— Максимка, Максимка! Мы здесь, — она активно замахала руками.
Но Максим даже глазом не повел. Он решительно свернул куда-то влево и пропал из поля зрения.
— Я тебе говорила, надо вперед выходить, — возмущалась тетушка. — Теперь мальчик потеряется.
— Он пошел багаж свой получать, — заметила я совершенно спокойно. И оказалась права.
Вскоре Максим снова появился, за собой он тащил внушительного размера коробку, перевязанную широким кожаным ремнем. Преодолев последнюю черту, разделяющую всех на приезжающих и встречающих, Максим вырос перед нами и с добродушной улыбкой на лице поприветствовал:
— Привет, девчонки.
— Мальчик мой, как же ты вырос! — Тетя Мила использовала стандартную форму приветствия.
Когда больше года не видишь ребенка, просто необходимо упомянуть о том, как он вырос. Тетушка принялась обнимать дальнего родственника. Вздернутый нос парнишки уткнулся в ее мягкое плечо. Мила несколько раз погладила Максима по кудрявым волосам, потом немного отстранилась и взглянула в открытое лицо.
— Тебя просто не узнать, — прозвучала вторая фраза из стандартного набора приветственных слов.
На самом деле Макс практически не изменился за прошедший год. По крайней мере, в том, что касается роста, он как был метр с кепкой, так этим метром и остался, может, пару сантиметров прибавил, и только. Не настал для него еще тот период, когда за пару летних месяцев парни вытягиваются до такой степени, что весь их гардероб можно сразу списывать. Все, начиная от трусов и заканчивая зимней курткой, несчастным родителям приходится покупать заново. (В глубине души я очень надеялась, что момент интенсивного роста не наступит со дня на день, пока Максимка будет гостить у нас.) Вот взгляд у Максима стал другим, те же глаза смотрели иначе, появилась в них какая-то юношеская мудрость, а еще — легкий оттенок кокетства. В свои тринадцать лет парнишка ощущал себя достаточно взрослым, чтобы смотреть на женщин как на особ противоположного пола, с нескрываемым любопытством и интересом. Но, в общем, несмотря на умный взгляд, это был все тот же Максимка, с вечно взъерошенными волосами и вздернутым носом.
Тетя Мила продолжала наслаждаться встречей с дальним родственником, разглядывая его с головы до ног.
— А нога-то какая?! — воскликнула она, когда ее изучающий взгляд добрался до кроссовок Максима.
Тетушка так громко озвучила свое удивление, что не только мы втроем невольно кинули взгляд на ноги Бурусова, а еще десятка два прохожих заострили внимание на кроссовках подростка.
Этот метр с кепкой додумался натянуть на себя обувь размера на два больше. Невысокого роста, с ногой сорокового размера он походил на пингвиненка в лыжах, так нелепо и смешно. Я усмехнулась. И чего только не придумают эти мальчишки, лишь бы казаться старше и больше. От нашего пристального внимания парень смутился.
— Я ем хорошо, потому быстро расту, — скромно заметил Макс и перевел взгляд на меня. — Привет, Женя. Рад тебя видеть. — И снова искорка кокетства мелькнула во взгляде Максимки. Неужели он решил пофлиртовать со мной?
То ли Бурусов совсем не выспался, то ли резко повзрослел и поумнел одновременно, но в прошлом году, когда мы его точно так же встречали в аэропорту, он вел себя совсем по-другому. Валял дурака, требовал то газировки, то жвачки, приставал к прохожим с непристойными предложениями. Тетя Мила только и успевала заливаться краской от смущения, вызванного действиями мальчишки. А теперь вдруг такое перевоплощение, такой вежливый, приветливый, добродушный. Как будто нашего Максима подменили.
— Здравствуй, — я сдержанно поприветствовала Бурусова и предложила всем пойти к машине: — За мной!
Тетя Мила пыталась просунуть руку под кожаный ремень на коробке, чтобы помочь бедному мальчику нести такую тяжесть, но Максим стал сопротивляться:
— Я сам понесу, мне не тяжело.
— Что значит — не тяжело? Грыжу хочешь заработать?
— Тетя Мила, я сам понесу! — начал сердиться Максим.
— И слышать ничего не хочу. Я помогу.
Проблема тяжелой ноши решилась очень быстро — стоило мне только махнуть рукой и подозвать носильщика.
— Надо было сразу к нему обратиться, — сказала тетя Мила, потирая руку.
В машине тетушка продолжила детальное изучение юного гостя. Она, похоже, ожидала увидеть Максима великаном и качком, но, не найдя в нем заметных признаков взросления, попыталась найти во внешности парня хоть что-то (кроме размера ноги, конечно), чему можно удивиться.
— Ты прическу изменил, что ли?
— Да нет, прическа та же.
— А взгляд-то у него какой, Женя, ты только посмотри, как мальчик вырос! — не унималась она, смущая парня.
Когда Максиму надоело выслушивать комплименты и восторги в свой адрес, он переключился на меня:
— Ты уже придумала программу моего пребывания в Тарасове?
— Еще чего не хватало. У меня есть свои дела, досуг себе сам будешь организовывать.
— Женечка, к сожалению, уезжает, — вмешалась в наш короткий диалог тетя Мила.
— Куда собралась? — Максим, не отрывая взгляда, смотрел на меня и улыбался.
— В санаторий, за город, — ответила вместо меня Мила.
— Можно я составлю тебе компанию?
— Исключено, — категорично ответила я, но Максим, похоже, не собирался сдаваться.
— Ну, это мы еще посмотрим, — сказал он довольно самоуверенно, чем заставил меня оторвать взгляд от дороги и с удивлением посмотреть на него.
— Что это значит?
— Да нет, ничего, — отмахнулся он, и снова обворожительная улыбка скользнула по его губам.
Подобная улыбка у мужчин мне хорошо знакома. Похоже, повзрослевший Максим надумал сменить амплуа — теперь он решил разыгрывать из себя не хулигана и дебошира, а этакого юного смазливого мачо. Я усмехнулась, глядя на еще «сопливого» тринадцатилетнего обольстителя.
Когда мы приехали домой, тетушка сразу предложила отметить приезд Максима праздничным завтраком. Она с раннего утра колдовала на кухне и успела приготовить несколько аппетитных и жутко калорийных блюд. Максим с радостью откликнулся на предложение тети и направился прямиком в ванную. Наскоро растерев по рукам жидкое мыло, он изобразил подобие умывания и поспешил к столу.
— Руки мыл? — строго спросила тетя у гостя.
— Само собой. — Максим продемонстрировал ладони и потянулся за блинами. — Да, кстати, — опомнился он спустя пару секунд, — бабушка вам там гостинцев передала. Кое-что как раз к этому столу. Я сейчас.
С набитым ртом Максим выскочил из кухни и вскоре вернулся с увесистой картонной коробкой. Гостинцы от Полины Антоновны представляли собой классический набор домашних консерваций. Компот, варенье, маринованные грибочки, лечо, соленые огурчики. Банки разного калибра, от двухсотграммовой до двухлитровой, пестрили разнообразием цветов. Все свободное пространство между банками занимали рассыпанные по коробке грецкие орехи.