Если Россия хочет сохраниться как империя, да еще преумножить свое могущество, то ее служивому сословию — дворянству — необходимо отказаться от завоеванных ими в борьбе с царизмом «вольностей дворянских». Не хочешь или не можешь служить — расставайся с сословными привилегиями и превращайся в обычного обывателя со всеми его атрибутами — налогами и повинностями. Родовой аристократии это касается вдвойне, а членов дома Романовых — втройне. Ушли в прошлое те времена, когда князья Юсуповы, Голицыны, Шереметевы, Ромодановские и прочие водили в бой полки и армии, возглавляли приказы и коллегии, строили города и побеждали в битвах. Нынче же всё измельчало. Господа аристократы презрели обязанности и предались безделью и сибаритству.
А многие, хуже того, нахватавшись отбросов с либеральных западных помоек, со старанием крыловской свиньи под дубом изо всех сил подтачивают корни российской государственности. Это же касается и дома Романовых. В нашей большой семье даже случилось такое немыслимое позорище, как пойманный за руку вор, укравший драгоценности из оклада фамильной иконы.
Но и это еще не самое страшное. Многие из нас служат России так, что лучше бы они этого не делали вообще. В их числе и мой брат Сергей, который на посту начальника ГАУ сосватал нам премерзкие образцы французской артиллерийской мысли. Но хуже всего оказался мой вечный недоброжелатель и старший кузен великий князь Алексей Александрович, до недавнего времени бывший генерал-адмиралом и регулярно запускавший руку во флотскую казну. Даже сейчас он не отставлен от дел, а всего лишь находится в бессрочном отпуске для поправки здоровья. Даже страшно подумать, что будет, если Ники взбредет в голову вернуть его обратно на этот пост. Мне ли не знать, что чинуши под Шпицем, присмиревшие при Макарове, опять начнут чудить и заниматься казнокрадством…
Все эти мысли молнией пронеслись в моей голове. Идеи с отменой дворянских вольностей были бы весьма полезными, если бы Ники возжелал бы их осуществить. Увы, бурно реагирующий на сиюминутные факторы император Всероссийский неспособен к ведению долговременной и последовательной политики. В этом я убеждался на протяжении всего его царствования. Идеальный второй, Николай Александрович Романов оказался никаким первым. Еще раз хочется сказать — увы. И тут мне пришла в голову мысль, от которой стало не по себе.
— Господа, — спросил я, — уж не планируете ли вы физическое устранение государя? На предлагаемые вами меры пошел бы скорее воскресший Петр Алексеевич, а не нынешний Хозяин земли Русской. Или вы рассчитываете, что бурно отреагировав на внешние факторы, император и дальше продолжит действовать в том же духе? Так нет, не продолжит.
Полковник Бережной посмотрел на меня, как на ребенка:
— Уважаемый Александр Михайлович, ну скажите мне, зачем нам устраивать в России цареубийство и тем самым толкнуть страну к Смуте и Гражданской войне, которой мы хотим избежать всеми средствами? Мы пришли спасать Россию, а не уничтожать ее.
Контр-адмирал Ларионов добавил:
— Ваше императорское высочество, должен заявить вам официально. По имеющимся у нас данным, в связи с резкими изменениями в европейской политике, британское правительство взяло курс на подготовку убийства императоров России и Германии. Данные об этом получены по каналам нашей миссии в Санкт-Петербурге, а также от наших немецких партнеров. Несмотря на то что русско-британские и германо-британские отношения дошли уже до точки кипения, отмечено резкое снижение активности по дипломатическим каналам.
В то же время не наблюдается переброски флота в метрополию, а также усиления его боевой подготовки. То есть Британия не собирается решать этот конфликт ни грубой силой, ни дипломатическими методами. Форин-офис как будто надеется, что в ближайшее время в Берлине и Петербурге сядут на трон новые монархи, которые отдадут им всё, что нужно Британии. Конкретные методы осуществления покушений нам пока не ясны, но то, что они готовятся — это точно. Если предупредить немцев, мы можем быть спокойны за жизнь Вильгельма. Мягкотелостью он никогда не страдал, а немецкая полиция славится своими опытными сыщиками. Так что немецкие заговорщики окажутся не в Потсдаме, а в Моабите.
Насчет вашего старого друга детства мы не можем сказать то же самое. Несмотря на многочисленность просьб наших посланцев усилить меры безопасности, император Николай Второй относится к ним, мягко говоря, легкомысленно. При наличии в стране разветвленной и имеющий опыт в совершении убийств высших сановников империи террористической организации, а также активной фронды среди жандармов, высших чиновников, аристократов и крупных буржуа, мы рискуем заполучить вполне успешный теракт против монарха.
Причем учтите, все эти категории противников нынешней власти способны координировать свои действия как между собой, так и с иностранными интересантами. Наш специалист в области безопасности майор Османов пишет, что у него волосы встают дыбом от той степени наэлектризованности, что чувствуется в Петербурге.
В этих условиях роль великого князя Михаила Александровича бесценна. Теперь он не только способен принять корону, чего не было еще тогда, когда вы выезжали в свой вояж. Теперь он многому научился и сильно повзрослел, стал каким-то упертым, что ли. Старший лейтенант Никитин сообщил мне о том, с каким остервенением его новый ученик вгрызается в нашу военную науку. Предполагалось, что ему всё это надоест уже на вторые сутки, но пока цесаревич недовольства не проявляет и продолжает свои занятия. Я думаю, что он не худший из возможных монархов, какие когда-либо были у России.
— И зная всё это, — взорвался я, — вы всё равно отправляете его на «Сметливом» навстречу явной угрозе его жизни и здоровью?!
— Он должен побывать там, — вместо Ларионова ответил мне Бережной, — чтобы закалиться духом и выйти из всего этого живым и невредимым. Во время миссии его будут страховать так же, как страхуют сейчас во время тренировок.
А контр-адмирал Ларионов добавил:
— Мы тайно посылаем за ними самый сильный корабль нашей эскадры — атомную подлодку «Северодвинск». Пусть даже англичане стянут туда Вэйхавэйскую, Гонконгскую и Сингапурскую эскадры, вместе взятые, против «Северодвинска» у них нет абсолютно никаких шансов уцелеть. Возможно, что всё обойдется, и Россия будет иметь хорошего Главнокомандующего сухопутными войсками. А если нет, то монарха, как и его отец, понюхавшего порох и видевшего своими глазами смерть, знающего, что такое война и почему солдаты льют кровь. Это был не наш выбор. Но если всё же Николай Второй будет убит, то за него надо будет отомстить. И кто сможет это сделать лучше, чем родной брат?
Покинув адмиральский салон, я в совершеннейшем расстройстве заперся в своей каюте. Возникло сильное желание напиться и забыться. А ведь контр-адмирал Ларионов прав — англичане и вправду готовят цареубийство. И никто не в силах помочь жертве, в силу того что сам Ники не желает, чтоб мы его спасали. Ах, Ники, Ники, и почему ты у нас такой глупый?
29 (16) ФЕВРАЛЯ 1904 ГОДА, ВЕЧЕР.
САНКТ-ПЕТЕРБУРГ.