— Эй, держи свои гребаные лапы подальше от нее! — прошипел Уилл.
— Уилл, идем же отсюда! — умоляюще произнесла я.
Я давила на него сбоку всем телом, стараясь отодвинуть от этой маленькой компании, увести из этого ужасного места… Уилл почувствовал это, ощутил, что я вся дрожу от гнева и страха.
Матильда же пыталась успокоить Пьера, заставить его умолкнуть, как будто он мало еще натворил. В глазах Уилла уже метались растерянность и недоумение. Рядом с нами очутились Анджела и Кит, стараясь прикрыть нас от посторонних взглядов, не позволить лишним подробностям просочиться в массу гостей.
— Иногда на приемах вроде этого, Пьер, — начала Матильда, хватая его за локоть, — когда спиртного куда больше, чем еды, мы говорим то, что вовсе не собирались говорить и что не имели в виду, и ужасно раним других людей — людей, которые совсем того не заслуживают.
— А иногда, Матильда, мы говорим правду! — рявкнул Пьер, высвобождая свою руку. И, повернувшись к Уиллу, сказал: — Я слышал, правда совсем недавно ворвалась в твою жизнь, приятель. Слышал о старине Каррутерсе и твоей маленькой подружке, ну, точнее, бывшей подружке. И снова мои денежки достались не тому, кому надо! Семейные ценности, черт побери! Но ты вроде недолго страдал, а? Должно быть, это был самый счастливый день в твоей жизни, Кэсси, когда ты обнаружила, что его бывшая подружка даже еще большая шлюха, чем ты сама!
И мгновенно за этими словами последовал удар — откуда-то из-за моего плеча, мощный, сбивающий с ног, но еще до того, как Пьер успел упасть на пол, его догнал пинок в ребра. Кулаки Уилла лупили без устали… Ну, это я так подумала. Но когда я слегка оправилась от потрясения, то сообразила, что вовсе не спину Уилла вижу перед собой, а белую куртку шеф-повара… куртку Джесси Тернбула.
Время как будто остановилось в это мгновение, дав мне на секунду-другую превратиться в наблюдателя, стоящего в стороне от событий… Я видела, как Анджела и Кит оттаскивали назад Уилла, не давая ему завершить дело, начатое Джесси, видела двоих крепких охранников, подхвативших истекавшего кровью Пьера, визжавшего, несмотря на разбитые губы:
— Ты только спросиее, Уилл! Спроси, как ей достались эти подвески, все до единой!
«Спроси» звучало у него скорее как «ссс-рссс», и это могло бы быть забавным, когда-нибудь в другой день, в другом месте, далеко-далеко отсюда… Впрочем, это и сейчас показалось смешным людям, на которых пьяная тирада Пьера не произвела особого впечатления. А Пьер, вырвавшись из рук охранников, и не думал умолкать.
— Уилл, они же просто используют мужчин. Они их используют ради собственного удовольствия, а потом выбрасывают, и с тобой она сделает то же самое, приятель! Так что пока, шлюхи! — закончил он, делая рукой вялый жест, напоминавший салют, после чего его вытолкали наконец за дверь и запихнули в его собственный лимузин, ожидавший у входа.
Все это слышали. Все слышали пьяные вопли Пьера Кастиля, похожие скорее на жалобы ревнивого бывшего любовника, чем на возмущение человека, отвергнутого неким сообществом, на которое он остался в обиде. Но, пусть даже продолжая перешептываться и посматривать в мою сторону, гости тут же вернулись к своим делам, стоило лимузину отъехать и представлению закончиться. Я с благодарностью посмотрела на Джесси полными слез глазами, а потом взяла Уилла за лацканы смокинга и мягко повернула в сторону от толпы, повела по полутемному коридору к туалетным комнатам. А там я прижала его к стене всем своим телом, на секунду прислонилась лбом к его груди, мысленно молясь о благополучном исходе, надеясь, что это поможет ему понять то, что я отчаянно хотела ему объяснить.
Уилл застыл, почти не дыша.
— Я просто в растерянности, Кэсси, — сказал он наконец слишком высоким голосом. — Я смущен тем, что говорил этот мерзавец. Ты можешь… просветить меня?
— Не знаю. Я думаю… наверное… Пьер хотел нас уничтожить.
— Уничтожить кого?
