— Вы хотите устроить здесь новые террор и хаос? — насторожился чилиец. — Но как это нам поможет?
— Поправка, Эйтор: не хаос, а целенаправленную дезорганизацию, — уточнил Куприянов.
— А в чем разница, сеньор?
— Разница в том, — ответил вместо Кальтера Скарабей, — что если мы направим агрессию некой группы людей в нужное русло, она может снести мешающую нам преграду даже без нашего участия. Правда, есть одна проблема: как сделать, чтобы нас самих не прикончила та энергия, которую мы при этом высвободим.
— В действительности проблем там намного больше, — признался Кальтер. — Поэтому нам придется соблюдать в работе точность и аккуратность. По крайней мере, вначале, пока мы не уничтожим электрораспределительный узел.
— Вы это серьезно? — Оторопевший Эйтор остановился и, кажется, чуть не выронил банку с краской, которую нес.
— Серьезнее не бывает, — пожал плечами Обрубок. — Какие тут могут быть шутки?
— Но… — Рамос взволнованно сглотнул. — Но что мы от этого выиграем? После уничтожения подстанции Штернхейм решит, что это устроил ван Хейс, сразу же казнит всех заложников, и что дальше?
— При таком развитии событий мы и впрямь зайдем в тупик, — рассудил Куприянов. — А значит, нужно постараться, чтобы Отто так не подумал. Но в данный момент меня больше интересует, что подумает не он, а Рошон. Это ведь его ребята охраняют главный рубильник, так?
Он кивком указал на подстанцию, до которой оставалось уже рукой подать.
— Они самые, — подтвердил Харви. — И у них, между прочим, в руках не арматура, а автоматы… Ты все еще уверен, брат, что мы на правильном пути?
— Разумеется, — невозмутимо ответил Кальтер. — Наоборот, очень кстати, что у них есть огнестрельное оружие. С ним наша история получится более убедительной и драматичной.
— Я бы на твоем месте беспокоился сейчас не о драматичности, а о наших шкурах, в которых вот-вот может появиться много вредоносных дырок, — засомневался Скарабей. — Я не брюзжу — я лишь напоминаю тебе, что не все в нашей банде могут справиться голыми руками с легионером. А тем более с вооруженным легионером! Их же там двое или трое, так что незаметно мы к ним при всем желании не подберемся.
— Не подберемся незаметно — значит, подойдем в открытую, — пожал плечами Обрубок. — А по силам тебе справиться с легионером или нет, зависит от того, умеешь ли ты ставить уколы.
— О нет! Только не говори, что мне придется взять в руки шприц с той дрянью, которую ты накачал из пасти дохлой гадины! — запротестовал Багнер.
— Боишься, что она заражена СПИДом? — усмехнулся Куприянов.
— Боюсь, что легионер отберет у меня шприц и всадит его мне же в задницу еще до того, как я вякну хоть слово в свое оправдание, — признался Харви. — К тому же это негигиенично — брать в руки использованные шприцы, наполненные ко всему прочему ядовитыми экскрементами… в смысле, испражнениями… ну или как там называется подобная мерзость?
— Я могу взять шприц, сеньор, и воткнуть его, в кого прикажете, — вызвался Эйтор. — Никаких проблем — мне уже приходилось заниматься этим на курсах первой медицинской помощи. Хотя, конечно, там нас учили делать лечебные инъекции, а не смертельные.
— Огромное спасибо тебе, парень, — картинно раскланялся перед ним Скарабей. — Ты меня просто спас! Даже не знаю, чем тебя за это отблагодарить. Если хочешь, давай мне свою банку — понесу ее вместо тебя, пока ты будешь играть в доктора Смерть…
Подстанция, откуда поступающее с берега электричество распределялось по тюрьме, находилась в юго-восточной части верхнего открытого уровня. Попасть на нее с прогулочной площадки раньше было невозможно. Но после того как зэки понаделали в заборе брешей, доступ туда перестал быть проблемой. Забор вокруг самой подстанции оставался, однако, невредимым — видимо, из-за предупреждающих надписей «Осторожно: высокое напряжение!». С другой стороны, ломать его отсутствовала всякая необходимость. Тюремное ограждение было разрушено по двум уважительным причинам: дабы оно не препятствовало зэкам пересекать уровень напрямик, а также — в знак протеста. Опьяненным свободой зэкам больше не хотелось глядеть на океан через трехслойную стальную сетку и переплетения колючей проволоки. И они, пригнав со склада погрузчик, снесли им те пролеты забора, какие только смогли. А какие снести не удалось, на те попросту махнули рукой, потому что в дырявом виде забор уже никому не мешал.
Ограда расположенной на самом краю уровня — можно сказать, на отшибе, — подстанции ни у кого не стояла поперек дороги и обзор не загораживала. Единственный понесенный ею ущерб — ворота, что были вырваны тем же погрузчиком. И когда они исчезли, зэки тут же взяли этот стратегический узел под контроль, выставив там вооруженную охрану.
Пока уцелевшие вертухаи и работники администрации не сбежали в Поднебесье, за подстанцией, очевидно, приглядывало больше зэков. Но после того как бунтующие одержали победу, торчать возле трансформаторов целому отряду головорезов уже не имело смысла. Так подумал полковник Рошон, оставивший здесь всего троих автоматчиков. Их хватило бы, чтобы предотвратить возможную диверсию. И в то же время их было в три раза больше, чем хотелось бы Кальтеру.
Будь здесь не трое, а хотя бы четверо часовых, он уже поостерегся бы вступать с ними в драку и задумался бы над другим сценарием атаки. Но противников насчитывалось ровно столько, что риск выглядел оправданным. При должной расторопности Обрубок провернет все аккуратно и без лишнего шума. А тот шум, которого при такой работе не избежать, потонет в неутихающем гвалте, что доносился сюда с прогулочной площадки.
Кальтер, Харви и Эйтор прошли по валяющимся на земле вырванным воротам и решительно вступили на подстанцию. Поскольку за всей территорией можно было уследить из любой ее точки, Синие Одеяла не наматывали круги вдоль ограды, а сидели и резались в карты. Столик, вокруг которого они собрались, был сварганен из снятой с петель двери будки — главного здешнего сооружения — и инструментального ящика, на который та дверь была положена. Однако думать, будто легионеры ведут себя легкомысленно, было бы ошибкой. Каждый из них смотрел не только на свои карты, но и на сектор периметра, лицом к которому он сидел. Автоматы также лежали у Одеял под рукой. И были моментально схвачены ими, едва лишь на объекте появились посторонние.
Скарабей шагал впереди компаньонов и изображал старшего, что не вызывало у него ни капли радости. Но с ним во главе их группка выглядела более естественной, нежели бы ее возглавил Кальтер. Как бригадир зэков-работяг, Багнер всегда разводил их по тюрьме на те или иные трудовые участки. Это никого не удивляло раньше и, надо полагать, не удивит теперь, ведь после бунта работы у простых зэков не стало меньше. Скорее, наоборот. Одна только уборка трупов грозила занять у них несколько дней. Не говоря о прочей грязной, но необходимой работе, до которой гордые члены банд никогда не опустятся.
— А ну стоять! — рявкнул один из стражей трансформаторов, нацеливая автомат на приближающуюся троицу. Двое других легионеров последовали его примеру: бросили карты и выскочили из-за стола уже с автоматами в руках. — Стоять, кому говорят!