответственно — столько же и контрольно-информационных управлений. На Земле работают двенадцать экзомов…
— Вы имеете в виду дублей велиарха?
— Не дублей, — улыбнулся снисходительно Ахмад, — пси-копий единого коллективного пси-организма. Велиарх действительно один, его копий — двенадцать, и каждая контролирует деятельность двух-трех экзархов. Самая большая зона ответственности у велиарха Североамериканского такантая. Он контролирует четырех экзархов и частично — экзархов Европы.
— То есть он и есть тот «самый равный из равных»? — пробормотал Северцев.
Ахмад посмотрел на него с интересом.
— Вы знаете больше, чем мы предполагали. Что ж, это упрощает мою задачу. Если вы осведомлены о принципах взаимоотношений иерархов…
— Вы не закончили о масштабах вашей деятельности.
— Зачем вам эта информация?
— Для оценки важности моего личного решения.
— Разумно. Но вы понимаете, что, если я сообщу вам совсекретные данные, у вас не будет пути назад? Или вы надеетесь с этими данными улизнуть? Не тешьте себя понапрасну иллюзиями.
Северцев пережил неприятное чувство застигнутого врасплох человека. Он и в самом деле надеялся выяснить все подробности работы СКонС и сохранить при этом свободу.
— Я привык опираться на достаточную базу данных.
— Похвально. Итак, закончим. Землей управляет двенадцатиэкзомный велиарх и сорок экзархов. Но это — лишь ничтожная часть механизма СКонС, контролирующая весь БМГ, то бишь нашу Вселенную. Существуют и другие структуры, управляющие жизнью иных миров. Их — неисчислимое количество.
— Вы знакомы с ними?
— Лично я — нет, но мне это и не нужно и неинтересно. Кое-какие разумные конгломераты располагаются и в нашей Галактике, некоторые — совсем близко от Земли даже в человеческих масштабах.
— Сириус? Капелла?
— Нет, гораздо ближе, — с загадочным видом покачал головой Ахмад.
— Не альфа же Центавра?
— Нет, все эти звезды не имеют поясов жизни, подобных Солнечному. Я имел в виду нашу Солнечную систему. О спутниках Юпитера вы что-нибудь слышали?