Андрей вспомнил, как его отважный соратник получил от «серого» с ноги, извините, в торец. Что ж, это вполне могло стать причиной головной боли. Особенно для того, кто не привык держать удар.
– Сан Саныч, – хрипловато произнес Андрей и откашлялся, – как самочувствие?
– Хуже, чем у жеваной покрышки, – Беляев поднял взгляд, но тут же опустил. Глаза у него разъехались. – Не могу сфокусироваться!
– Это пройдет, – Лунёв присел напротив и поднял руку. – Смотри на пальцы. Сколько показываю?
– Два… четыре… нет, два, – Беляев зажмурился. – Тошнит!
– Дыши медленно и глубоко. Вдох! Выдох. Легче?
– Нет, – Сан Саныч начал медленно заваливаться на бок. – Я прилягу… если ты не возражаешь.
– Возражаю, – Андрей ухватил Беляева за плечо. – Сиди! Ты человек или пресмыкающееся?
– Человек, – Беляев обреченно вздохнул.
– Вот и сохраняй подобающее человеку положение в пространстве. Зачем ты меня ударил?
– Я?! – Беляев встрепенулся и сумел, наконец, сфокусировать взгляд. – Что ты такое говоришь?!
– А кто это мог сделать? За спиной у меня был только ты.
– Я… был… все верно… – Беляев растерянно похлопал глазами. – Но я… в трех метрах от тебя находился. И вообще… лежал как вареная лапша!
– Ладно, поставлю вопрос иначе. Как мы здесь очутились? И где это «здесь»? Мы выбрались из Альфа-зоны?
– Не знаю, – Беляев ощупал нос и верхнюю губу, на которой красовался сочный кровоподтек. – Я получил сильный удар от «серого», выключился, а когда включился – увидел, что ты падаешь в разлом, и бросился к тебе. Но я тебя не удержал и тоже завалился в эту черную кляксу.
– А «серый»?
– А он упал первым. Ты рубанул – он откатился и попал прямиком в ленту.
– То есть ты все-таки видел момент удара?
– Как ты ударил секирой? – Беляев моргнул. – Да, видел. Ты рубанул, но «серый» успел откатиться и упал в разлом… я же сказал.
– И позади меня в этот момент никого не было?
– Никого.
– Кроме тебя.
– Да, но я был не позади, а скорее сбоку от тебя.
– Кто же ударил меня в затылок?
– Я не знаю, кто ударил. Там не было никого. Или я не увидел. Но я не бил!
– Ладно, поверю. И что было дальше? Мы вместе с «серым» упали в разлом?
– Мы упали вместе с тобой. «Серый» на секунду раньше, я же сказал.
– А вот в это как-то не верится. Если мы с тобой упали, почему живы? Без защитного костюма в разломе не выжить. Даже в таком нестандартном, как альфа-разлом.
– Слушай, Андрей, – Беляев поморщился и снова сжал голову руками, – у меня страшно болит голова. И нос. И губа опухла. И тошнит. Честное слово, не до разбирательств сейчас. Хочешь думать об этом – думай, а я не могу. Водички бы раздобыть.
– За водичкой придется сходить, – Андрей ухватил Беляева покрепче за плечо. – Вставай.
– Ты издеваешься?! Я не могу! Ноги ватные!
– Саня, надо!
– Инквизитор!
– И размышляй по пути, занимай голову умственной работой, поможет. Думаешь, мне легко? Но ведь иду бодро. А все потому, что рассуждаю, отвлекаю себя от муторных мыслей. Проверенный метод. Так вот! Разлом – это зона смерти для человека без скафандра или защитного костюма «серых». Скорее тут дело в столкновении моего «джокера» и пакаля «серого». Что-то подобное я уже проходил. Даже случайное столкновение пакалей может перебросить в другую Зону одного или обоих владельцев…
– Еще меня, – вставил Беляев.
– И довесок к одному из них, – Андрей кивнул. – Может быть, эти два пакаля сумели выбросить нас из Альфа-мира? Все-таки мой «джокер» – самая мощная из всех этих аномальных штуковин, да и у «серого» был зеркальный пакаль. Что скажешь?
– Ничего, – Сан Саныч скривился. – Можно я здесь подожду?
– Чего? Дождя? Вода внизу, Саня, соберись. Видишь, вон там что-то блестит? По-моему, это озерцо.
– Твои аргументы, конечно, убедительны, – Беляев устало вздохнул, – не буду спорить. Но и не вижу причин менять свое мнение. Я убежден, что мы все трое провалились в разлом.
– Ладно, допустим, что так и было, – валуны закончились, и Андрей притормозил. – До боли знакомая местность. Здесь огромные валуны, там – озеро. И растительность похожая…
– Ты узнаешь это место? – чуть оживился Беляев.
– Нет, – Андрей качнул головой. – Просто очень похоже. Но это другое место. Все горы похожи. Итак, если мы нырнули в разлом, как ты утверждаешь, то должны были очутиться в самолете или в одной из ближайших к разлому Долин Альфа-мира, так? Но у меня ощущение, что мы в привычном мире, где-то в невысоких горах, и… неподалеку от населенного пункта. Видишь, вон там, вдалеке, внизу, очертания домов?
– Или дело в полной адаптации восприятия к виду Альфа-мира, – в тон Лунёву возразил Сан Саныч. – Об этом ты не подумал?
– Была такая мысль. Тогда получается, что «разлом Мебиуса» выкинул нас где-то в Альфа-мире, только в стороне от Вершины. Где-то в одной из Долин, попавших в границы Зоны вокруг альфа-разлома. Много Долин могло попасть в круг с центром в Альфа-Вершине и диаметром примерно в полста километров?
– Всего три. Долина Ветров, Каменистая и Сапаранти.
– Мы, похоже, очутились в Каменистой? Кругом голые скалы и камни.
– Я и говорю… – Беляев скривился, словно от приступа тошноты. – Зачем таскать меня по валунам за собой, если ты сам все прекрасно понимаешь?
– Могу бросить, – Андрей приложил ко лбу ладонь «козырьком». – Поджаривайся тут на камнях, как яичница. А сам я через пять минут буду пить ледяную воду и плескаться в зеркальной глади горного озера. Кстати… о зеркальной глади! А что, если взглянуть на окружающий мир через отражение в пакале? Удастся увидеть его «схематичность», если это по-прежнему Альфа-мир?
– Мне кажется, у тебя эйфория оттого, что мы выжили в разломе, – угрюмо хмурясь, заявил Беляев. – Этому, кстати, есть простое объяснение – нас защитил твой «джокер». Но я хотел сказать о другом. Что ты разошелся? Зеркальное отражение больше не даст подсказок, твой мозг привык к Альфа-миру. И вообще, зачем тебе все это знать? Какая разница, остались мы в Альфа-мире или переместились в наш? По мне, так важнее совершенно другое…
– Согласен, – перебил его Андрей и рубанул воздух ладонью. – В любом случае, «серый» тоже где-то рядом, и он опять ищет Оружие. А «джокер» Мастера Игры у меня. Получается, Мастеру все еще грозит серьезная опасность. Ведь теперь «серому» никто не помешает вынести Оружие в наш мир.
– Кто о чем, а вшивый о бане, – Беляев вновь обреченно вздохнул. – Упрямый ты, Андрей.
– Я просто привык выполнять свои обещания.