– В половине седьмого.
– Хорошо, я приду не позже семи. И, пожалуйста, не надо больше ничего обсуждать с моей «тезкой». Будет время, еще наговоритесь, потом как-нибудь...
– Ты уверена, что будет это «потом»?
– Вне всяких сомнений! – Вот теперь я с чистой совестью могла ободрить своего клиента. В конце тоннеля определенно забрезжил свет.
Поговорив с Сергеем Эдуардовичем, я поехала домой. Теперь можно было немного расслабиться. Правда, едва я зашла к себе, мне позвонила Лилечка. Естественно, с претензиями.
– Таня, я не понимаю, что происходит! Я приехала в Тарасов, чтобы поддержать Сергея, а он не хочет меня видеть. Он сказал, что встреча с тобой важнее.
– А ты сама как думаешь?
– Я думаю, что имею право быть в курсе того, что происходит.
– Ты и так в курсе, – невозмутимым тоном сказала я. – У твоего приятеля сейчас очень непростые времена, ему не до пустых разговоров и не до воспоминаний о далекой юности.
– Так вот я и хочу ему помочь, я должна быть сейчас рядом с ним, – едва не плача, давила на мою жалость Томич. – Неужели ты этого не понимаешь? Таня, ну придумай что-нибудь! Все-таки это я дала тебе информацию о Пименове...
Я вдруг вспомнила о том, как в начале расследования сама боролась с Мельниковым за равноправие, но он не внимал моим просьбам и увещеваниям. Андрюша хотел подзаработать на частном расследовании и провалил его. Нет, дилетантам в частном сыске делать нечего!
– Лиля, тут такое дело... Ты можешь нам понадобиться для одного важного дела, поэтому сиди дома и жди, я тебе сама позвоню, – нагло соврала я.
– Хорошо, я буду ждать, – покорно согласилась Томич.
Разумеется, ей не оставалось ничего другого, как поверить мне на слово и сидеть весь вечер у телефона, ожидая звонка.
Кто-то умный однажды изрек, что ждать и догонять можно всю жизнь. Ну разве это он не про Лилю сказал? Все-таки она наивная простушка! Первое мнение, составленное по фотографиям, оказалось верным. Эх, Таня, какая же ты все-таки жестокая – обманула доверчивую женщину!
* * *
Я приехала к Сысоеву ровно в семь. Как Сергей Эдуардович ни старался выглядеть спокойным, это у него получалось плохо. По дороге к нему я наметила несколько вопросов, которые непременно надо было обсудить, но начала не с них, а с каких-то пустых фраз, совершенно не относящихся к делу. Почувствовав, что клиент созрел для серьезного разговора, я сказала:
– Сергей, давай обсудим некоторые аспекты.
– Что ты имеешь в виду? – Сысоев остановился напротив кресла, в котором я сидела.
– Я имею в виду то, как распределяются акции выбывшего акционера.
– Их выкупают оставшиеся акционеры, – пояснил банкир, не заморачиваясь на том, к чему я клоню.
– Это может сделать любой акционер, даже тот, который в настоящий момент владеет самым маленьким пакетом?
– В принципе – да, но вряд ли у него хватит средств на то, чтобы купить все мои акции.
– Откуда ты знаешь, какими средствами располагает тот или иной акционер? Чужой кошелек всегда потемки.
– Таня, ты сейчас имеешь в виду Пименова и его кошелек?
– Допустим.
– Чисто теоретически это возможно, но вот практически... Подожди, Таня, мне надо кое-что посчитать...
Сысоев принес блокнот и ручку, сел за стол и стал что-то писать. Мне было очень интересно за ним наблюдать – лицо Сергея то и дело меняло свое выражение. Он чему-то удивлялся, на что-то злился и в конце концов оказался не на шутку озадаченным.
– Таня, у нас в Уставе четко определено количество акций, которыми может владеть один акционер. Три года назад умерла Шутова, и мы вчетвером выкупили ее акции. Теперь если, не дай бог, освободится мой пакет, то Терешко, Семенов и Ярцин, все вместе, смогут претендовать только на третью часть моего пакета. Остальные две трети пойдут на растерзание другим акционерам. Совершенно не обязательно оплачивать их сразу, на это дается целый год...
– Значит, если у какого-то мелкого держателя есть средства, то он сразу же выкупит большую часть «бесхозных» акций по номинальной стоимости. Это даст ему право войти в дальнейшем в состав совета директоров со всеми вытекающими отсюда последствиями, не так ли?
– Так, – согласился со мной банкир и обхватил руками свою голову.
– Вот тебе и мотив, – сказала я.
– Как же я сам до этого не додумался! – посетовал Сысоев на свою несообразительность.
– Все очень просто. Ты вбил себе в голову, что от тебя хотят избавиться из-за твоего экономического курса. К тому же ты забыл, что ваш пакет акций увеличился после смерти Шутовой. Кстати, отчего она умерла?
– Там нет никакого криминала. Надежда Павловна умерла при родах. Ей было сорок два, она решилась родить первого ребенка, в общем, это грустная история...
– Понятно. Значит, ты не отрицаешь, что Пименов даже более заинтересован в твоей смерти, нежели та троица, о которой ты мне все время твердишь?
– Не отрицаю.
– Тогда будем считать, что мы определили его мотив. Но Пименов только заказчик, есть и исполнитель, причем это – женщина.
Не знаю точно, о ком подумал Сысоев, когда я обозначила пол исполнителя, но он вздрогнул, и на его лицо легла тень беспокойства. Я рискнула предположить, что первой в его голову пришла мысль о бывшей жене. Ведь я так долго твердила, что проверяю ее на причастность к покушениям.
– Ее зовут Александра Степановна. Тебе случайно не знакомо это имя?
– Впервые слышу. А как ее фамилия?
– Я не успела это уточнить. Но я знаю, что она работает в ресторане «Алмаз». Ты случайно не знаешь, почему Алексей Алексеевич заказал кухню именно оттуда? Между нами говоря, это такая третьесортная забегаловка!
– Возможно, я там никогда не был, но знаю, почему банкет у Семенова будет обслуживать именно этот ресторан. Он принадлежит его сыну.
– Славику?
– Да. Я слышал, что родители подарили ему этот бизнес на двадцатипятилетие. Лариса Анатольевна, супруга Алексея Алексеевича, всю жизнь проработала в сфере общественного питания, начинала когда-то с официантки и дошла до управляющей трестом всех ресторанов и кафе Тарасова. Это было еще в советское время, потом она выкупила ресторан «Зеркальный» для себя, а несколько позже – «Алмаз» для сына. Но ресторатора из Вячеслава не получилось. Он нанял управляющего и пустил все на самотек.
– Вот теперь все окончательно срастается.
– Таня, а как ты нашла эту Александру...
– Степановну, – подсказала я. – Это оказалось не так уж и сложно. Она – сожительница Пименова. Я выяснила, что она работает главным администратором в «Алмазе», и поняла, что иду правильным путем. Кстати, это именно она нанесла ущерб твоему «Ягуару». И она же собирается тебя отравить. Так, с исполнителем тоже все ясно, поэтому перейдем к следующему пункту – к орудию преступления. – При этих словах Сысоев непроизвольно издал гортанный звук, будто подавился воздухом.