Не желая участвовать в этом представлении, я возмущенно выдернула свою ладонь из руки цыганки:
– Что вы к прохожим пристаете? Не нужны мне ваши предсказания!
– На ракир акадякэ! Не говори так, красавица, вижу, на распутье ты. Совет нужен…
Не слушая ее слов, я стала пробираться сквозь толпу к своей машине. Мои усилия уже почти увенчались успехом, когда за спиной раздался радостный крик:
– Танюха, привет! Вот здорово, что ты вернулась! Я раз двадцать к тебе забегала, а потом соседка сказала, что ты уехала. И когда вернешься – неизвестно.
Я посмотрела на шумную девицу. Это была Верка, соседка по дому. Моя ровесница. С какой стати ее так обрадовало мое появление? В подругах с ней мы никогда не ходили. Денег я у нее не одалживала, обещаний не давала. Верка была жуткой сплетницей. И трех минут не в состоянии была держать в себе секрет. А на этот раз новость даже секретом не была.
– У меня брат женится! Вот, цыган пригласили для поднятия настроения. Толик велел соседей приглашать, я бегала к тебе, бегала, а тебя дома нет. Думала, придется без тебя свадьбу играть, а ты сама объявилась.
Я огляделась по сторонам, разыскивая знакомые лица соседей. Ни единой души из нашего дома найти не удалось. Может быть, подойдут еще. А то неудобно будет, если никто из приглашенных соседей не почтит свадьбу вниманием, да и я еще уйду. Так бы скрылась потихоньку в толпе соседей, обо мне бы и не вспомнили. А если я единственная представительница этой категории гостей, как тут уйти, не обидев новобрачных?
Верка болтала без умолку, перескакивая с одной темы на другую. Я слушала ее вполуха, соображая, как бы побыстрее и поделикатнее избавиться от навязанной мне роли свадебной гостьи. Тем временем из подъезда показались молодые. В торжественных нарядах, все как полагается. Для тепла поверх нарядов накинуты пуховики. Я подошла, чтобы поздравить молодых. Брат Верки обрадовался моему появлению не менее бурно, чем сама Верка. Подозрение, что все это неспроста, усилилось. С Веркиным братом мы вообще никогда не пересекались, разве что здоровались, встречаясь во дворе. Я даже имени его не помню. И вдруг такие страсти. Может, выпил лишнего, вот и радуется каждому знакомому лицу? Ладно, нечего зря мозг занимать, пять минут постою – и восвояси.
Гости стали рассаживаться по машинам. Верка радостно сообщила, что по плану у тамады предусмотрена вечерняя прогулка по памятным местам города. Брат специально водителей не отпускал. Говорят, сейчас это жутко модно. Посидят молодые с гостями за столом, а потом на променад. Романтика! Поддержав для вида восторги Верки, я стала медленно от нее отодвигаться. Верка, раскусив мои намерения, подала знак брату. Тот многозначительно посмотрел на новоиспеченную жену и обратился ко мне:
– Тань, ты с нами поедешь? Знаешь, как круто в день свадьбы по вечернему городу проехать! Ощущение, будто жители всего города на твоей свадьбе побывали.
«И при этом тебе не пришлось раскошеливаться, – подумала я про себя, – ведь воображаемых гостей кормить-поить не надо». Я еще обдумывала, как бы повежливее отказаться от приглашения, когда к нашей компании присоединился молодой цыган и обратился к жениху.
– Нам в какую машину грузиться, Пшало? – наполовину на русском, наполовину на цыганском заговорил он. – Одой амэ ласа тэ кхэлас и тэ багас. Там мы будем петь и плясать.
Веркин брат снова посмотрел на меня. Я сразу сообразила, откуда у них с сестрой взялась неземная любовь ко мне. Мою колымагу намеревались использовать в качестве кибитки для цыганского табора. А я-то голову ломаю, почему других соседей не видно! А ответ – вот он, на ладони! В подтверждение моих худших опасений подала голос невеста:
– В Татьянину машину грузитесь, ромалэ. Места всем хватит, правда, Танюша? – И невеста выжидающе посмотрела на меня.
