– Тебе даже неинтересно?

– Нет, эпизод «заигран», – Андрей развернулся и быстро зашагал по тропе. Сделав несколько шагов, он полуобернулся и бросил на ходу: – Если «серый» погиб, нам нечего опасаться, а если уцелел, мне важно не подпустить его вплотную. От стрелкового оружия меня защищает пакаль, от кинжала – расстояние. Это все, что мне сейчас интересно. Догоняй!

Сан Саныч неопределенно хмыкнул, но больше ничего не спросил и задерживаться не стал. Его-то вообще ничто не защищало.

Какое-то время Беляев ковылял за Андреем, постоянно оглядываясь, но через два десятка шагов тропа пошла вниз и оглядываться стало неудобно, да и бессмысленно. Маневрировать или прятаться, в случае опасности, здесь было негде.

Сан Саныч шумно выдохнул, будто бы на что-то решившись, и вдруг обогнал Андрея. Но на этот раз его не обуял новый приступ гордости. Беляев потихоньку начинал мыслить тактически, исходя из оперативной обстановки, а не отвлеченных понятий и условностей мирного времени. Сейчас противник был в тылу и прикрыть от него Сан Саныча мог только Андрей. Значит, где выгоднее находиться ведомому? Правильно, впереди ведущего. Хоть это и странновато звучит.

– Держи темп, – приказал Андрей. – Скоро будем в долине.

– До нее целая вечность! – Беляев вздохнул. – Вон там деревья, о которых говорил Шайон. Они натуральные гиганты, но мы выше их макушек на сотню метров!

– Это не страшно, Сан Саныч, поверь. Как только тропа пойдет горизонтально, включай пятую и жми к тем деревьям.

– Без приказа? – Беляев обернулся и хмыкнул.

– Это и есть приказ, – ответил Андрей серьезно. – Уходить в безопасную зону на максимальной скорости. Или тебе нравится разгуливать с мишенью на затылке?

6. Альфа-зона, Ложбина Пришельцев

Спуску в Долину Ветров подошла бы энергичная звуковая дорожка, в стиле современной клубной музыки. С одной стороны, процесс был монотонный, наполненный низкими звуками и ритмом тяжелых шагов, но, по мере продвижения, местность вокруг менялась, и это постепенно вносило в «саундтрек» некоторое разнообразие. Сначала под ногами кроме камней начала «звучать» трава – шаги стали не такими громкими, затем пропало эхо – его стали перехватывать невысокие кусты, а позже добавились звуки близкого леса: шум листвы, скрип веток, шорохи зверья, гул насекомых и пение птиц. Когда же на пути сменилась очередная «климатическая зона» – путники вошли в лес, – музыка окончательно поменялась на «современную классику».

Андрея это вполне устраивало. И не только по причине прохладного отношения ко всяким клубным «бух-бух». Лес предлагал надежную защиту от зорких глаз вероятного преследователя, а еще от солнца и ветра.

Не то чтобы на открытом пространстве путники изнывали от жары, но в лесу все-таки комфортнее. И ветер не свистел в ушах, перекрывая все прочие звуки. Да, в лесу тоже было шумно, один птичий гам чего стоил, но звуки здесь метались разнообразные, не заунывные и, главное, не маскирующие чужие шаги. Топот на два такта был чуждым звуком в местной гамме, а потому улавливался легко.

В общем, лес был приятнее голого склона во всех отношениях. Даже тот факт, что склон все еще продолжался, не умалял достоинств зеленой зоны. Да, идти приходилось по-прежнему вниз, напрягая колени и стараясь не усесться на пятую точку или не сорваться на безудержный бег – местами склон становился очень крутым. Но теперь, в случае чего, можно было ухватиться за ближайшее дерево.

Беляев так и делал. Когда уставали ноги, он начинал семенить от дерева к дереву. Перебежка – врезался, отдохнул, спустился чуть ниже и снова мягко врезался в дерево, отдохнул. Метод приемлемый, разве что не такой скоростной, как метод равномерного серпантинного спуска, который взял на вооружение Андрей.

В результате до более-менее пологих склонов Андрей добрался вполовину быстрее и был вынужден остановиться, дожидаясь Беляева.

– Не понимаю, – спустившись к месту нового привала, выдохнул Сан Саныч. – Ты видел? Там лошади пасутся! Уклон градусов в шестьдесят, а они ходят себе, травку щиплют!

– Трава сочная, тенек, никаких тебе слепней и оводов, а неподалеку горный ручей течет, – Андрей пожал плечами, – что еще надо для лошадиного счастья?

– Но как?! На такой-то крутизне!

– Не забывай, у них конструкция устойчивая, четыре ноги, а не две.

– Это я понимаю, но… – Беляев махнул рукой. – Ладно, проехали. Мы правильно идем?

– Правильно, – Андрей вдруг вскинул руку, призывая Беляева умолкнуть, и оглянулся. – И за нами правильно идут. След в след.

– «Серый»?! – Сан Саныч воинственно стиснул древко секиры.

– Пока не скажу. На всякий случай, усложним ему задачу.

Андрей жестами показал Беляеву, как следует проложить дальнейший маршрут, а затем приложил палец к губам. Сан Саныч с пониманием кивнул. Голоса в лесу, так же, как «двухтактный» топот, были звуками чужеродными, а потому сразу же выдавали местоположение путников. Лунёв махнул «топай», а сам бесшумно скользнул вправо, под прикрытие кустов.

Беляев подался было в указанном Андреем направлении, но вдруг замер, обернулся и недоверчиво хмыкнул. До него внезапно дошло, что Лунёв исчез практически бесшумно. И это было почти невероятно. Лес на склоне очень походил на смешанный лес в средней полосе. Здесь росли хвойные и лиственные породы, кустарники и всевозможная трава, от мелкой, ягодной, до высоченной, вроде крапивы и папоротника. Пройти хотя бы десять шагов по этим зарослям и не наступить на сухую ветку, не задеть куст или не зашуршать травой нереально. Тем не менее, Андрею это удалось. Каким образом? Этот вопрос и заставил Беляева остановиться и обернуться, а отсутствие на него внятного ответа заставило хмыкнуть.

Беляев успел спуститься до относительно ровной местности, когда звуки леса вдруг стали громче, в основном за счет разноголосицы переполошившихся птиц, а затем к ним добавился громкий скрежет и треск. Чуть позже донесся неопределенный шум, вроде шелеста листвы, только громче и объемнее, а завершилось все глухим стуком, будто бы кто-то ударил в огромные деревянные ложки.

Сан Саныч прижался к дереву и опасливо осмотрелся. Почему-то ему пришло на ум сравнение с работой лесорубов, поваливших пару высоких деревьев. Только звукам падения деревьев не предшествовал стук топоров или вой бензопил. Да еще этот треск вначале. Неужели кто-то ухитрился не спилить, а сломать те деревья? Но кто? «Серый»? С помощью своей стреляющей трубки?

Эта загадка тоже осталась без ответа. Правее позиции Сан Саныча мелькнула знакомая фигура – опять почти бесшумно! – и Беляев бросился следом за Лунёвым. Тот заметил Беляева и повторил жест, которым отправлял Сан Саныча по запасному маршруту. То есть воссоединяться маленькой группе рано.

Беляев сменил направление, резко принял вправо, но вскоре очутился перед большой промоиной с крутыми берегами. Перепрыгнуть ее он не надеялся, поэтому повертел головой, приметил слева лежащий поперек овражка ствол давно упавшего дерева и бросился к импровизированной переправе. Получилось – снова приблизился к маршруту Лунёва.