– Какое оружие?
– Мечи, копья… какие-то палки… я не разбираюсь. Он показывал мне свою коллекцию, которой очень гордится.
Лика растерянно замолчала. На ее щеках лежали мягкие тени, волосы, забранные в пучок на затылке, вились. Она обладала особым шармом, создаваемым ее непосредственностью, природной утонченностью облика, свободными, раскованными и вместе с тем изысканными движениями.
– И что? – подтолкнул ее к продолжению Всеслав.
– Понимаете, соседский мальчик, Дорик… он сказал мне, что видел… Дракона! У нашей двери. В тот вечер, когда умерла Стефи. Он думает, Дракон прилетал за ней.
– Вы верите в эти глупости? Ребенок фантазирует.
– Нет! – упрямо затрясла она головой. – Я сразу почувствовала холод, пронизавший меня до костей… и дрожь во всем теле. Дракон был здесь! Он… убил Стефи. А следующей буду я. Сделайте же что-нибудь!
– Я работаю, – как можно спокойнее произнес Смирнов. Лика была близка к истерике, и ее нужно было успокоить. – Занимаюсь вашей проблемой.
– Проблемой? – простонала она. – Я решила заглушить страх коньяком… набралась до беспамятства, позвонила чужому человеку, мужчине, попросила его увезти меня куда-нибудь… в результате очутилась в его квартире. Хорошо, хоть не в постели. И это вы называете проблемой? Я же ничего не соображала! Со мной можно было сотворить все, что угодно.
Слово «набралась» так мило, трогательно прозвучало в ее устах, что сыщик улыбнулся.
– Господин Ростовцев вел себя как джентльмен, надеюсь?
– Да, но… это чудовищно.
– Что именно?
– Мое поведение, – судорожно вздохнула Лика. – Я теряю рассудок… просто схожу с ума. Вот скажите, ради бога, что вы обо мне думаете? Мол, слабонервная дамочка выдумывает ужасы, которых на самом деле не существует. Ведь так?
– Не совсем.
Она, слишком взволнованная, слишком возбужденная, пропустила его реплику мимо ушей и продолжала свое:
– Что вы думаете о Драконе? Полагаете, у страха глаза велики, и я поддаюсь панике, мне мерещатся то следы, то смертоносные стрелы, то… ах, что я вас убеждаю? Вы же не воспринимаете всерьез ни одного моего слова! Как вы относитесь к злым духам? Тоже не верите в них? А мне что прикажете делать? Сидеть и ждать смерти?
– Послушайте, Лика, давайте поговорим не о злых духах, а о ваших родственниках. Вы действительно ничего не знаете о своем отце?
Она покачала головой.
– Мама не хотела вспоминать о нем, Селезнев тем более. Они просто молчали! Как-то вскользь отчим проговорился, что отец погиб в Шанхае, и все. А как, почему… наверное, они сами не знали.
– У вас была бабушка?
– По логике вещей, у всех должны быть бабушки, – вздохнула Лика. – Но я своей в глаза не видела.
– Она жива?
– Понятия не имею. Вряд ли! Мои чувства подсказали бы мне, что я не одна на свете. А вы что-нибудь выяснили?
– Почти ничего, – уклончиво ответил Смирнов. – Что вас так напугало? Выдумки соседского мальчишки?
– Не только. Как я уже говорила, вчера я… случайно увидела квартиру господина Ростовцева. Очень неприятно получилось. Я была пьяна… и не отдавала отчета в своих действиях. Если Альбина узнает о… ну, вы понимаете, – она придет в бешенство. По-моему, она ревнует Альберта Юрьевича ко мне.
– Есть повод?
– Никакого! – вспыхнула Лика. – Он помог мне с похоронами, но по-дружески. Я была совершенно беспомощна, убита горем. Впрочем, речь не об этом, а о коллекции китайского оружия, которую собрал Ростовцев. Видите ли… среди экспонатов я увидела…
Она нервно сплела и расплела тонкие, изящные пальцы без маникюра, но с аккуратно подстриженными, красивой формы ногтями.
– Что вы увидели?
– Он назвал это рукавными стрелами. Такие трубочки, легко умещающиеся в рукаве, их приводит в действие незаметное нажатие кнопки: механизм выстреливает, вылетает маленькая гладкая, заостренная с одного конца стрела. Похожая на… – Лика вскочила, взяла что-то из ящика комода и протянула сыщику, – …вот на это! Я вам уже показывала.
На ее ладони лежали две черные, с тусклым блеском «булавки для волос», как окрестил их Всеслав. Два пера Дракона. Одну мадемуазель Ермолаева, если ей верить, вытащила из дверного косяка ушумского дома, а вторую из наличника двери своей московской квартиры.
Смирнов, уставившись на стрелы, молчал. Разыгрывает она его, что ли?
– Вы рассказали Ростовцеву о странных событиях, которые связаны с… происшествиями в Ушуме и смертью Красновской? – наконец спросил он.
– Нет. Никто, кроме вас и меня, не знает о… я затрудняюсь найти подходящее слово!
Смирнов вздохнул. Он тоже не имел представления, как все это называть. Беспочвенными опасениями? Болезненными фантазиями? Лика производила впечатление хорошо воспитанной, более-менее уравновешенной молодой женщины. Если она затеяла игру, то с какой целью?
«Как ни крути, а Селезнев-то исчез? Красновская-то мертва?» – подумал он.
– Рукавные стрелы, – задумчиво пробормотал он. – Существует такой вид тайного китайского оружия. Они заряжаются в круглые трубки… все правильно вы, Лика, описали.
– Не верите! – усмехнулась она. – Зря. Ну, выходит, я не заслуживаю. Посоветуйте все же, как мне вести себя с Альбертом Юрьевичем? Избегать его общества? Совсем порвать с ним было бы невежливо с моей стороны… после того, как он столько хлопотал. Господин Ростовцев выручил меня в трудную минуту, и мне не хочется обижать его. Это несправедливо.
– Вам не стоит подавать виду, что… Стоп, о чем я? Вы… подозреваете Ростовцева?
Лика куталась в пуховой платок, она все время зябла.
– Подозреваю? Может быть… чуть-чуть. Он много рассказывал о дальневосточной тайге, об охоте на диких зверей, о Китае… оказывается, он немало времени провел там. Осваивал ушу, изучал древнюю культуру, даже вел какие-то дела. Он много знает о тамошней жизни!
– Хотите сказать, Ростовцев выманил вашего отчима в тайгу и… убил его? А потом расправился с пожилой домработницей? Напугал ее до смерти?
– Стефи он напугать не мог! – возразила Лика. – В тот вечер мы ужинали в ресторане «Триада» – я, он и Альбина. После ужина они подвезли меня домой, и… Стефи была уже…
Лика заплакала.
– Ростовцев проводил вас?
– До самой двери. Мне было ужасно плохо… тошнило, темнело в глазах, кружилась голова… хотелось поскорее раздеться и лечь.
«Я оставил Красновскую в начале десятого, – подумал Всеслав. – Лика вернулась около двенадцати. И все это время Ростовцев был на виду. А Эрман?»
– Когда вы пришли в ресторан? – спросил он.