Ване и Саше пришлось изрядно поколесить по городу, прежде чем они нашли нужный дом. Ваня чертыхался, разглядывая карту в своем смартфоне, сетовал на то, что чертовы разработчики никак не могут сделать нормальные карты для маленьких городишек, как будто здесь заблудиться негде, а администрация этих самых городишек не может на каждом доме написать название улицы. Спустя минут сорок нужный дом наконец был найден.
Дверь им открыла невысокая пухленькая женщина лет пятидесяти. Видимо, мама Светланы.
– Евгения Николаевна Нестерова? – уточнила Саша. Женщина кивнула, настороженно глядя на гостей. – Меня зовут Александра, это Иван. – Саша кивнула в сторону Сидорова, тот приветливо улыбнулся. – Мы проводим независимое расследование того, что произошло на озере Сапшо пять лет назад.
Саша с самого начала решила сказать родственникам пострадавшей девушки правду. Во-первых, ей казалось, что это должно расположить их к ним, во-вторых, она не терпела даже ложь во благо. Какие бы у нее ни были причины, ложь всегда будет ложью. Иван только пожал плечами, когда Саша озвучила в машине свою предполагаемую стратегию.
– Это твое задание, – сказал он. – Меня для сопровождения послали. Говори то, что считаешь нужным.
Женщина перевела взгляд с Вани на Сашу.
– Почему именно сейчас? – недоверчиво спросила она. – Столько лет прошло.
– В этом году на озере снова решили провести праздник, – пояснила Саша. – Мы хотим попытаться понять, что там произошло, чтобы больше никто не пострадал. То, что случилось с вашей дочерью, не должно повториться.
Евгения Николаевна кивнула и пропустила гостей в квартиру. Уже в прихожей упоительно пахло какой-то выпечкой, корицей и чем-то сладким. Заметив любопытный взгляд своих посетителей, женщина пояснила:
– Свету нельзя одну оставлять, она почти ничего не понимает, может запросто из дома уйти. Меня даже не всегда узнает. Когда с ней это случилось, мне пришлось уволиться и дома сидеть, иначе пришлось бы ее в больницу отправить. На одну зарплату мужа не проживешь, а я всю жизнь в кондитерском цехе проработала. Вот теперь пеку торты на заказ. Хотите попробовать? – в голосе Евгении Николаевны не осталось ни настороженности, ни недоверия.
Саша кивнула и посмотрела на Ваню, решив, что это неплохая возможность поговорить заодно и с мамой Светланы, не теряя лишнего времени. С самой девушкой ей, наверное, лучше побеседовать наедине. Если она не совсем адекватна, двое незнакомых людей могут сильно напугать ее.
– Вань, поговоришь с Евгенией Николаевной? – попросила она. – А я со Светланой.
– Конечно, – серьезно кивнул тот, видимо, войдя в роль независимого следователя. – Евгения Николаевна, давайте пройдем с вами на кухню, пока Саша поговорит с вашей дочерью. Вы можете не волноваться, она врач и все сделает в лучшем виде.
– Да, вы проходите пока, – она указала Ивану в сторону кухни, а Сашу пригласила за собой в соседнюю комнату.
Комната эта была очень чистой и очень светлой. Рядом с большим окном стояло кресло, в котором сидела безучастная ко всему происходящему вокруг девушка. Она была аккуратно одета и причесана. Поначалу создавалось впечатление, что это абсолютно обычная девушка, которая просто задумчиво смотрит перед собой.
– Светочка, это к тебе, – Евгения Николаевна коснулась плеча дочери и наклонилась, пытаясь заглянуть ей в глаза, но та не прореагировала. – Не знаю, получится ли у вас что-то, – вздохнула она. – Она и на нас с мужем реагирует редко.
– Я попытаюсь, – ответила Саша, в этот момент отчаянно жалея, что десять лет назад родители категорически запретили ей поступать в университет на психиатрическое отделение. Пожалуй, профессиональные знания ей бы сейчас очень пригодились, но, к сожалению, она была всего лишь любителем.
Когда за Евгенией Николаевной закрылась дверь, Саша аккуратно присела на краешек второго кресла и посмотрела на Светлану. Девушка никак не давала понять, заметила она присутствие гостьи или нет.
– Света, меня зовут Саша, – негромко сказала Рейхерд, пытаясь поймать взгляд Светланы. – Я бы хотела поговорить с тобой о том, что произошло пять лет назад на озере Сапшо.
На лице Светланы не дрогнул ни один мускул. Она все так же смотрела перед собой, даже глаза не шевельнулись.
– Я знаю, что ты меня слышишь, – продолжала Саша, не обращая внимания на неудачу. – Пожалуйста, попытайся вспомнить, что там произошло.
Пальцы, лежащие поверх пледа, накрывающего колени, чуть дрогнули, но это могло быть и просто непроизвольное движение. В остальном Света по-прежнему оставалась безучастной.
Саша знала, как сделать так, чтобы Светлана заговорила. Но делать этого категорически не хотела. Едва только она подумала об этом, как в голове мгновенно ожил знакомый голос:
«Тебе понравилось то, что я сделал с тобой, Саша? – говорил он. – Что ты чувствуешь? Обиду? Унижение? Ненависть? Запомни эти чувства. То, что сейчас испытываешь ты, будут испытывать и другие, если ты попытаешься сделать это с ними. Ты никогда не должна использовать этот вид гипноза, если твоей жизни ничего не угрожает и есть хоть малейшая возможность обойтись без него. Каждый раз, когда тебе захочется поступиться этим правилом, вспоминай то, что я сделал с тобой. Вспоминай то, что ты при этом чувствовала».
С тех пор, как она услышала эти слова наяву, прошло почти четыре года, однако воспоминания об этом до сих пор не потускнели. Иногда ей даже казалось, что это не просто воспоминания, а внушение, противостоять которому она так и не научилась. Сейчас ее жизни ничего не угрожало, и она не имела права пользоваться гипнозом без согласия Светланы. Но пять лет назад погибли пять человек. И если для того чтобы больше не допустить подобного, нужны показания Нестеровой, Саша должна их добыть любыми средствами.
Глубоко вдохнув и пытаясь выбросить из головы слова своего учителя, она взяла Светлану за руку, крепко сжимая ее ладонь.
– Света! – настойчиво позвала она. Светлана рассеянно посмотрела на нее. Саше этого хватило, чтобы зафиксировать ее взгляд. – Расскажи мне, что случилось пять лет назад на озере Сапшо. Ты была там с молодым человеком, с Костей. Утром вы пошли в лес. Он снимал тебя на телефон. Ты смеялась. Что произошло дальше?
– Я бежала, – голос Светланы звучал тускло и хрипло, – за мной гнались, я бежала… куда-то…
– Кто за тобой гнался? Ты видела его?
– Голоса… они преследовали меня… было так больно. Яркие тени… так горько во рту. Соленый вкус. У страха, – она сказала это так, как будто пыталась объяснить, – у него соленый вкус. Призраки были горькими, они преследовали меня так громко… Сердцу было больно.
Во всем, что говорила Светлана, Саша не видела никакого смысла, однако какая-то странная мысль, возникшая внезапно и никак не желавшая оформиться в слова, не давала ей покоя.
– А где был в это время Костя? – спросила она, пытаясь не потерять зрительный контакт со Светой. – Он бежал рядом с тобой?