— Здравствуйте, — поздоровалась я, выходя из машины.
— Добрый день. Вы за продукцией или работа нужна? Судя по машине — первое.
— Да нет, скорее всего наоборот… А какую работу вы можете предложить? — спросила я, пытаясь потянуть время, чтобы получше понять, с кем имею дело и можно ли вот так, с бухты-барахты, довериться своей новой знакомой.
Александр сидел в машине и не торопился присоединяться к нам, видимо, ему удобнее было расслабиться на мягком сиденье и мечтать о лучших временах. Сейчас я его, инвалида подстреленного, продам за бесценок, как рабочую силу, тогда он попляшет у меня.
— Работа разная — копать картофель, снимать капусту летнего сорта, другие дела есть. Вы где сами живете-то?
Мне понравился голос женщины — мягкий и одновременно деловой тон, такие люди надежны и неподкупны. Я решила рискнуть.
— Мы — издалека, нам нужно убежище на несколько дней.
Женщина внимательно осмотрела меня с ног до головы.
— От милиции бежите? Или…
— Наоборот, — сказала я. — Эта машина отбита у бандитов. Я — частный телохранитель, меня зовут Евгения, а в машине сидит офицер ФСБ, Александр Фролов. Просто мы попали в невыгодную для нас ситуацию.
Тут Александр подозвал меня. Оказывается, все это время он не просто сидел, расслабляясь, а извлекал из ботинка свое удостоверение, которое мне и подал. Я, в свою очередь, протянула книжечку нашей потенциальной нанимательнице.
— Сговоримся, — кивнула женщина, глянув на документ. — Мое имя Марина Васильевна, здесь мое хозяйство. Автомобиль надо загнать в ангар, мой муж его потом понадежнее спрячет.
— А ваш муж… — начала было я.
— Надежный ли он человек? Вполне. Он бывший военный, десантник, всю шпану отвадил от нашего хозяйства, теперь нас никто не трогает. Во всяком случае, я на него полагаюсь уже тридцать пять лет, и ни разу он меня не обманул. Только хочу предупредить сразу, народ у меня работает — в основном синяки из города. Я им тридцадку в день плачу, они ее тут же и пропивают. Знают, за что работают.
— А где же они водку берут? — хмыкнула я. — До города, наверное, далеко… Кстати, какой тут ближайший городок?
— Малоузенск. А водку они берут у меня.
Я подивилась. Разумный подход, все идет в дело. Вот так надо хозяйствовать.
— Есть еще одна проблема. Мой товарищ ранен, пуля оцарапала ногу. Как нам решить этот вопрос?
— Заходите в дом, а машину нужно сейчас же убрать, чтобы никто не заинтересовался. Особенно при синяках надо держать язык за зубами, им все равно, на какие деньги водку покупать — на мою тридцатку или на деньги от продажи автомобиля.
Александр еле-еле выполз из машины.
— Как ты себя чувствуешь? — спросила я, подставляя свое плечо. Он оперся о меня и с трудом поволочил ноги к крыльцу.
— Не знаю, ногу не ощущаю…
— Заходите, — Марина Васильевна открыла перед нами дверь. — Неважно чувствует себя ваш товарищ.
Александра провели в светлую комнату со скромной обстановкой и усадили на диван.
— Куда, вы говорите, надо поставить машину? — спросила я. — Пока Александр здесь, я уберу ее с глаз долой.
— Пойдемте, — фермерша вышла со мной на двор и показала, куда именно отогнать автомобиль.
Гараж был довольно вместителен. Прямо настоящий ангар, в котором можно и самолет спрятать. Построено это сооружение было из металла, с круглой крышей.
Здесь уже стояла семиместная «Газель», я бы от такой тоже не отказалась. Тысяч сто пятьдесят, если я не ошибаюсь. Круто.
— Оставьте машину тут, муж разберется. И будьте спокойны, мы умеем хранить тайны.
Я из чистого любопытства включила в машине радио, а передавали как раз местные новости:
— …труп Молчанова со следами огнестрельных ранений был найден на городской свалке…
Я нажала кнопку — и приемник замолк.
Мы вернулись в дом. Александр полудремал, откинувшись на спинку дивана. Марина Васильевна потрогала его лоб.
— Температура, и довольно высокая. Снимайте-ка брюки, молодой человек. Женя, помогите…
Первым делом я стянула с Александра пиджак, а потом расстегнула брюки. Левая штанина стояла колом из-за высохшей крови. Скинув с него туфли, я ухватилась за края брюк и сняла их, оставив Александра в непритязательном виде. Но на это сейчас внимания никто не обращал.
Напрасно мой клиент так хорохорился, он получил не просто царапину, а рану, и, судя по ее виду, очень болезненную. Я говорю по виду, потому что с первого взгляда можно было определить, что рана загноилась. Шел воспалительный процесс, кожа побагровела и вздулась.
Надо отдать должное Александру — все это время он держался молодцом. Марина Васильевна долго цокала языком, а потом пошла за марганцовкой.
Хозяйка занялась Александром: промыла рану и приготовила компрессы. Затем его уложили в одной из комнат и начали поить аспирином и еще какими-то лекарствами.
— Мне быть рядом с ним? — спросила я.
— Совсем необязательно. Просто регулярно надо будет менять повязки, а я пока приготовлю отвары.
— Отвары?
— На травах. Противовоспалительные, ранозаживляющие и очищающие. В травах я немного разбираюсь, некоторые из них специально высеиваю, чтобы не искать по полям и лесам.
— Наверное, ваши работники часто обращаются к вам за помощью по медицинской части?
Марина Васильевна покачала головой.
— Работники у меня двух категорий. Порядочные приезжают целыми семьями, чтобы сделать запасы на зиму. Сто мешков картофеля соберут — десять будут принадлежать им, зима все скушает. Они в основном непьющие и в случае чего идут в аптеку. А синяки, у них ничего не болит, организм проспиртован. А против алкоголизма я травы не знаю.
— Понятно, — сказала я. — Однако мы не можем задерживаться здесь, сейчас же уедем, чтобы не было проблем ни у нас, ни у вас.
Фермерша указала на Александра. Он спал, откинув голову назад и приоткрыв рот.
— Ему надо отдохнуть, — произнесла Марина Васильевна, — иначе он не выдержит пути, будет еще хуже. Так что вам придется задержаться.
Не спросив разрешения, я плюхнулась в мягкое кресло, обитое цветным гобеленом. Пока фермерша возилась с Александром, мои глаза закрылись, и я провалилась в сон.
Когда я открыла глаза, солнце клонилось к закату. Марина Васильевна была здесь же, очевидно, продолжала ухаживать за раненым.
— Есть хочешь? — спросила она.
Я сглотнула слюну.
— Вообще-то не отказалась бы.
Обед (или уже ужин, все равно) проходил под навесом рядом с домом, кроме меня, столовавшихся не было, все были заняты работами в поле. Длинный стол был покрыт цветастой клеенкой с васильками по всему полю. Возле стола лежали брошенные кем-то как попало инструменты — короткая мотыжка, трехпалая «кошка» из нержавейки и широкий тяжелый полунож-полутопорик с рукояткой, тетя Мила называет такие «секачами». Запашок от клеенки, правда, шел не слишком приятный — смесь химии с жирной тряпкой. Но даже посторонние запахи не смогли оторвать меня от истинно русских щей с хорошим куском мяса и тушеной капусты с необыкновенно нежными котлетами.