Кейт выглянула в окно, прежде чем задернуть шторы. Бебиситтер уже влезала на пассажирское сиденье, Декстер за рулем, готовый везти ее через мост к Gare, [98] к ее узенькой улочке, забитой азиатскими ресторанчиками средней руки. В Люксембурге огромный бифштекс au poivre [99] стоит вполовину меньше, чем жуткие китайские блюда.
В конце квартала стояло припаркованное такси, водитель выпускал клубы сигаретного дыма сквозь приспущенное окно, и те образовывали облачка плотного горячего дыма, клубящиеся в холодном ночном воздухе.
В противоположной стороне можно было с трудом разглядеть фигуру человека под дубом, посаженным в центре небольшой полянки, где землю прикрывала черная железная сетка. Он, видимо, будет торчать там до самого рассвета — или, возможно, они меняют друг друга на этом ночном наблюдательном посту, — дабы удостовериться, что семейство Муров не собирается никуда бежать. Вон он стоит на камнях мостовой — в неудобной позе, прислонившись к острым прутьям решетки, кутаясь и дрожа под ледяным ветром, ноги болят от напряжения, он устал, голоден, ему холодно и до смерти все это надоело.
Такая уж у него работа. И хотя Кейт в тот момент этого не знала, он недавно сделал некое открытие, здорово поднявшее мотивацию его усилий, достигших ныне такого накала, что их вполне можно охарактеризовать как навязчивую идею. И стало быть, его теперь обуяло еще более страстное желание преуспеть в своей работе, которое наверняка поможет ему переждать всю эту длинную и холодную ночь.
* * *
Когда Декстер вернулся, Кейт снова сидела на балконе. Он бросил ключи в плошку на столике в холле, где всегда оставлял их. Прошел через полуосвещенную комнату, ступая по полированным каменным плитам, точно таким, как в любой другой квартире Люксембурга. Вышел на балкон и закрыл за собой дверь.
Дождь вместе с облаками унесло ветром. Ночное небо очистилось, поблескивали звезды.
— У тебя есть выбор, — сказала Кейт. — Либо я, либо эти деньги. — Она уже приняла решение, не подлежавшее обсуждениям. Она была уверена, что знает характер Декстера. Этот мужчина вовсе не стремится покупать яхты и спортивные машины и платить за них крадеными деньгами, к тому же запачканными кровью. Он хотел всего лишь украсть их. — Но ты не можешь сохранить и то и другое.
Они смотрели в глаза друг другу, сидя в этой холодной темноте вторую ночь кряду, успев проделать за это время огромный путь через разделявшее их чудовищное расстояние.
Декстер откинул голову и уставился в небо.
— Тебе непременно нужно так ставить вопрос?
— Да не хотелось бы. Но нужно.
Он понял: у них обоих земля уходила из-под ног. И теперь невозможно понять, как вести себя дальше.
— Тебя я выбираю, — сказал он, глядя на нее. — Это же ясно: только тебя.
Она в ответ посмотрела на него. Что-то произошло, что-то промелькнуло между ними, она не могла сказать, что именно, может быть, понимание, признание, знак уступки, благодарность, какая-то неведомая смесь эмоций, которой обменялись двое людей, давно уже состоящих в браке. Он протянул руку, сжал ее ладонь.
— Мы оставим эти двадцать пять миллионов на том же счете, — сказала она, — и никогда не будем к ним прикасаться.
— Тогда зачем их там держать? Почему не избавиться от них? Построить школу во Вьетнаме. Или клинику в Африке для больных СПИДом. Да что угодно.
Кейт никогда не приходило в голову, что она может справиться с такой задачей: избавиться от гигантской суммы денег. Что получит возможность кому-то ее просто подарить. Она еще раз задумалась над своим планом, над имеющимися вариантами именно с этой, новой, точки зрения. Несколько минут они молчали, погрузившись в размышления.
— Сомневаюсь, что это нужно, — сказала она. — Лучше оставить их в качестве подушки безопасности. На случай, если все же придется смываться. Их хватит, чтобы начать новую жизнь с нуля в любой момент.
— С какой стати?
— Я не уверена, что тебя никто никогда не поймает. Всегда остается такая возможность — попасться. Могут существовать улики, о которых ты не знаешь. Эта девица в Лондоне, твой хорватский информатор, кто угодно, где угодно. И еще те, с кем они общаются, с кем спят. И эти агенты ФБР, и результаты их расследований. И Интерпол.
Декстер поглубже устроился в кресле. Был уже час ночи.
— Нам придется все время быть настороже, и долгие годы, — продолжала Кейт. — Может, всю оставшуюся жизнь. И нам нужно в любой момент быть готовыми исчезнуть — с чемоданом, полным денег.
— О’кей. И сколько нам потребуется? Миллион? А как быть с остальными?
— Остальные оставим нетронутыми. Это будет вроде как онкольный счет. До востребования.
— Зачем?
— Затем, что в один прекрасный день нам, возможно, придется эти денежки вернуть.
* * *
Кейт проснулась как от толчка, внезапно, вся в поту.
Она прошлепала по коридору, поцеловала мальчиков, прислушалась к их дыханию, убедилась, что все в полном порядке.
Потом выглянула в окно. Билл торчал все там же — желал быть полностью уверенным, что они не собираются удрать.
Декстер крепко спал, свалив с плеч огромное бремя.
А Кейт мучилась бессонницей, ее преследовал все тот же демон, постоянно возникавший и мучивший, особенно когда она пыталась о нем забыть.
Спуск был крутой и узкий, за ним резкий поворот на девяносто градусов, еще один трудный поворот за воротами подземного гаража при выезде на тесную улочку, зажатую между двумя каменными стенами, тоже круто спускавшуюся вниз, потом еще несколько крутых поворотов. Кейт осторожно вела машину по этим куцым улочкам, то поднимающимся вверх, то опускающимся вниз, по скользким булыжным мостовым, объезжая острые выступающие углы домов. Радио было настроено на волну «Культура Франции», по ней шла программа утренних новостей, сплошные политические скандалы. Она по-прежнему не понимала четверти всех этих слов, но ее вполне устраивал общий смысл сказанного. Мальчики на заднем сиденье обсуждали, какие фрукты самые вкусные и как их надо резать. Джейк предпочитал яблоки. Бен, к ее удивлению, высказался в пользу киви.
Кейт достигла такого уровня усталости, что у нее вот-вот должны были начаться галлюцинации. Подобное ощущение она помнила по временам, когда ее мальчики были грудничками — каждую ночь приходилось просыпаться в четыре утра, чтобы покормить их грудью. Еще такое бывало во время выполнения заданий: подъем в три часа ночи, чтобы успеть на непредвиденный вылет в пять утра — на незарегистрированном самолете, с импровизированной взлетной полосы где-то в джунглях.
Она провела детей через кампус — они плыли в утреннем тумане, обмениваясь приветствиями и улыбками с доброй дюжиной друзей и знакомых. Она еще успела быстренько поболтать с Клэр. А Эмбер познакомила ее с новой, только что приехавшей американкой, веснушчатой женщиной из Сиэтла, чей муж работал в системе «Амазон», а жили они в перестроенной старой пивоварне в районе Грунд. Кейт договорилась присоединиться к ним и вместе выпить кофе перед тем, как забирать детей — через шесть с половиной часов, после этого ежедневного «окна», дающего возможность отправиться на шопинг и в химчистку, сходить в кино и пофлиртовать с тренером по теннису. Немного пожить своей тайной жизнью, какую только можешь себе придумать. Или просто и совсем не тайно выпить кофе с такими же домашними хозяйками из экспатов.