— Двенадцать ноль шесть… Начинаем! Марк, прицеливайся.

— Черт, не вижу никакого блика, — сказал Брюстер.

— Перемещайся по комнате, — приказывал Казински Марку. — Вглубь… Теперь ко мне… Покачивай винтовкой! Блик есть?

— Нет, — ответил Брюстер.

— Тьфу… И я не вижу… Двенадцать ноль семь. Марк, готов? Брюстер, пошел!

Брюстер сбил Казински с ног. Марк выстрелил, пуля пробила грудь манекена. Казински поднялся, отдал команду по рации. Фэбээровцы от подъезда бросились на шестой этаж. Марк уронил винтовку, выбежал на лестничную клетку, отодвинул секцию трубы и скрылся в убежище. Болты упали в расточенные гнезда. Марк успел вовремя.

Маршрут по крыше реконструировать сейчас не стали. Как относящийся к области гипотез, его отработали раньше. Сотрудники ФБР вытянули болты и выпустили Марка из заточения. Он забрал винтовку, спустился вниз, на оцепленную полицией площадь.

Исследование винтовки, произведенное до следственного эксперимента, не продвинуло ФБР вперед. Это была старая бельгийская винтовка «Т-48» фирмы «ФН» («Национальная фабрика военного оружия»), разработанная под стандартный патрон 7,62 мм НАТО. Она успела, скорее всего, сменить изрядное число владельцев, о чем говорило ее состояние и внешний вид. Принцип отвода пороховых газов через поперечное отверстие в стенке ствола и запирание путем перекоса затвора делали ее не слишком удобным оружием для снайперской стрельбы. Зато приклад был приподнят, приближен к оси канала, из-за чего сокращалось плечо отдачи и уменьшалось вертикальное смещение оружия при выстреле. Предусмотренный конструкторами передвижной диоптрический прицел сравнительно недавно заменили современным оптическим. Винтовка была примечательной в том смысле, что являлась в определенном смысле раритетом, но этим полезная информация исчерпывалась.

Марк приблизился к группе Казински. Истмэн перематывал видеоленту, Казински диктовал Чарльзу:

— Несмотря на многократные изменения положения винтовки, ни мистером Брюстером, ни мной блика замечено не было… А что у тебя, Марк?

— Странная вещь, сэр.

— Да? Еще одна? Что?

— Я прицелился в вас, сэр… Когда Брюстер устранил вас с линии выстрела, манекен оказался много левее прицела. Чтобы попасть в манекен, мне пришлось перенацелить оружие.

Казински нахмурился.

— Это может изменить всю картину преступления, — мрачно молвил он. — Мы полагали, что снайпер покушался на мистера Клиффорда, а когда Клиффорд упал, пуля поразила мистера Рассела. А теперь выходит, что мишенью был Рассел? Но не это меня беспокоит прежде всего. В конце концов, у преступника могла дрогнуть рука, да и потом: разве это он нам сказал, что стрелял именно в сенатора? Главное — блик. Почему ни я, ни Брюстер не видели блика?

Глава 8

В просторном кабинете директора Федерального бюро расследований уютно шумел кондиционер. Директор восседал за впечатляющим столом (красное дерево, отделка — слоновая кость). Он не любил модерновой мебели. Напротив в креслах расположились следователь Келлог и начальник отдела «М» Казински.

— Печальный итог, джентльмены, — проговорил директор с той затаенной укоризной, которой его подчиненные боялись сильнее, чем гнева и эмоциональной бури. — Время идет, материалов больше чем нужно, а дело не сдвигается с.мертвой точки…

— Не совсем так, сэр, — возразил Келлог. — Радиус поиска сократился до окружения Клиффорда… Директор хмыкнул:

— Ну и что? Вы собираетесь подвергнуть каждого из команды сенатора полной обработке? Примените детектор лжи, сыворотку правды?

— Неплохо бы, — вздохнул Келлог.

— Даже будь это возможно, — заметил Казински, — добытые таким путем доказательства ни цента не стоят в суде… Но что вы думаете о блике, сэр?

— Дался вам этот блик! — проворчал директор. — Вы его не видели, а Стронг видел? Где расчеты угла поворота винтовки? Оптика — наука точная. Все зависит от долей миллиметра на таком расстоянии.

— Пусть будет так, — упорствовал Казински, — но я бы не торопился сбрасывать со счетов Майкла Стронга.

— Подозревать можно кого угодно. Стронга, меня, папу римского… Где факты, где доказательства?

Казински дал выход раздражению в той мере, в какой это было допустимо в присутствии высокого начальства:

— Если бы нам не мешали работать, сэр, — он захрустел сплетенными пальцами, — мы предотвратили бы покушение.

— Да? — иронично вопросил директор. — Как же?

— Когда мы проверяли чертов дом перед выходом сенатора на площадь, снайпер в квартире Лэмма в двух метрах от нас регулировал прицел, он там засел с вечера… А если бы у нас было право в целях безопасности осматривать квартиры…

— О! — Директор приподнял левую бровь. — Вот что вам мешает. Конституция США, неприкосновенность жилища и личности. Тогда вы выбрали не ту страну. Вам больше подошла бы Северная Корея.

— Но в отдельных случаях…

— Все! Политическая дискуссия завершена.

— Сэр, — включился в разговор Келлог, — я считаю, что в создавшейся ситуации нам не обойтись без помощи ЦРУ.

— Что происходит, джентльмены? — риторически осведомился директор. — Один мой сотрудник критикует Конституцию, второй не удосужился заглянуть в американские законы после возвращения из длительной командировки на Марс…

— Знаю, знаю, — отмахнулся Келлог. — ЦРУ не имеет права проводить операции на территории США… ЦРУ не имеет права собирать информацию об американских гражданах… Мы не имеем право сотрудничать с ЦРУ… Никто ни на что не имеет права! Сэр, бывают обстоятельства, когда правилами следует пренебречь.

Директор задумчиво постукивал по крышке стола колпачком авторучки.

— В частном порядке, — наконец сказал он, — пожалуй, можно попробовать… Но имейте в виду, я ваших безответственных контактов с ЦРУ не санкционировал.

— Каких контактов, сэр? — удивленно спросил Келлог.

Директор ФБР с трудом погасил улыбку.

Глава 9

Штат Вирджиния

23 часа 50 минут

«Лендровер-Дефендер-110» с Дугласом Нордом за рулем на чуть ли не максимальной скорости (девяносто пять миль в час) несся от аэропорта в сторону Ричмонда, столицы штата. Дугласа смущал белый цвет машины, не способствующий скрытности, но на прокатной стоянке не нашлось другого джипа, а Норду требовался именно джип. Вилла Майкла Стронга располагалась за городом, и Норду хотелось быть готовым к любым неожиданностям, в том числе и к гонкам по пересеченной местности.

Фары «Дефендера» далеко рассекали ночь. На двадцать шестой миле Норд свернул направо, через десять минут съехал на обочину и остановился. Порывшись в карманах, он проверил снаряжение, вышел из машины и дальше отправился пешком. За поворотом, возле перелеска, — одинокий дом, принадлежащий Майклу Стронгу.