— Уничтожить общество С.Е.К.Р.Е.Т., нашу организацию, нас.
— Но почему? Ему-то какое дело, черт побери?
— Потому что… я отвергла его. Мыего отвергли.
Уилл рассмеялся, рассмеялся совершенно искренне:
— Погоди-ка… Дай мне разобраться. Вы отвергли самого богатого человека в городе, потому что он купил за пятнадцать миллионовкакую-то картину у… у вашего общества? И вы отказались от его денег просто потому, что он плохой человек. Поэтому он взбесился и назвал всех шлюхами, и…
— Понимаю, это звучит довольно нелепо.
— Не то чтобы нелепо, просто ты чего-то недоговариваешь, — возразил Уилл. — Трачина как-то обмолвилась, что Анджела и Кит занимаются некими извращенными делишками в каком-то особняке в Гарден-Дистрикт. Она именно так и сказала — «извращенными делишками». Я не стал ее расспрашивать, потому что мы были в ресторане, а она напилась. И потом, я полагал, что это совершенно меня не касается. Но сегодня я вижу, что Кит, Анджела и ты принадлежите к одной компании, к этому самому С.Е.К.Р.Е.Т. Так Трачина именно об этом говорила?
По моим щекам потекли слезы, как будто от стыда. Но почему? Я не сделала ничего плохого. Однако в глазах Уилла я видела нечто… Это было отвращение.
— Уилл, не надо смотреть на меня вот так!
— Но ты объясни, Кэсси! Потому что я еще раз напоминаю: одна-единственная гребаная ложь, еще какая-то тайна — и я просто лопну! Да или нет. Ты принадлежишь к этой вроде как… сексуальной компании?
Горькое разочарование и чувство обиды поднялись по моему телу снизу вверх. Я не лгала ему. Я просто не говорила ему некоторой части правды, того, что ему не нужно было знать, или того, что я не в силах была объяснить. И именно в это мгновение я приняла решение. Если Уилл не в состоянии принять деятельность общества С.Е.К.Р.Е.Т., не в силах понять, что С.Е.К.Р.Е.Т. сделал для меня, как он вернул мне саму себя, то лучше мне узнать об этом прямо сейчас. Я несколько раз сжала кулаки, набираясь храбрости, затем схватила Уилла за руку и заглянула в его потемневшие голубые глаза, полные недоумения и недоверия:
— Обещаешь выслушать до конца?
— Я весь внимание, детка. Весь внимание.
— Ну… Я должна рассказать тебе все как есть. Да, С.Е.К.Р.Е.Т. — это действительно некое общество, которое помогает женщинам. Эта часть — чистая правда. Но оно помогает им… сексуально… даруя возможность испытать ряд сексуальных фантазий, ну, которые помогают взрастить в женщине такие вещи, как смелость, и доверие, и… и уверенность. То есть то, чего мне всегда не хватало, — сказала я.
Лицо Уилла оставалось спокойным, но я могла поклясться чем угодно, что в его мозгу полученные сведения обрабатывались с бешеной скоростью.
— В общем, в течение года я прошла через… несколько сценариев. Я чувствовала себя напуганной. Я чувствовала себя радостной. Я была потерянной — и я нашлась. И в конце всего этого я стала другим человеком, хотя и осталась той же самой. Просто я стала сильнее, увереннее. Больше похожей на себя. Именно это сделало для меня общество С.Е.К.Р.Е.Т. — Я немного помолчала, ожидая, что Уилл что-то скажет, как-то выразит согласие со мной, но его лицо оставалось холодным, как лица каменных фигур с острова Пасхи. Тогда я продолжила: — И вот после всех моих фантазий мне было предложено остаться в обществе и помогать другим женщинам. Я могла спокойно уйти, если у меня было желание преследовать какие-то другие цели, реальные. После того как мы с тобой были вместе, я решила покинуть С.Е.К.Р.Е.Т. А потом узнала о ребенке и о том, что ты возвращаешься к Трачине. Я почувствовала себя потерянной. А принадлежность к обществу давала мне утешение, позволяла отвлечься, ощутить какую-то цель в жизни. Но вскоре после этого выяснилась правда об отце ребенка, и я решила, что пришла пора окончательно расстаться с С.Е.К.Р.Е.Т. Теперь я наконец-то могла быть с тобой.