Девушка дрожала, как осиновый лист.
– Я принес вам печальную весть.
Призрак словно околдовал Лилу. Но дар речи постепенно вернулся к ней, хотя голос прозвучал глухо и хрипло, когда, собрав волю в кулак, она спросила язвительно:
– Вы всегда появляетесь из зеркала, ваше превосходительство?
– Нет, не всегда, мисс Лила. Иногда я выхожу из кареты, запряженной четверкой вороных.
– Как в Уоррен-Хаусе?
– Именно так, мисс Лила, но в Ричмонд-Касле, должен признаться, я всегда выхожу из зеркал. У меня нет выбора, – он снова улыбнулся своей жуткой улыбкой. – Все же я нахожу это довольно приемлемым. Некоторые вынуждены вставать из могил.
– Какое изысканное удовольствие, ваше превосходительство, – съехидничала Лила.
Фон Литценберг пожал плечами:
– Это дело привычки и личного опыта. Сто лет – долгий срок.
– Сто лет?
– Даже сто семь лет. Но это старая история, вам будет скучно ее слушать, – его лицо помрачнело. – У меня к вам послание. Я должен…
Он пристально смотрел на Лилу и, казалось, колебался. Молчание действовало на девушку угнетающе.
– Ну, говорите уже! – взмолилась она.
– Полковник, ваш бедный отец, такой храбрый воин…
– Что, что с ним?
– Он перешел в иной мир так же бесстрашно, как и жил.
– Перешел в иной мир?
– Сразу, как только проводил вас. Смерть жила в его сердце давно и только ждала своего часа. Она забрала его с собой.
– Куда? – закричала девушка с отчаянием в голосе.
– В вечность.
– Я вам не верю! Не верю!
– Это правда, мисс Лила. Я постоянно брожу между реальным и потусторонним миром, потому что мне нет покоя в моей могиле. Вы можете верить моим словам. Ваш отец теперь в мире теней.
Лила застыла в ужасе. Но ведь ее отец не был смертельно болен!
– Сердце не выдержало, – прочитал ее мысли фон Литценберг.
Девушка не желала этому верить:
– Завтра же я отправлюсь домой и увижу его живым, – сказала она скорее самой себе.
Откуда у нее взялась смелость возражать призраку? Она тряслась от страха, но твердость духа не оставляла ее. «Если я переживу эту ночь, – подумала она, – то…»
– Вы не уедете из Ричмонд-Касла!
– Именно это я и сделаю, ваше превосходительство, и не позднее завтрашнего утра.
– К сожалению, это невозможно. Лучше проявите благоразумие и…
– Благоразумие? – Лила покачала головой. – Вы уже однажды выставили меня полной дурой, ваше превосходительство. Я не верю ни единому вашему слову, ни тому, что лорд Ричмонд просил моей руки, ни тем более тому, что мой отец скончался.
– Подождите, – мрачно ответил фон Литценберг, – пока зазвонят свадебные колокола…
– Свадебные колокола?
– Вы станете супругой лорда Ричмонда!
– Но он помолвлен с леди Вайолет Уинтерхилл!
– Это не важно, поверьте мне…
– Но я никогда не видела лорда Ричмонда и не люблю его!
– Тоже мне аргумент! – насмешливо возразил фон Литценберг. – Вы безумно влюбитесь в Артура Ричмонда, и у вас не будет иного выхода, как только выйти за него замуж.
– Вы уже однажды обманули меня, – начала Лила. – Вы…
Она не успела закончить фразу, как вдруг почувствовала, что холод прекратился. Стоящая перед ней мужская фигура побледнела и вдруг совсем исчезла… Лила растерянно смотрела на то место, где только что стоял фон Литценберг – призрак из потустороннего мира.
Сердце девушки бешено стучало. Она со страхом взглянула в зеркало, но в нем отражалось только пламя свечей в канделябрах, стоящих на столике.
Комната выглядела по-прежнему. Старинная мебель с инкрустацией. Белый рояль с клавиатурой цвета слоновой кости. На коврах, на нотах, на ее ночной сорочке – нигде ни пятнышка крови. «Либо я свихнулась, либо мне все приснилось», – подумала Лила. Мучительная тоска сжала ее сердце. Она обессилено рухнула на огромную кровать под серебристо-голубым парчовым балдахином и мгновенно заснула.
* * *
На следующее утро Лилу разбудил гудок автомобиля. Она вскочила, как ошпаренная, босиком подбежала к окну и, раздвинув тяжелые бархатные шторы, увидела у парадной двери шикарный автомобиль. Девушка завистливо вздохнула.
Дверь автомобиля распахнулась, из него вышел молодой мужчина… и сердце Лилы едва не выскочило из груди! Это был настоящий нордический красавец: высокий широкоплечий блондин с пронзительно голубыми глазами и правильными мужественными чертами лица.
Тимоти с двумя слугами принялись выгружать охотничьи трофеи.
Красавец блондин помог выйти из автомобиля молодой рыжеволосой даме: несмотря на то, что она была одета дорого и элегантно, сразу бросалось в глаза отсутствие у нее хорошего воспитания.
Лила помрачнела. Кто это? Мужчина, судя по поведению слуг, и есть лорд Артур Ричмонд. А женщина? Она неприлично липла к лорду Ричмонду, заглядывала ему в глаза, подобострастно улыбалась и непрерывно болтала. Лила почувствовала, что появление этой вульгарной рыжеволосой особы ее ужасно раздражает. И сама себе удивилась.
Потом она бросила взгляд на часы-медальон и ахнула: они показывали одиннадцать часов! А ведь она всегда была «жаворонком»!
Лила быстро умылась, оделась и села за рояль, чтобы разыграться перед тем, как она будет играть для Анны, как и обещала. Но стоило пальцам девушки коснуться клавиш, как она вспомнила о фон Литценберге и событиях прошлой зловещей ночи. Ее сердце бешено заколотилось, кровь застучала в висках, и перехватило дыхание. Она попыталась восстановить в памяти всю цепочку событий, но ей удалось вспомнить лишь отдельные эпизоды, а именно, что призрак вышел из зеркала и что клавиатура рояля была залита кровью.
Но сейчас зеркало блестело своей серебристой гладью, а клавиши цвета слоновой кости сверкали чистотой. Ей все приснилось? К сожалению, она никак не могла вспомнить, о чем конкретно говорил ей фон Литценберг, осталось только общее впечатление чего-то трагического и важного. Нет, решила она, нельзя позволить призраку запугать себя!
Лила начала с гамм, затем сыграла свои любимые пьесы и ноктюрны. Ничего страшного не случилось. Скорее всего, прошлой ночью она просто спала наяву!
Почувствовав, что проголодалась, девушка решила спуститься вниз – наверняка в столовой еще накрыто к завтраку.
Проходя по темному коридору, Лила услышала доносившиеся из холла громкие оживленные голоса. Она узнала голоса леди Маргарет и Анны. Красивый баритон принадлежал, по-видимому, лорду Ричмонду. Еще слышался щебечущий голосок с выраженным иностранным акцентом, принадлежавший, без сомнения, рыжеволосой даме.