– Она ужасна.
Анна посмотрела на светящиеся часы у кровати и застонала. Три часа ночи. Она заснула в два.
Приглушенный звук заставил ее сесть на кровати, за ним почти сразу последовал другой… это были всхлипы.
В следующую секунду Анна слетела с кровати, бегом бросаясь в комнату Жасмин. Когда она проверяла последний раз, девочка крепко спала в кроватке под балдахином, при свете ночника, который бросал на стены тени в виде птиц. Теперь она сидела в кроватке; на щеках горел яркий румянец, а личико было залито слезами.
– Меня стошнило.
– Бедная моя малышка. – Анна склонилась над кроваткой, убирая влажные кудряшки со лба девочки.
– Мне жарко!
– Знаю, милая. Не волнуйся, мы быстро все исправим…
Она обтерла Жасмин губкой, переодела в чистую пижамку и усадила девочку в кресло, пока меняла белье в ее кроватке. Через пять минут она уложила Жасмин обратно. Однако малышка все равно дрожала, хотя кожа у нее была горячей. Зато она выглядела сонной и явно успокоилась. Работая в классе из тридцати шестилеток, Анна неплохо знала детские болезни. Но сначала нужно было сообщить родителям. Анжела была далеко – значит, придется обращаться к… Чезаре.
– Я хочу пить.
Анна взяла пустой стакан с прикроватного столика и наполнила его на кухне водой.
– Маленькими глоточками, – предупредила она, подавая стакан девочке. – Осторожно… так лучше?
Жасмин кивнула, и Анна поцеловала ее в лобик.
– Я хочу к маме. – Всхлипы и дрожащие губы разбивали Анне сердце. Если бы Анжела увидела дочь, то вернулась бы домой первым же самолетом, забыв про контракт – и к тому моменту Жасмин уже забыла бы про болезнь!
– Знаю, милая. Хочешь, я позову дядю Чезаре?
Жасмин кивнула.
– Я скоро вернусь. Укутайся одеялом, а я пойду…
Вытаскивать твоего дядю из теплой кровати.
Из объятий любовницы. После этого они будут любить меня еще больше. Анна сглотнула подступившую к горлу тошноту и подумала, не заразилась ли от Жасмин.
Она помнила, как в первый ее день здесь экономка миссис Мак показывала ей замок и указала лестницу в покои мистера Уркварта, по которой ей настрого запрещено было ходить – явно с намеком на то, что ей вообще не стоит приближаться к владельцу замка, перед которым, как тут считали, не может устоять ни одна женщина. Теперь Анна взбежала по этим ступеням.
Конечно, Чезаре обвинит во всем ее – о справедливости речи не шло. Он ждал, когда она оступится, и с радостью воспользуется поводом. Однако сейчас Анна относилась к предстоящему философски.
Лестница привела ее в широкий коридор с четырьмя дверями. Только из-под одной лился свет и раздавались звуки музыки – кажется, блюз. Чезаре не спит? У него бессонница? О… конечно, он не спит. Он… они… Анна покачала головой, избавляясь от непрошеных картин. Чем бы Чезаре и Луиза ни занимались за закрытыми дверями, она ничего не хочет об этом знать.
Сделав глубокий вдох, Анна собралась с духом и постучала.
Луиза шутила, когда предложила Чезаре спать в другой кровати. «Хотя я не буду возражать против третьей в постели, я всегда открыта новому», – поддразнила она. Но к ее удивлению – и раздражению, – он сказал, что ему действительно надо поработать, так что она может занять гостевую спальню. А теперь, из-за нехватки чувства юмора, Чезаре ночевал один, и в три часа ночи у него не было уже никаких шансов уснуть. «А все эта рыжая!» – думал он, выходя из душа и оборачивая полотенце вокруг бедер.
Анна все стучала и стучала и уже собиралась открыть дверь, когда ее наконец распахнули. И оказалось, что она совершенно не готова к ночной встрече. А кто был бы готов? Чезаре был свиньей и сексистом – но Анна первая готова была признать, что он самый сексуальный мужчина на планете. Капли воды катились по его бронзовой коже, прикрытой только полотенцем на бедрах, и Анна на минуту забыла, зачем пришла. Она даже свое имя помнила с трудом!
Чезаре смотрел на нее пристально, почти яростно; его взгляд как будто проникал в самую душу, но парадоксальным образом в то же время казалось, что Чезаре ее не видит. Мужчины никогда так на нее не смотрели.
– Я… – Она прокашлялась. – Извините, что побеспокоила.
Ее прервал странный сдавленный звук, вырвавшийся у него из горла; а потом Чезаре безмолвно сделал шаг вперед и притянул ее к себе, в горячий поцелуй.
Анна не готова была к происходящему; казалось, что воплощаются ее самые темные фантазии. В груди словно что-то взорвалось, и она перестала дышать, замерев от шока. Однако через несколько мгновений ее тело отозвалось на контраст ее мягкости и твердости его мышц, и Анна растаяла, потерянно вскрикнув Чезаре в губы.
Все мысли покинули ее; весь мир состоял из прикосновений, запахов и восхитительно твердого мужского тела. Когда ее лопатки прижались к каменной стене, ей было больно, но не настолько, чтобы остановиться. Она только поняла, что стоит у стены напротив открытой двери комнаты. Она падала в черную дыру. Колени подкашивались от волн ощущений, которые прокатывались по телу одна за другой, пока не слились в сплошное море желания. Еще несколько секунд, и она не сможет остановиться…
– Нет… – Попробуй еще раз, на этот раз искренне. – Нет, мне нужно… – Она ахнула: рука Чезаре скользнула по ее бедру, под подол ночной рубашки. Сияющие глаза встретили ее взгляд:
– Я знаю, что тебе нужно.
По ее телу пронеслась дрожь. Слова разрезали все слои притворства, словно скальпель. Ужаснее всего было то, что он действительно знал, что ей нужно – или чего она хочет. Анна сопротивлялась его чувственному доминированию, зная, что как только примет его, как только поддастся волнам удовольствия, все кончено.
Упираясь ладонями в его грудь, Анна нашла где-то нечеловеческие силы, которые были нужны, чтобы оттолкнуть его.
Чезаре немедленно поймал ее за локти и притянул обратно, прижимая к своему крепкому твердому телу. У Анны все поплыло перед глазами. Рот Чезаре вот-вот снова накрыл бы ее губы, непослушные, опухшие от поцелуев; из последних сил она выдохнула:
– Жасмин… заболела…
Прошло несколько секунд, прежде чем он отреагировал на ее невнятную мольбу. Моргнув, Чезаре помотал головой, словно проснулся. Его широкая грудь поднялась от вздоха.
Он выпустил Анну и сердито спросил:
– Почему вы сразу не сказали?
Анна раскрыла рот от возмущения. Отлипнув от стены, она попыталась запахнуть халат, но руки у нее слишком дрожали, и поэтому она просто скрестила их на груди.
– Вы мне не дали шанса.
Чезаре не заметил иронии, продолжая засыпать ее вопросами:
– Вы уверены, что она заболела? Когда она расстроена, ей снятся кошмары…
– Не сомневаюсь, – резко перебила его Анна. Ее тело сотрясала дрожь, и она с силой потерла плечи. Не только Жасмин снились кошмары.