— Постойте, постойте! — остановила Антонина свою бабушку. — Если про силу я еще что-то поняла, то про книгу власти — ничего!
— Сейчас поймешь. Многие века хранилась у нас книга, созданная высшим ангелом, Денницей. С ее помощью он сумел перетянуть на свою сторону одну треть ангелов и вступил в сражение с Небесным Воинством, оставшимся верным Богу. После поражения Денницу вместе с соратниками несправедливо изгнали на землю. Подумай, если ангелы не могли устоять перед книгой, то что говорить о слабых людях! С тех пор она переходила из рук в руки, пока не попала к нашему роду. К сожалению, монахам удалось закрыть книгу при помощи особой молитвы и частицы Креста Господня, лишив тем самым возможности воспользоваться колдовской силой. Много веков наш род являлся хранителем. Моя мать, твоя прабабка, не доверяла мне, поэтому посвятила в тайну местного священника, своего друга. С его помощью старуха перепрятала книгу.
— Значит, где она сейчас, неизвестно?
— Нет.
— А зачем вообще искать? Неужели ангел не может создать еще одну?
— К сожалению, после изгнания на землю Денница лишился такой возможности.
— Но при чем здесь я?
— В будущем книга вновь окажется в твоей семье.
— У меня?!
— Не совсем. О большем не спрашивай! Ответь, ты готова заключить договор?
— Готова, но вы не знаете, чего я хочу!
— Мне ли не знать, дорогая! Хотя парень тебе вовсе не нужен! Впрочем, в этом желании вся ты! Поиграешь, как кошка с мышью, и бросишь.
— Разрешите задать последний вопрос?
— Спрашивай!
— А что за ангел, которого изгнали на землю?
— Денница?!
Поток ледяного света, хлынувший из глаз колдуньи, ослепил девушку. Дикий хохот сотряс комнату, заставив Антонину, в ужасе, отпрянуть от страшной гостьи.
— У вас его называют сатаной! — прокатился по комнате нечеловеческий голос.
Проснувшись утром, Тоня долго не могла решить, во сне ей все привиделось или произошло наяву. Перед уходом в школу она на минуту задержалась перед зеркалом и, недовольно хмуря брови, проворчала:
— Совсем нервы ни к черту! Исполнят тебе желания, держи карман шире!
Погожий майский день перевалил за вторую половину. Солнышко не просто пригревало, а, довольно чувствительно, припекало. Антонине не хотелось сегодня задерживаться в школе. Сразу же после уроков она выбежала на залитую светом улицу. «Как было бы чудесно, раскинув руки, повалиться в душистую молодую траву и просто лежать с закрытыми глазами, ощущая ласковое тепло солнца и легкое дуновение ветерка. Лежать и ни о чем не думать…» — девушка бросила тоскливый взгляд в сторону леса и вяло побрела по проселочной дороге. Шум машины, за спиной, заставил ее посторониться. Антонина прикрыла глаза рукой и недовольно поморщилась от поднявшейся пыли. Грузовик резко затормозил.
— Что же вы девушка, даже не оборачиваетесь?
В открытом окне она увидела лицо Ивана.
— Не боитесь под колеса угодить? — неуклюже пошутил парень. В следующую минуту он уже спрыгнул с подножки. Щурясь от солнечного света, Иван смотрел на потупившуюся Тоню и ломал голову над тем, с чего начать разговор. Наконец девушка подняла на него глаза. Все заготовленные фразы вмиг исчезли. В горле пересохло. Иван с трудом вымучил: — Садись.
Удивительно, но Тоня согласилась. Они выехали за село и свернули с основной дороги на грунтовую, ведущую в тайгу.
— А дальше? — тихо спросила девушка.
— Я больше не могу! — в отчаянии воскликнул парень.
— Чего не можешь?
— Не мучай меня! Неужели не понимаешь, что я жить без тебя не могу! Не могу больше притворяться с Сашей! Мне нужна только ты!
Улыбка торжества мелькнула на лице Антонины, но взволнованный Иван этого не заметил.
— Почему ты ничего не отвечаешь?!
— Давай прогуляемся! — предложила девушка. — Посмотри, какая красота вокруг…
— Красота? — растерянно переспросил парень.
Они вышли из машины. Волшебный мир леса, созданный из живой изумрудной ткани, птичьих переливов и чарующих запахов, сомкнулся за их спинами, окутывая древней магией, лишая чувства реальности.
— Чудесно!
Купаясь в волнах нахлынувшей любви, девушка запрокинула голову и, опьяненная тем, что Иван любовался ею, рассмеялась, закружилась, превращаясь в настоящую красавицу.
— Тоня, Тонечка, подожди!
Ничего не объясняя, Антонина потянула его за собой. Они все дальше углублялись в лес. Девушка словно чего-то искала, не обращая внимания на протесты.
— Тоня, давай вернемся! Куда ты спешишь? Там же чаща!
Еще некоторое время влюбленные продолжали идти в полном молчании. Неожиданно Антонина остановилась сама. Обернувшись с загадочной улыбкой, она поманила Ивана пальцем, указывая на нечто скрытое в густом ельнике. Парень раздвинул колючие ветви и присвистнул от удивления. Ландышевый ковер, сотканный из призрачных грез и потаенных желаний, лежал перед ними. Вечерело. Запах цветов, как хмельное вино, кружил головы.
— Ты знала? — ласково спросил он.
— Нет! — отказалась девушка.
— Конечно, знала, лиса! — не поверил ей Иван и шутливо погрозил пальцем. — Иначе как бы мы сюда попали?! Вот хитрюга!
— Я вижу поляну в первый раз!
— Ну, значит, ты обыкновенная ведьма! — заключил парень и нежно провел рукой по Тониным волосам.
— Какие шелковые…
— Может, я и вправду ведьма? Не боишься?
Иван заглянул в темные, словно бездонный омут, глаза, и на мгновение ему сделалось не по себе.
— Конечно! Вот и луна на небе полная! Все как положено! Знаешь?
— Что?
— Я люблю тебя, если даже ты ведьма.
Когда их губы встретились, он понял, что подобного счастья не испытывал никогда, и ничто, в сравнении с этим, уже не имело значения.
— Помнишь наш первый поцелуй? Мне тогда почудилось, будто твои губы пахнут ландышами…
Девичий смех, серебристым колокольчиком, рассыпался по сумеречному лесу. Соловьиная трель подхватила его и продолжила нескончаемой песней любви…
Наступило лето. Иван все сильнее запутывался в собственном обмане. Каждый день он готовился к объяснению, но слова замирали на губах. Странное дело, Шура словно ничего не замечала. В последнее время она выглядела отвлеченной.
«Сегодня я все скажу», — собравшись с духом, решила девушка. У школы Шурочку встретил мрачный Иван.
— Ваня, ты почему такой хмурый? — Она взяла жениха под руку и ласково прижалась к нему.
— Настроение плохое, — солгал парень. Чужим, фальшивым голосом он произнес: — Нам нужно поговорить.