— После ночи со мной они молят о еще одной, — заметил Эдуардо с самодовольной ухмылкой.
Белла пренебрежительно хмыкнула:
— Почему? Не потому ли, что ты не способен удовлетворить женщину?
Их глаза встретились.
— Почему бы тебе самой не проверить?
Она пронзила его испепеляющим взглядом:
— Я собираюсь замуж, забыл?
— Это всего лишь слова. Твой Джулиан уже сделал предложение или ты просто расставляешь точки над i — на всякий случай?
Белла прошлась рукой по волосам, чем напомнила Эдуардо задиристого петуха, взъерошивающего перья.
— Мужчине не обязательно делать предложение, — заявила она. — Нет ничего плохого в том, что женщина делает предложение мужчине.
— Ну, ничего, только это случается раз в четыре года, а сейчас не високосный год, знаешь ли. Так что тебе придется либо противиться природе, либо ждать. — Эдуардо поднял ее левую руку. — Где же обручальное кольцо?
Белла отдернула руку:
— Оно сейчас изготавливается ювелиром по эксклюзивному эскизу.
— Кто платит за это?
— Странный вопрос, — нахмурилась она.
— Значит, ты, — с издевкой заметил Эдуардо.
— Я не намерена обсуждать это с тобой, — увильнула от ответа Белла. — Это не твое собачье дело.
— Нет, принцесса, ты ошибаешься, это как раз мое дело — удостовериться, что тебя не обдерет какой-нибудь гаденыш, ищущий легкой наживы. Именно поэтому твой отец назначил меня опекуном. Он не хотел, чтобы эти деньги попали тебе в руки, пока ты не станешь достаточно взрослой, чтобы понимать, как устроен этот мир.
— Мне двадцать четыре! И мне прекрасно известно, как устроен этот мир. А мой отец был старомодным человеком. Он был на два поколения старше, чем родители моих друзей! Ты не имел права соглашаться на это глупое предложение. Тебе нужно было его отговорить. Я должна была распоряжаться своими деньгами сразу после того, как мне исполнился двадцать один год.
— Ты была еще совсем ребенком в двадцать один, — возразил Эдуардо, — да и сейчас ведешь себя как дитя. Ты понятия не имеешь, чего хочешь.
Белла сжала кулаки:
— Нет, имею! Я не хочу, чтобы ты портил мне жизнь. Я люблю Джулиана и собираюсь стать его женой. Хочу, чтобы у нас была семья. Ты не можешь помешать мне выйти за него. Я буду бороться!
— Со мной? — поинтересовался он. — Жду с нетерпением. Но ты проиграешь эту битву. Я не позволю развалить дело всей жизни Годфри из-за твоего импульсивного решения при выборе мужа. Я задержу твое месячное пособие. Я заморожу твои активы. У тебя не будет денег на чашку кофе, не говоря уже о свадьбе.
— Ты не посмеешь!
— Как давно вы знакомы?
Белла зарделась:
— Достаточно, чтобы понять: он — моя половинка.
Эдуардо буквально пригвоздил ее взглядом:
— Как давно?
— Три месяца, — пробормотала Белла.
— Что за?..
— Не говори так, — оборвала она, не позволив ему разразиться отборной бранью. — Это была любовь с первого взгляда.
— Чушь собачья! Ты даже не переспала с ним. Откуда ты знаешь, что вы подходите друг другу?
— Я и не ждала, что ты поймешь. У тебя просто нет сердца.
Эдуардо был почти согласен с ней. Детство оставило страшные шрамы на его сердце, и оно очерствело навсегда. Он приучил себя испытывать только инстинкты, приучил не поддаваться никаким чувствам. Он никого не любил с тех пор, как ему исполнилось пять лет. Он даже не был уверен, что сможет полюбить кого-нибудь. Эдуардо забыл язык любви, равно как и свой родной. Он приучил себя не нуждаться в людях. Привязанность делает человека уязвимым, а это было последнее, чего он хотел.
— Давай не будем обо мне. Сейчас речь о тебе. Ты делаешь именно то, чего боялся твой отец, — позволяешь сердцу руководить твоей головой. А должно быть наоборот.
— В любви выбор невозможен, — сказала Белла. — Это просто… случается.
— Ты не любишь его. Ты любишь саму мысль выйти замуж и обзавестись семьей, любишь мысль о защищенности и респектабельности.
Молодая женщина отошла в другой конец кухни, захватив с собой бокал.
— Я не собираюсь больше об этом говорить. Я выхожу за Джулиана, и ты не сможешь мне помешать.
— Он будет тебя ждать целый год?
Белла опустила бокал и сердито насупилась:
— Ты бессердечный ублюдок.
— Называй как хочешь, — согласился он, подняв бокал в немом тосте.
Белла со всей силы стукнула бокалом по столу, отчего он лопнул, и красное, словно кровь, вино разлилось. Она взвизгнула и отпрыгнула назад, прижимая к себе правую руку.
— Ты в порядке? — спросил Эдуардо, подойдя ближе.
— Да, — ответила она, закусив губу.
Он взял ее за руку и, разжав пальцы, увидел глубокий порез на большом пальце.
— Ты глупая маленькая идиотка, — процедил сквозь зубы Эдуардо. — Ты же могла разрезать сухожилие.
— Ничего страшного. — Белла попыталась высвободить руку, но он держал ее крепко. Она бросила на него сердитый взгляд: — Отпусти.
— Порез надо заклеить. В ванной внизу есть аптечка. Идем со мной.
Белла посмотрела на него так, будто собиралась начать спор, но вместо этого тяжело вздохнула и позволила ему отвести ее в ванную.
— Я могу сама, — проворчала она. Я не маленькая.
— Тогда перестань так себя вести.
Она уставилась на Эдуардо:
— Пожалуйста, перестань вести себя, как злобный великан.
— Сядь на стул, — приказал Эдуардо, доставая из ящика аптечку.
Белла с недовольным выражением села и протянула руку:
— Это просто царапина.
— Еще чуть-чуть, и пришлось бы накладывать швы, — ответил Эдуардо, проверяя, не осталось ли стекол в порезе.
— Ай!
— Извини…
Она не могла удержаться:
— Спорю, твое «извини» было не от чистого сердца.
— Ты очень хорошо меня знаешь.
Белла задумчиво посмотрела на него:
— Если честно, кто-нибудь знает тебя, Эдуардо?
Он сосредоточил все внимание на ее пальце, аккуратно наклеивая пластырь на порез. Из шипящей кошки она за долю секунды превратилась в нежного голубя. Ему приходилось наблюдать, как действуют смертельные чары Беллы на других. Эдуардо видел, как взрослые мужчины падали, словно кегли, когда она смотрела на них своими оленьими глазами. Белла прекрасно знала, что она очаровательна, и пользовалась этим при каждом удобном случае.