Так было всегда.
Так продолжалось и после.
Дальше — больше.
Ставрогин не стал погружаться глубоко в проблемы Роберта Ивановича и рассматривать каждый отдельный случай в подробностях, но жизнь Скородума напоминала кочки и ухабы. В его судьбе не было счастья, а он всю жизнь хотел быть таким же, как все.
Матвей увидел причину всех его неудач. Он устремился к узлу вероятности, которая создала несчастливую тропу, и приготовил большие ножницы, чтобы исправить ошибку…
Когда Матвей очнулся, то обнаружил, что находится в той же самой комнате, где принимал клиента. Только было темно, а на часах зеленые цифры показывали половину одиннадцатого вечера.
Страшно болела голова. Роберта Ивановича в комнате не было, а Леха Сунцов спал, свернувшись калачиком на полу.
Матвей облегченно вздохнул, скользнул рукой в карман и извлек пачку денег. Развернув ее, он пересчитал купюры. Сто тысяч рублей! Приличный гонорар за Изменение. Ставрогин спрятал деньги обратно в карман и сладко потянулся. Тогда он еще не знал, что за каждым Изменением следует Волна. Поначалу его изменения затрагивали маленькую часть Вселенной и не являлись глобальными, поэтому и Волна оставалась для него незаметной, но с каждым новым Изменением Волна усиливалась, ширилась и распространялась в разные стороны.
Матвей ощутил в душе удовлетворение. Он сделал свою работу. Он не сомневался, что теперь у Роберта Ивановича Скородума не возникнет проблем с везением. Он был уверен, что его бывший клиент наконец оседлал своего коня и следует в страну счастья.
Ярослав понимал, что флаер, который он угнал с крыши жилого дома, засвечен. Полиция в момент найдет его настоящего владельца, установит идентификационные данные и нащупает канал удаленного доступа к бортовому компьютеру флаера. А дальше уже дело техники.
Ярослав не сомневался, что ему позволят умереть быстро. Команда, поступившая извне, переход на автоматическое управление, резкое наращивание скорости и снижение высоты. Финал один — падение, взрыв и пламя уничтожает все улики. На гражданские флаеры не ставятся черные ящики. Никто не будет копаться в причинах, повлекших за собой катастрофу. А сопоставлять падение одного флаера на крышу вследствие неисправности руля высоты и угон с этой же крыши другого флаера и его взрыв по фактически той же причине никто не станет. Кому это надо, если за слепоту хорошо платят?
Ярослав не стал испытывать судьбу на прочность. Он отлетел от крыши, с которой взял старт, на пару километров и совершил посадку на паркинг торгового комплекса. Тут же оплатил ночную парковку и покинул угнанный флаер. Теперь ему вреда причинить не могли, но вычислить его местонахождение всё еще представлялось возможным.
Ярослав прошелся по этажам торгового комплекса, равнодушным взглядом озираясь по сторонам. Его ничего не интересовало. Дорогие шмотки, элитные ювелирные изделия по баснословным ценам, взрослые игрушки типа позолоченного портсигара индивидуального дизайна или трости с платиновой рукоятью, выполненной в виде головы льва с ощеренной пастью, — всё это было хламом и мусором, вещами, которые мешают жить свободно. Они не стоили тех денег, что значились в ценниках, а значит, и не удостаивались даже взгляда.
Миновав кафе, Яровцев остановился на секунду. Из кафе доносился запах свежемолотого кофе. Опьяняющий, сводящий с ума. Ярослав с трудом удержал себя от необдуманного поступка — выпить чашечку божественного напитка — и быстрым шагом вышел из торгового комплекса на улицу.
Улица в этот час напоминала пустыню. Редкие прохожие встречались на пути. Усиливающийся снегопад мало располагал к прогулкам, тем самым вводя в разорение магазины и рестораны. Люди предпочитали уединение в домашнем тепле и уюте, пищу, приготовленную дома, и тихий вечер перед картинами, подаренными головизором. В такую погоду прибыль получали только компании, предоставляющие удаленный доступ к картинным галереям, театральным спектаклям, эстрадным концертам, а также службы доставки продуктов на дом. Театры, концертные залы, артисты и музеи также не оставались внакладе: когда к ним подключались тысячи виртуальных посетителей, деньги на их банковские счета текли веселыми разноцветными ручейками.
Ярослав поднял воротник, спрятал в него лицо и, засунув руки в карманы, направился к дальней стоянке такси. Идти на ближнюю не стоило по той причине, что именно там его и будут искать в первую очередь. Конечно, к тому времени его там уже не будет, но полиция узнает у таксиста, куда он отвозил клиента.
До дома отца Станислава Яровцев добрался к полуночи. Нажал кнопку домофона, дождался соединения и услышал голос Жнеца:
— Слушаю вас. Кто там?
— Это Яровцев. Я вам звонил…
Замок на воротах щелкнул, и калитка плавно открылась.
Ярослав вошел внутрь, калитка тут же захлопнулась за ним.
Дорожка к дому осветилась огнями. Ярослав, увязая в сугробах, наметенных за день, проследовал к крыльцу, также высвеченному фонарями из темноты. Поднявшись на крыльцо, он вошел в дом. Дверь предусмотрительно оказалась открытой.
Отец Святослав встретил Яровцева в коридоре.
— Чем обязан позднему визиту? — недружелюбно спросил Елисеев.
— Мне некуда больше податься. Везде обложили. Только у вас относительно спокойно, — честно признался Ярослав, снимая пальто и помещая его на вешалку.
Вешалка тут же двинулась с места и исчезла вместе с пальто в стене.
— И что, вы надеетесь найти у меня убежище? — язвительно спросил отец Станислав.
— Пока еще не знаю, святой отец, но думаю, что христианин не может выгнать страждущее существо на улицу, где его могут убить. Это противоречит христианским догматам.
— Может, — сказал отец Станислав. — Еще как может! Не сомневайтесь…
Елисеев и Яровцев относились друг к другу со взаимным подозрением. Станислав, чье мировоззрение, несмотря на явно шизофреническое раздвоение личности, строилось на христианской морали и вероучении, не принимал Ярослава, который и не скрывал, кем работал и на кого. Его криминальное прошлое смущало священника, но он помнил о той части памяти, которая утверждала, что он Жнец, наемный убийца, некогда работавший на хозяина Яровцева, и это противоречие сводило Елисеева с ума. Оно же дало возможность Яровцеву и Елисееву пообщаться на показавшиеся бы иным людям странные темы. Когда отец Станислав узнал, что Жнец некогда существовал в реальности, только реальность по какой-то причине забыла о его существовании, у него от сердца отлегло. Только возникло желание разобраться во всём без промедления и найти причину подобной метаморфозы. Нуждался ли он в обратном изменении, Елисеев пока не мог решить, но расставить всё по полочкам, найти всему объяснения — в этом он нуждался. И без участия Ярослава Яровцева ему ничего не светило.
Понимая, насколько важен и нужен ему бывший безопасник, Елисеев не мог избавиться от досадного чувства неприязни к этому человеку. Впрочем, Ярослав отвечал Станиславу тем же. Поэтому взаимную «любовь» они друг от друга не скрывали…