– И последнее, – подвел итог Иван. – Ты сейчас лежишь, сил набираешься, ни о чем не думаешь. Что надо оплатить, я беру на себя. Потом я тебя в Индию отправлю. У меня друг, учились вместе, отель там маленький держит. Йога, восстановление, баланс. Надежный человек. Настоящий. Можно верить. Полетишь на месяц к нему. Океан и все остальное… Вернешься – разберемся дальше. И помни: за одного битого десять небитых дают. Как? Жить будешь?
– Буду! – ответила Ангелина.
Губы ее сложились в едва заметную улыбку.
Я наклонилась и поцеловала ее в щеку.
– Спасибо, Майя! – поцеловала она меня в ответ.
– А ты знаешь, я, пожалуй, вслед за Иваном скажу: спасибо чуду! Вот об этом и думай тут!
И тут нас как раз пришли выпроваживать.
Мама, прощаясь, отвела меня в сторонку:
– А Иван производит очень благоприятное впечатление.
– Согласна, мам.
– Приглядись! – мама многозначительно смотрела мне прямо в глаза.
– Мам, давай я разберусь, а? Сама?
– Ты разберешься, когда всех разберут, – строго прошептала мама.
– Кто мой – того не разберут. Сама же знаешь.
Мама хмыкнула.
Но сегодня я была уверена, что мы обе понимаем: на чудо надеяться можно. Больше, чем на что бы то ни было.
– Выправится, все выправится, – говорил Иван, отъезжая от больничной парковки.
– Ты гениально с ней разговаривал! Я горжусь, что была в этот момент рядом! – восхищенно смотрела я на своего спутника. – Знаешь, даже мне сил прибавилось!
– Ничего, выправим, – повторил Иван. – Все выправим.
Он тоже был в отличном настроении.
– Настрой там музыку, – попросил он. – Эх, прокачу! С ветерком!
Не знаю, о каком ветерке он возмечтал: время пошло самое пробочное, все возвращались с работы за город. Ну ничего. Поедем. С музычкой.
Зазвонил телефон. Иван глянул на номер, заулыбался еще шире и включил громкую связь.
– Да, любимая! – отозвался он нежно-весело.
«Любимая! – ревниво подумала я. – Так у него есть любимая! И молчал!»
Меня почему-то не удивило, что при разговоре с любимой Иван врубил громкую связь.
– Что у тебя за шумы? – послышался томный голос.
– В машине еду. Из Москвы в деревню.
– А-а-а-а. Ну, что ты решил? Подписал? Ты молчишь, адвокат молчит…
До меня дошло, что «любимая» – это и есть «жена мужа Юльки».
– Как самочувствие? – бодро спросил Иван, широко улыбаясь почему-то.
– У меня слабость. Токсикоз, – тонким плачущим голоском отвечала бедная женщина.
– Тогда стоит ли о делах? Отложим?
– Нет уж. Давай о делах, – голосок моментально окреп, в нем зазвучали командирские нотки.
– Тогда давай. А то смотри: я думал, токсикоз.
– Ты когда подпишешь то, что я тебе прислала на раздел имущества? – жестко вопросила бывшая супруга.
– Ой, боюсь, что никогда, – почти пропел Иван.
– Что ты имеешь в виду? Что ты сейчас сказал?! – завелась еще пуще страдалица.
– Именно то, что ты сейчас услышала. Я ничего не собираюсь подписывать. Ау! Ты там с любимым? Он рядом?
– Да! Я не одна, – злобно подтвердила женщина.
– На громкой связи, надеюсь? – по-доброму поинтересовался Иван.
– Да! – послышался отрывистый ответ.
– Ну чудненько. Тогда слушайте, малыши, сказку на добрую ночь. Вадик, тебе особенно внимательно прислушаться рекомендую. Случилось страшное: я в курсе твоих дел. В частности, фиктивного брака. Тебе там нравится, на твоем ПМЖ? – Иван сделал паузу.
В ответ раздавались неясные, похожие на хрюканье звуки. Кому-то там, далеко не хватало воздуха от возмущения.
– Продолжаем разговор, – сказал Иван. – Значит – что? Сейчас даю поручение адвокату сообщить компетентным органам в стране твоего проживания, каким способом ты получил вид на жительство. Последствия тебе понятны? Счет в банке арестуют. Вид на жительство аннулируют. И – тюрьма, брат. Это там четко. Сейчас вот доеду, в «Фейсбук» инфу кину – на английском, французском – этого хватит? Ну и возвращайтесь, ребята, к нам на Колыму. И тогда, здесь, будем делиться совместно нажитым имуществом.
– Понял вас, – хрипловато отозвался Вадик.
При звуках его голоса мне захотелось заорать всеми самыми мерзкими словами, которых он заслуживал. Но – зачем? У Ивана получалось гораздо изящнее, тоньше и – веселей.
– А в знак того, что понял, давай решать наши вопросы по-хорошему, по-доброму. И без наемных убийц, пожалуйста, если сможете.
– Что ты хочешь?! – завопила несчастная бывшая жена. – Что тебе от нас надо?!
– Мне от вас? Что ты, любимая! Разве так ставился вопрос? Это же ты хотела прибрать к своим мягким лапкам все-все-все? Или я ошибаюсь? Давай я ошибся, а? Давай мне показалось, послышалось, что ты требовала дом, деньги за половину квартиры в Москве?
– Она сейчас же пошлет адвокату письмо с отказом от претензий, – начал Вадик, понявший, видимо, безвыходность создавшегося положения. Настоящий бизнесмен должен уметь проигрывать и примиряться со сложившимися неблагоприятными обстоятельствами. Вадик явно относился к настоящим деловым людям.
– Письмо с отказом от претензий в связи с причиненным бывшему супругу существенным моральным ущербом. Вот такая формулировка. Отправите по и-мейлу адвокату, мне, и – письмом, нотариально заверенным. Его я отнесу в суд, – отчеканил Иван.
– На этом обоюдные претензии будут закончены? – подвел итог Вадик.
Я удивилась его выдержке. Иван покосился на меня, глазами показывая на телефон, каково, мол. Я показала жирную фигу и одними губами произнесла: «Юля». Иван кивнул: «Само собой».
– Обоюдные будут закончены. Да! – солидно произнес он невидимому собеседнику. – Но надо же соблюсти интересы всех сторон любовного четырехугольника. А то малыши не смогут спать спокойно. Зачем было грабить еще одного человека, а? Свою бывшую жену надо как-то поддержать, поделиться с ней нажитым. А то перекос получается.
Вадик хмыкнул:
– Ну, тут дело чистое. И если уж об этом пойдет речь, то и она замешана в фиктиве. У нее что – не так, что ли? Я тоже могу сейчас про нее в «Фейсбук» написать! И она вылетит вообще ни с чем. Ей-то это зачем?
– Не-а, – засмеялся Иван, – она не вылетит. Она после развода с тобой, голуба душа, места себе не находила, металась, страдала. Познакомилась со своим суженым аж через полгода! Судьба! Ничего не поделаешь! И она не разведена. Мало того: у нее с супругом общий бизнес, общее хозяйство – этому наверняка найдутся свидетели. Поэтому давай лучше по-хорошему. Без всяких судов, свидетелей, разбирательств. Делись с хорошим и верным человеком, который тебе ничего плохого никогда не сделал.