– Вообще-то у меня на вечер совсем другие планы, – запротестовала я. – Не обессудьте, молодые, придется вам без меня праздник продолжать.
– Ты же сказал, что вопрос решен! – обиженно поджала губы невеста, обращаясь к жениху.
– Дорогая, сейчас я все улажу, – заверил он. – Отойдем в сторонку.
Это он уже ко мне обратился. Я послушно отодвинулась на пару шагов. Взяв меня под локоть, жених жарко зашептал:
– Тань, выручай! Машину заказал, а она не пришла. Покатайся с нами часок по городу. Век помнить буду. Сама видишь, все веселье срывается!
– Одна не пришла, другую вызови. Или в Тарасове такси перевелись? – возразила я.
– Пробовал я. Таксисты как узнают, что цыган возить, так и в отказ. Удружи, Тань, что тебе стоит!
– Не могу, дела у меня срочные.
Поняв, что просто так я не сдамся, Веркин брат признался:
– Таксисты за час катаний такую цену ломят! А я потратился уже, сама понимаешь, свадьба – удовольствие недешевое. Помоги, Тань, будь человеком!
– Не могу, не проси даже.
– Долго мы еще на морозе торчать будем? – снова подала голос невеста. – Нет машины, так и скажи, нечего меня за нос водить! Говорила мне мама, не ходи за него, всю жизнь самой проблемы решать придется. А я, дура набитая, не слушала. Свадьба еще не закончилась, а проблемы уже начались.
Невеста приготовилась удариться в рев. Верка сердито смотрела в мою сторону, как бы говоря: «Вот, все из-за тебя». Жених удрученно качал головой, готовясь к первой семейной головомойке. Молодой цыган, до этого стоявший безмолвно, обратился ко мне:
– Поехали, пхэнори! Выручай человека! Петь для тебя буду, на всю жизнь запомнишь!
Не оставляя времени на размышления, он свистнул, и меня тут же окружили галдящие цыганки и потащили к машине. Устав сопротивляться, я села за руль своего автомобиля и, открыв двери, впустила в салон шумный табор. Радостные молодожены устремились к другой машине. И уже через несколько минут кавалькада празднично украшенных автомобилей во главе с цыганским табором колесила по улицам Тарасова, оглашая окрестности веселым цыганским пением.
Понятное дело, что после такого бурного вечера о встрече с кем бы то ни было и речи быть не могло. Домой я вернулась только к девяти часам. Все школы, естественно, были давно закрыты. Пришлось отложить поиски сведений о Тонечкиных одноклассниках до утра. Проклиная свое доброхотство, я поплелась на кухню. Придется сварить двойную порцию кофе. Спать хотелось ужасно, а мне предстояло еще ликвидировать последствия коровинского погрома.
На наведения порядка ушел час. Собрав остатки сил, я вынесла обломки журнального столика на помойку и завалилась спать.
* * *
В школу, где в свое время грызла гранит науки Тонечка Коровина, я приехала еще до начала занятий. Быстро отыскала учительскую. Приветливая секретарша без лишних вопросов назвала мне имя Тонечкиной классной руководительницы, а заодно подсказала, в каком кабинете ее искать.
По счастью, классная руководительница оказалась на месте. Объявив, что может уделить мне не более десяти минут, она выслушала мою просьбу и, прежде чем отвечать, спросила о причине моего интереса к ее ученице. Я решила ограничиться полуправдой. Сказала, что Тоня ушла из дома и я пытаюсь выяснить ее местонахождение. Учительница тут же сообщила, что Тонечку помнит очень хорошо. По большей части потому, что девочка была из числа неблагополучных учеников. Постоянно опаздывала на уроки, училась через пень-колоду.