Услышанное Стаса огорошило – надо же, какие темпы и результативность! Откашлявшись, Стас с помпезностью и довольно пространно объявил:
– А я работал в сфере медицины, выясняя обстоятельства, приведшие к смерти гражданина Горбылина. По мнению руководителя здешней медчасти, не исключена смерть от причин насильственного характера…
– А… начальник медчасти, – вкрадчиво и как бы даже соболезнующе продолжил мысль приятеля Лев, – надо полагать, та самая хорошенькая гражданочка, с которой во время завтрака ты обменивался пылкими взглядами… Я прав?
Это было чем-то уже наподобие удара «под дых». Испепеляющее взглянув на приятеля, Крячко решительно распахнул дверь и вошел в столовую. Их трапеза прошла в полном молчании. Когда опера вышли из обеденного зала, то, можно сказать, столкнулись с Вероникой, которая тоже пришла на обед. Доктор Рябинина и Стас обменялись взглядами, что для Гурова никак не осталось незамеченным. Когда Вероника скрылась в столовой, Лев негромко спросил:
– У вас с ней сегодня рандеву или вы оба сторонники практики «трех свиданий», когда постель допустима только после третьей встречи?
Издав приглушенное, маловразумительное бурчание, Станислав демонстративно проигнорировал этот вопрос. Гуров, рассмеявшись, примирительно хлопнул друга по плечу и уже вполне серьезно предложил:
– Ну, хватит дуться! Давай обсудим, что у нас есть на этот момент, и прикинем, куда и как двигаться дальше.
– Давай, давай! – все еще пребывая во власти эмоций, хмуро обронил Стас. – Только без пошлых намеков!
– Абсолютно! – Лев прижал руку к груди. – Клянусь всем Западным полушарием, да и Восточным – тоже! Пошли вон к той лавочке, присядем, потолкуем…
Они сели на нагретую полуденным солнцем фасонистую деревянную скамейку со спинкой. Глядя на жиденькие тучки, медленно ползущие по небосклону, Гуров откинулся назад и, сплетя руки на груди, задумчиво отметил:
– Как бы не к дождю… Сезон дождей тут вроде бы закончился, но небо какое-то подозрительное. И спать-то как хочется! Ходишь, как чумной!
– А то! – не сдержав зевка, Крячко передернул плечами. – Короче, Вероника рассказала, что любовница Горбылина работает в магазине «Эль Кондор». Думаю сходить, пообщаться. Вот только без переводчика не обойтись. Кого бы взять с собой?
– Есть тут один знаток Мехико, который числился как бы в друзьях усопшего Горбылина. Он, я так понял, испанским владеет как родным. Это третий секретарь Буряк. Парень неплохой, но закомплексованный и затюканный донельзя, – отметил Лев.
– А почему он был «как бы в друзьях»? – уточнил Стас, тоже положив ногу на ногу и обхватив коленку сцепленными руками.
– Ну, потому, что господин Горбылин мнил себя чем-то заоблачным, а все прочие были обязаны ублажать его бесценное эго… – с ноткой сарказма пояснил Гуров. – Формально они считались хорошими друзьями, но на деле речь о дружбе не идет. Это было наподобие того, как какая-нибудь хабалка находит себе «в подружки» бедолагу, которой не повезло с внешностью, чтобы на ее фоне хотя бы себе самой казаться королевой красоты…
– Вон оно чего… – Крячко понимающе кивнул. – У парня те же проблемы?
– В чем-то – да… Он дико комплексует из-за роста. Кстати, вон он идет! – Лев указал глазами в сторону третьего секретаря, который вышел из служебного корпуса и направился в сторону жилого, как видно, собираясь пообедать. – Константин! На минуточку можно тебя? – окликнул он Буряка.
Тот, взглянув в их сторону, кивнул и с улыбкой зашагал к операм.
– Здесь работает его бывшая однокашница, от которой он без ума. Она к нему, похоже, тоже неравнодушна. Но он страшно боится женщин, хотя и каратист! – скороговоркой пояснил Гуров и жестом пригласил подошедшего к ним Константина присесть на скамейку.
Тот сел. Крячко подал ему руку и представился:
– Станислав Крячко.
– Константин Буряк! – ответил тот на рукопожатие.
– Слушай, Костя, а с кем бы можно было поговорить, чтобы тебя прикомандировали к нам для работы в городе? – Лев вопросительно посмотрел на Буряка. – Мехико мы не знаем, по-испански, по сути, ни бум-бум… Нам нужен толковый, дельный помощник. Как смотришь на это?
Не ожидавший такого предложения Константин был польщен тем, что московские светила уголовного розыска хотят привлечь его к своей работе.
– Да, смотрю я только положительно! – Буряк энергично поднялся со скамейки. – Прямо сейчас зайду к Шаталину Василию Кирилловичу – это старший советник, и с ним в два счета все уладим.
– Постой, постой! Не горячись! – Гуров жестом остановил Буряка. – Ты шел пообедать? Вот! В нашей работе есть святое правило: обед не может отменить даже атомная бомбардировка. Сначала надо подкрепиться, а потом уже все остальное.
– Понял! – явно кипя избытком внутренней энергии, Костя кивнул и добавил: – Кстати, рисунки уже готовы. Сейчас я – быстренько в столовую, к Василию Кирилловичу и несу рисунки вам. Сюда принести?
– Да, да, мы будем здесь, – подтвердил Крячко.
Когда Буряк своим «скороходным», бегущим шагом направился к столовой, глядя ему вслед, Стас рассудил:
– А по-моему, зря он комплексует! Нормальный парень… чего боится?.. Ладно! Приступаем к расширению своего поля деятельности. Сейчас я беру фото Горбылина и с Костей дую в тот магазин. Если в «Кондоре» его никто не опознает, пойдем по всем прочим торговым точкам на обозримой дистанции.
Опера в общих чертах обсудили все основные варианты поиска людей, знавших Горбылина. Если таковых удастся найти, это значительно повысит шансы определить реальную причину его смерти. А случись выяснится, что она насильственного характера, уже можно будет наметить конкретных подозреваемых.
– Ну а я… – что Лев хотел сказать дальше, Крячко так и не услышал, поскольку в кармане у Гурова запиликал телефон спутниковой связи.
– Петруха!.. – доставая телефон, обронил Лев и, поздоровавшись с Орловым, насмешливо поинтересовался. – Тебе какого черта не спится в такое время? Дело-то уже, поди, к часу ночи близится?
– Здорово, Лева! Привет и Стасу. Как вы там, что у вас? Осваиваетесь? – усталым голосом спросил генерал.
– Параллельно с работой осваиваемся, параллельно с акклиматизацией работаем. Есть уже и кое-какие результаты…
Гуров рассказал об итогах встреч с сотрудниками и персоналом посольства. Услышанное Орлов оценил однозначным: «Молодцы!» Предположения оперов, что смерть Горбылина может быть не связана с естественными причинами, он полностью поддержал, порекомендовав работать, не считаясь со временем.
– Если что – командировку продлим, денег пришлем. Вы только, случись задержаться, не забудьте вовремя обменять обратные билеты, – посоветовал он.
Посетовав на то, что нет возможности послать в Мексику своих, главковских криминалистов во главе с Дроздовым – уж, они бы, по мнению генерала, как должно навели бы шороху с установлением причин смерти, он порекомендовал «на мексиканцев надеяться, а самим не плошать».