Видимо, случилось нечто необычное, если он нахмурился и быстро спросил:
— Когда это случилось? Черт возьми! Нужно было догадаться об этом. Я поеду на работу, а ты езжай домой. Постарайся успокоить его жену. И срочно отправь побольше людей ко мне на дачу. Всех, кого можешь. Мои сейчас там. Пусть улетают во Францию. Да, прямо сегодня.
Он быстро набрал второй номер, даже не глядя на Константина Гавриловича.
— Алло? Нина, это ты? Собери детей, приедет Вахтанг и отвезет вас в аэропорт. Визы у вас уже давно проставлены. Летите в Париж, оттуда поедешь к своему брату. И не звони мне оттуда. Возьми детей и срочно выезжай.
— Что случилось? — спросила встревоженная супруга.
— Я тебе говорю, возьми детей и срочно в аэропорт! — закричал Курчадзе. — И позвони в Лондон Гиви, пусть приедет к тебе, будет вместе с вами и с девочками. Ты меня поняла? Самолет улетает через несколько часов.
Он убрал телефон и только потом посмотрел на Константина Гавриловича.
— Сегодня пропал мальчик Хашимбека. Он утром пошел в школу. Его отвозил водитель. Он оставил мальчика в школе, и тот был на первых двух уроках. А потом кто-то за ним приехал и увез его с собой. Они сказали, что их послал за ним его отец.
— Мальчика увезли? — нахмурился Константин Гаврилович. — Кажется, я понимаю, в чем дело. Видимо, этот Хашимбек оказался более стойким, чем мы думали. И тогда они решили украсть его сына, чтобы его припугнуть. Теперь он им все расскажет.
— Я бы тоже все рассказал, если бы моего сына украли, — с явной угрозой произнес Георгий. — Если сегодня у вас ничего не выйдет, я завтра пошлю людей к Графу. Извините меня, Константин Гаврилович, но своя рубашка ближе к телу. Я не собираюсь устраивать войну в городе. У меня есть свои интересы и свое казино. Мне этого вполне достаточно. И не нужно больше беспокоить влиятельных людей, из-за которых я попал в эту историю. Я и так сделал для них все, что мог. Большего я не могу.
Константин Гаврилович молча смотрел на него.
— Если до завтра у вас ничего не получится, я вас сдам Графу, — твердо сказал Георгий. — Я всегда буду на стороне сильного. И мне все равно, кто из вас победит. Мой бизнес не должен страдать. Я думаю, что вы меня правильно понимате?
— Хорошо, — подвел итог Константин Гаврилович, — до завтрашнего утра. Если все пройдет нормально, то завтра вы уже не сможете найти Графа, даже если очень этого захотите.
И с этими словами он вылез из автомобиля, сильно хлопнув дверцей. Взревев моторами, машина Курчадзе и два автомобиля сопровождения умчались по направлению к городу. Константин Гаврилович подошел к своим машинам. Около первой стоял Вихров. Ему было не больше пятидесяти. Несмотря на возраст, он сохранял прекрасную форму, постоянно проводил время в тренажерных залах. Короткая стрижка и суровые складки у рта дополняли его облик. Когда он говорил, кожа двигалась у него на лице, словно череп, на который ее натянули, был ей мал на несколько размеров.
— Срочно в аэропорт, — приказал Константин Гаврилович, — ты на который час заказал нам самолет?
— На двенадцать, — взглянул на часы Вихров. — Я просил большой самолет, чтобы мы не теряли времени. Они обещали. Но дорого берут…
— Это неважно, — перебил его Константин Гаврилович, — давайте в аэропорт срочно. И передай всем нашим, чтобы сегодня усилили охрану Александра Юрьевича. Хотя нет. Лучше я сам позвоню Жене.
Он взял у Вихрова телефон и набрал номер.
— Женя, — быстро сказал Константин Гаврилович, когда услышал знакомый женский голос, — я улетаю в Прагу.
— В Прагу? — удивилась она. — Почему в Прагу?
— Так нужно. Я прошу вас сегодня лично проследить, чтобы Александр Юрьевич не выходил из своего офиса до моего возвращения. Я вернусь в шесть-семь часов вечера. Не позже. Вы меня понимаете? Ни в коем случае не выходить из офиса.
— Понимаю, — несколько растерянно ответила она. — Он знает, что вы летите в Прагу?
— Я лечу по делам нашей компании, — раздраженно сказал Константин Гаврилович, никогда не любивший Женю, которая платила ему взаимностью. Ему казалось, что эта молодая нахалка вечно сует нос не в свои дела, — а вместо меня будет Антон.
— Я поняла, — сухо сказала Женя. — Хотя мне кажется, что в такой момент лучше не оставлять его одного.
— Это уже мое дело! — взревел Константин Гаврилович и, бросив трубку на сиденье машины, гневно сказал: — Б…! Сука! Вздумала еще меня учить.
Вихров, слышавший этот разговор, не прореагировал на бурную реакцию шефа. За рулем сидел Григорий, выжимавший из машины все, что только можно было выжать. Сзади неслась, не отставая, вторая машина. Константин Гаврилович, чуть успокоившись, взял телефон и набрал уже другой номер.
— Антон, — властно сказал он, — это я. Остаешься до вечера за меня. Лично отвечаешь за Александра Юрьевича. Если он выйдет из офиса, я тебе голову оторву. Если даже из кабинета выйдет, чтобы пойти в туалет, то ты должен все время рядом быть. Даже стоять около унитаза.
— У него же в кабинете есть свой туалет, — удивился Антон.
— Я на всякий случай говорю! — заорал Константин Гаврилович. — И не перебивай меня. Я вернусь в шесть-семь часов вечера. Если за это время что-нибудь случится, ты будешь во всем виноват. Лично ты. Понимаешь, Антон? Только ты один. Поэтому перекрой все выходы, проверь все окна. Вышли дополнительную охрану на квартиру и дачу Александра Юрьевича. Скажи, чтобы сегодня никто не выходил на улицу. Все, что угодно, может произойти. Все, что угодно.
— Я понял, — тихо сказал Антон.
— Слушай меня, парень, — продолжал Константин Гаврилович, понимавший, что такие разговоры нельзя вести по мобильному телефону. Но у него не было другого выхода.
— Сегодня утром украли мальчика Хашимбека. Того самого начальника охраны казино «Серебряная салатница». Понимаешь, на что они идут? Ты все понимаешь?
— Все. — Голос у него не дрожал, и это было лучше всего.
— Тогда закрой все ходы и выходы, — посоветовал Константин Гаврилович, — и сиди в приемной. Всех посетителей, которые сегодня будут заходить в кабинет Александра Юрьевича, лично обыскивай. Кто бы ни был. Знакомый или незнакомый. Чужих вообще не принимать. Скажи, чтобы охрана внизу никого не пускала. Письма и бандероли не принимать и не вскрывать.
— Я все сделаю, — успокоил его Антон, — все сделаю.
— И звони мне в случае чего, — сказал на прощание Константин Гаврилович и, взглянув на часы, разъяренно спросил у своего племянника, сидевшего за рулем: — Ты чего плетешься, как придурок. Быстрее давай.