– Хорошо, приложу все усилия, – ответил он.
Долго, очень долго они смотрели друг другу в глаза. Мария ощущала, что Кеннет ее не обманывал, однако чувствовала, что было еще нечто такое, о чем он умалчивал. Но ей оставалось лишь довериться ему и надеяться, что он окажется более достойным доверия, чем граф Атолл. Еще бы! Ведь она вверяла в его руки свою жизнь и жизнь своего ребенка!
– Тогда я буду ждать твоего возвращения из Лондона, – проговорила наконец Мария и отвернулась.
Он на мгновение задержался, словно хотел сказать что-то еще. Однако промолчал и пошел к двери.
– Кеннет! – повинуясь непонятной силе, окликнула его Мария в последний момент, когда дверь за ним уже закрывалась.
– Да, слушаю. – Он оглянулся через плечо, и их взгляды встретились вновь.
– Счастливого пути. Береги себя, – прошептала она.
Он в ответ кивнул, едва заметно улыбнувшись.
И от этой его улыбки у Марии перехватило дыхание. Сейчас она почти поверила в сказочные истории о прекрасных и галантных рыцарях, которые ей вскружили голову, когда она была совсем юной.
Господи, как же защититься от этих иллюзий? И что ей теперь делать?
«То же, что и всегда. Держаться», – сказала она себе.
Когда дверь за Кеннетом прикрылась, Мария опустилась на кресло, закрыла лицо руками и заплакала.
Церковь монастыря Колдингем, Берикшир
Неделю спустя Кеннет стоял под аркой алтаря в монастыре Колдингем. Рядом с ним стояли сэр Адам и Уильям Ламбертон, епископ Сент-Эндрюсский. Ламбертон совсем недавно возвратился из Шотландии – специально для церемонии обручения.
Поездка в Лондон оказалась проще, чем ожидал Кеннет. Он понимал, что обязан этим сэру Адаму – именно он помог ему, вначале договорившись с Корнуоллом и Перси, разрешившим Кеннету уехать из Берика, а затем присутствуя на аудиенции с королем Эдуардом.
Благодаря своему старому другу Кеннет не только получил разрешение, но и был милостиво выслушан Эдуардом. Шутка ли – случайная встреча в Шотландии, а потом и в Англии. Да еще и их секретная помолвка… То есть никакой помолвки на самом деле не было, но Кеннет сказал, что была. Однако церковь осуждала тайные помолвки, поэтому церемония венчания для Кеннета и Марии носила как бы частный характер. К счастью, епископ из Дарема, обладавший властью над монастырем Колдингем и подчинивший себе также и Сент-Эндрюсский монастырь с его шотландским епископом, разрешил им обвенчаться весьма поспешно. В заботах о Марии сэр Адам предложил, чтобы священный обряд венчания провел Ламбертон. Подозревая, что этот епископ все еще поддерживал отношения с Брюсом, Кеннет понимал: Брюс скоро узнает об этом браке. Наверное, следовало заранее рассказать об этом Брюсу, но каким образом это сделать, Кеннет не представлял.
Впрочем, если бы у него появилась важная информация, которая помогла бы его миссии, то он нашел бы возможность совершить поездку в Шотландию. Однако единственный ночной набег на шотландцев, которым руководил сам Кеннет под присмотром сэра Адама и его людей, оказался в итоге пустяковой затеей. До сих пор Кеннет мог лишь подтвердить то, что шотландцы знали и без него, – англичане собирали свои силы в Берике и весной этого года готовились к выступлению во главе с королем. Так что единственными новостями были лишь его, Кеннета, ранение и его же женитьба. Но одна из этих новостей не могла бы заинтересовать короля Шотландии.
Тут монах подошел к епископу и полушепотом сообщил ему, что прибыла леди. Сэр Адам тотчас отозвал Кеннета в сторонку и тихо спросил:
– Ты уверен, что хочешь идти до конца? Может быть, ты хочешь подумать?..
– Не о чем думать, – решительно ответил Кеннет, и это была чистейшая правда, хотя он все еще сердился на Марию за то, что она пыталась скрыть от него ребенка. И сейчас он сожалел о том, что угрожал ей прежде.
Разумеется, Кеннет понимал, что он выходит из себя слишком часто. И конечно же, он и не думал забирать у нее ребенка. Однако в чем-то пришлось проявить твердость, чтобы заставить ее согласиться на брак. Увы, доказывать ей приходилось все то, что имело для него значение. Кеннету оставалось лишь надеяться, что ребенок помирит их, но он знал, что такого скорее всего не будет. И все равно он твердо решил жениться на Марии, – пусть даже она доставляла ему больше неприятностей, чем любая другая женщина. Ведь она не упускала ни одного случая, чтобы позлить его! Впрочем, в одном они были схожи – оба были страстными в постели.
Подумав о значительно более приятных вещах, например – о брачной ночи, которую он с нетерпением ожидал, Кеннет добавил:
– Я знаю, что делаю.
Сэр Адам кивнул и тихо проговорил:
– Может, и знаешь. Но имей в виду, Мария уже много пережила в жизни. Она потеряла родителей, обоих братьев и сестер. В том числе – свою сестру-близняшку.
Кеннет и не знал, что у нее была сестра-близнец. А сэр Адам продолжал:
– Она родила очень рано, и у нее почти сразу же забрали сына. А затем граф Атолл…
Адам замолчал, словно пытался найти правильные слова.
– Граф Атолл разбил ее сердце задолго до того, как впутал в то восстание, во главе которого стал. Мария до сих пор не представляет, сколь близко она была от темницы.
Тут Кеннет почувствовал неловкость. Ведь он и сам хотел сделать то же, что сделал граф Атолл, – хотел затащить ее в самую гущу борьбы. Сдерживало его лишь обещание, которого Марии удалось добиться от него. Кеннет очень сожалел, что не мог рассказать ей об истиной цели своего пребывания здесь. А если бы он попытался довериться ей, то мог бы подвергнуть опасности, если что-то вдруг пошло бы не так с его миссией.
К тому же свой выбор Мария уже сделала, когда не отказала ему в книгохранилище той ночью. И теперь им обоим предстояло жить последствиями той встречи.
Хуже всего было то, что Кеннет не знал, как Брюс отреагирует на его брак. Он понимал, что это, возможно, осложнит его миссию. Ведь теперь король Эдуард скорее всего не захочет подвергать его опасности. Кроме того, он лихорадочно размышлял о том, как проверить, пойдет ли с ним Мария, когда он возвратится к шотландцам.
Проклятое нетерпение! Со временем все станет ясно. Впрочем, давно уже было ясно, что Мария – совсем не такая, как другие женщины. Обычно женщины сами приходили к нему, и лишь за немногими ему приходилось ухаживать. Прежде он никогда не добивался расположения женщин и теперь чувствовал, как сложно все это.
Мария была небезразлична к нему, и ее слова об опасности немало удивили Кеннета. Получалось, что она волновалась за него, хотя и не слишком явно.
По какой-то непонятной причине упоминание о графе Атолле очень его беспокоило – казалось, что его, Кеннета, постоянно с ним сравнивают. Что ж, это прекрасный шанс побольше узнать о Марии.