Двое из них были родными братьями. У младшего оказалась серьезная астма, и он не вылезал из больницы. Другой сильно заикался, так что ему требовалась помощь логопеда. Франческа серьезно занималась плаванием, а это означало ежедневные тренировки. Элизабет связалась с землячеством вьетнамцев, прошла учебный курс для приемных родителей и, само собой, стала казначеем комитета родителей и друзей школы. Она снова занялась греблей и сделалась тонкой как спичка.
А еще они с Беном завели двух собак, кошку, трех морских свинок и огромный аквариум. Тот тихий, аккуратный особнячок, куда много лет назад приезжала Алиса и где Элизабет по целым дням могла не вылезать из постели, превратился в сумасшедший дом. Через пять минут у Алисы просто раскалывалась голова.
К счастью, сегодня, в День матери, все собирались здесь, а не в бедламе у Элизабет, и Мадисон, незаменимая помощница, собиралась готовить сама.
Спи, Алиса, спи. Несколько часов – и твой дом загудит от людей…
Мама с Роджером объявятся раньше всех. Тут же начнут показывать фотографии с последней встречи на Конвенте исполнителей латиноамериканских танцев, которая прошла в Лас-Вегасе. Как сказала Фрэнни за год до смерти: «У них вся жизнь строится вокруг сальсы». А Ксавьер добавил: «А вот у нас по-другому! У нас вся жизнь строится вокруг секса». После такого заявления Фрэнни не разговаривала с ним целую неделю – она сильно оскорбилась, что он позволяет себе так выражаться при внуках.
Год назад Фрэнни не стало – она ушла тихо, спокойно, во сне. В последние годы жизни она сделалась рьяной поборницей эвтаназии, без конца спорила и мирилась с Ксавьером и писала свой блог. Сотни его читателей со всего мира прислали на похороны цветы и открытки.
Ксавьер тоже сегодня будет. Он заметно сдал после ухода Фрэнни. Устроится в удобном кресле где-нибудь на солнышке и, почти ничего не говоря, будет себе подремывать.
Алиса могла не то что неделями – месяцами не слишком думать о Фрэнни, но сегодня, на семейном торжестве, она знала это точно, представится хотя бы один случай, когда отсутствие Фрэнни больно кольнет ее.
Ох, Фрэнни, нам бы хотелось, чтобы ты жила себе и жила.
Засыпай ты… Ну засыпай же…
Она заснула и снова увидела Джину.
Джина, она, Ник и Майк сидели за большим столом после бурно проведенной ночи.
– Вот интересно, что со всеми нами будет через десять лет, – сказала Джина.
– Поседеем, потолстеем и сморщимся, – откликнулся подвыпивший Ник. – Но, надеюсь, так же будем вчетвером сидеть за столом и вспоминать о том о сем.
– Ах, – вздохнула Джина, поднимая свой бокал, – какой же ты милый, Ник.
– Лучше на яхте, – вставил Майк.
Это был сон или воспоминание?
– Алиса… – сказал кто-то прямо ей в ухо.
Алиса открыла глаза.
Лицо у Ника было помято со сна.
– Тебе что, снилась Джина? – спросил он.
– Я ее звала?
– Да. И Майка тоже.
Хорошо, что не Доминика… К Доминику у него так и осталась легкая неприязнь. Интересно, а Нику хоть иногда снилась Меган? Она подозрительно глянула на него.
– Что? – отозвался он.
– Так, ничего.
– С Днем матери тебя!
– Спасибо.
– Пойду сделаю кофе, – предложил он.
– Хорошо.
Ник закрыл глаза и откинулся на подушку.
Алиса положила руки за голову и задумалась о том, что ей сейчас приснилось. Доминик приснился потому, что вчера они встретились в супермаркете. Он так внимательно разглядывал упаковку зубной нити, будто от этого зависела вся его жизнь. Ей показалось, что он заметил ее первым и не был настроен на их обычный, преувеличенно сердечный, делано-непринужденный разговор, поэтому она поспешила как можно скорее ретироваться в соседний проход.
Теперь было странно даже думать, что когда-то она серьезно собиралась связать с ним свою жизнь. А он женился на другой родительнице из их же школы и, наверное, иногда думал то же самое о ней.
Совсем недавно Мадисон приставала к Алисе с вопросами, что было в тот год, когда они расстались. Вот и вчера она спросила:
– А если бы ты не потеряла тогда память, как думаешь: вы с отцом все равно остались бы вместе?
Алисе было очень стыдно вспоминать, через что они в тот год заставили пройти своих же собственных детей. Они с Ником были еще так молоды, так захвачены собственными чувствами, важнее которых как будто не было ничего на всем земном шаре!
– Ты думаешь, мы вам повредили? – осторожно спросила она.
– Мама, нечего впадать в истерику, – вздохнула Мадисон, подобрав мудрые слова.
Остались бы они вместе, если бы она не потеряла тогда память?
Да… Нет… Скорее нет.
Ей вспомнился жаркий летний день вскоре после рождения Франчески. Ник остановился у дома, чтобы вернуть школьный рюкзак, забытый Томом в машине. Дети плескались в бассейне на заднем дворе, а Алиса, Доминик и Ник стояли на лужайке и вспоминали собственное детство, когда можно было сколько угодно баловаться с поливальным шлангом – расход воды тогда не ограничивался. Алиса с Домиником стояли рядом, а Ник – чуть поодаль.
Почему-то Алиса с Ником начали рассказывать Доминику, как они красили веранду в сорокаградусную жару. Это оказалось катастрофой: краска высохла слишком быстро, вся облупилась и сошла.
– Ты тогда была в ужасном настроении, – вспомнил Ник. – То толкала меня, то начинала ругаться.
И он показал, как она его тогда толкала.
– У тебя, между прочим, настроение тоже было не ахти! – Алиса не осталась в долгу.
– Я вылил на тебя ведро воды, чтобы успокоить.
– А я швырнула в тебя банку с краской, и ты взбесился, начал носиться за мной. Просто чудище какое-то!
Вспомнив все это, они начали хохотать и никак не могли остановиться. Стоило им взглянуть друг на друга, как их одолевал новый приступ смеха.
Доминик сдержанно улыбнулся.
– А вот если бы там еще был ты…
От этого им стало еще смешнее.
Когда они все-таки остановились и вытерли слезы, то она заметила, что тени на лужайке стали длиннее, она стоит рядом с Ником, а Доминик – чуть поодаль, как будто пара – это они, а Доминик лишь зашел к ним в гости. Она заметила печальный отсутствующий взгляд Доминика. Может быть, в эти последние месяцы они все и поняли.
Через три недели Ник вернулся домой.
Смешно, но Ник совсем не помнил этого эпизода на лужайке. Он говорил, что она все выдумала. На его взгляд, перелом произошел на конкурсе ораторов, где победила Мадисон.
– Ты тогда повернулась, посмотрела на меня, и я подумал: «Так! Она хочет, чтобы я вернулся», – говорил он.