– Не знаю, надеюсь, что нет, – искренне ответила я, так как понимала, что предательство друга детства – тяжелое испытание для любого человека. – Слушай, я хотела уточнить кое-что касательно Владимира, – перевела я разговор с одной болезненной темы на другую.
Анжела неприязненно поморщилась, но все же отреагировала правильно:
– Что?
– Ты его любишь? – задала я прямой вопрос.
В кабинете настала полная тишина, Анжела медлила, подбирая слова. Я не торопила ее, мне был важен искренний ответ.
– Да, – наконец со вздохом ответила она, пряча глаза.
– Твой муж… как он узнал о вашем романе?
– Он не успел. Я его раньше застукала, прямо как в оперетке какой-то, – грустно ухмыльнулась владелица ресторана.
– Понятно. А до этого ты знала, что муж тебе изменяет? – Я понимала, что каждый мой вопрос больно ранит Лютаеву, но спрашивала не из обычного женского любопытства, поэтому неловкости не чувствовала.
– Нет, я и понятия ни о чем не имела. Он почти все время здесь крутился, в ресторане… Я не ожидала двойного предательства – что он, оказывается, не ради меня, а совсем из других соображений терся в моем в кабинете. – Она многозначительно кивнула на дверь приемной.
– Двойного? – удивилась я.
– Да. Но все это в прошлом. Сейчас мой бывший муж далеко, да и я уже все забыла… – махнула она рукой, словно прощала бывшего мужа.
– А работал он где – здесь?
– Нет, то есть да. Территориально ему все равно было где сидеть. Он был биржевым маклером, или дилером, в общем на акциях зарабатывал, точнее, пытался, играл на бирже, – быстро пояснила она, заметив, как у меня округлились глаза, что было вполне закономерно – ведь уже один азартный товарищ фигурировал в деле в качестве подозреваемого. – Поэтому главное для него – это компьютер и выход в Интернет.
– И его деятельность была успешной?
– Да не особенно, – скептически протянула Анжела, – точнее, совсем нет. Случалось так, что он месяцами жил за мой счет. Иногда он кое-что зарабатывал, но гораздо меньше, чем вкладывал. Даже если бы не мой роман с Володей, я бы все равно развелась – устала тащить на себе здорового тридцатилетнего мужика.
– Понятно, – произнесла я сочувственно. Я и сама терпеть не могу бездельников, поэтому полный нравственный портрет мужа Анжелы легко дорисовало мое богатое воображение. – А на какие же средства он путешествовать отправился?
– Хвастался мне, что наконец вошел в плюс. – Анжела пожала плечами. – Хотя, конечно, у него были деньги – он ведь изрядно поживился за мой счет.
– Но для поездки нужно немало…
– Да уж! Я не стала излишне заострять этот вопрос, тем более что он принял вид оскорбленной добродетели, впал в депрессию, узнав о моей измене. Он утверждал, что роман с Лизой он завел с горя, что ее любовь его «лечит», она, мол, на все готова ради него… дуреха! – Лютаева осуждающе покачала головой.
– Да, неприятная история… – протянула я.
– Ладно, говорю же – дело прошлое. – Анжела попыталась улыбнуться. – Сяду-ка я за компьютер, до вечера надо со сметой закончить, а времени не так уж много осталось. – Она посмотрела на часы.
Я согласно кивнула и, едва она устроилась за своим рабочим местом, достала наушники, настроилась на волну «жучка», подсунутого Давиду. Мне повезло: связь работала, значит, он был где-то поблизости от ресторана.
В наушниках послышался какой-то шум, треск, звук открываемой двери и отдаленные приветственные возгласы. Я, боясь спугнуть удачу, затаилась, но вскоре уже была полностью уверена, к кому именно пришел с визитом совладелец «Лютианы».
– Ну, чем порадуешь? – без должного, сообразно фразе, оптимизма в голосе начал Карманов.
– Ничем. Я, собственно, все по старому вопросу, – уныло пробубнил Давид.
– Ты же сам все знаешь, что тут мусолить-то? Будет результат, будут и деньги, – не стал спешить с обнадеживающими заверениями Владимир.
– Но что я могу? Ты и сам знаешь об этих злополучных трех месяцах. – Мне показалось, что Давид готов расплакаться. – Я все решу, я предпринял нужные шаги, они со дня на день дадут результат… а пока что – дай мне в долг! Я готов на любые условия, ты же знаешь, внакладе не останешься…
– Но неужели тебе ее совсем не жалко? – задумчиво ответил на это Карманов, и я даже подалась вперед, так меня заинтриговала их беседа.
– Жалко, но обстоятельства сильнее меня, что я могу сделать? – огрызнулся Давид в слабой попытке оправдаться.
– Но ты же мужик, а то, что ты собираешься устроить, – это крайняя мера… – Договорить он, к моему огромному разочарованию, не успел: в наушниках послышался какой-то шорох, потом до меня донесся отдаленно голос, разобрать который было сложно. Я услышала только: «Надо проверить», и ответное: «Действуйте». Затем послышались какие-то шуршащие звуки, потом – короткое ругательство и режущий слух свист, свидетельствующий об обнаружении моего «жучка» и немедленном приведении его в нерабочее состояние. Конечно, я не рассчитывала вернуть свое дорогостоящее устройство, но слышать, как оно гибнет при исполнении своих обязанностей буквально у меня на глазах, то есть на слуху, было обидно. Что ж, по крайней мере, «жучок» исполнил свой профессиональный долг и, прежде чем пасть жертвой происков злоумышленников, обеспечил меня любопытной информацией.
Неприятно поразило меня сразу несколько фактов: данный разговор свидетельствовал о сговоре между Давидом и Кармановым, а также об их несомненной силе: ведь два противника – это уже серьезная опасность. Единственное, что отчасти меня утешало, так это моя, пусть и не полная, осведомленность об их совместных действиях. Выслушивая реплики Владимира, я невольно посочувствовала Анжеле, которую вряд ли обрадовало бы мое новое открытие. Не думаю, что она успела разлюбить Карманова так быстро. Но пока что все оставалось на стадии неподтвержденных догадок. Я не стала делать поспешных выводов и вызывать милицию, чтобы они накрыли преступников прямо во время их тайного совещания. Скорее всего, вся эта ситуация здорово насмешила бы представителей органов правопорядка, и все по той же причине – отсутствие доказательной базы.
Наконец, Анжела завершила работу над сметой, и мы поехали домой. Однако вечер только начинался. Едва мы вошли в ее квартиру, как почти сразу же раздался звонок в дверь. Анжела – к сожалению, уже привычно – затряслась, как загнанный охотниками лесной заяц, а я на недрогнувших ногах направилась к двери. Молчание домофона навело меня на мысль, что наш посетитель знает код, вероятно, это какой-то довольно близкий знакомый Лютаевой. Я не обманулась в своих предположениях. В искажающей линзе дверного глазка я с трудом распознала Карманова. Похоже, он решил ввести в привычку свои ежевечерние визиты, но я не спешила отпирать ему. Подслушанный недавно диалог между ним и Давидом наводил на тревожные размышления. Едва я подумала о своем неудачливом кавалере, как заметила и его размытый силуэт, маячивший за широкой спиной бывшего любовника Анжелы. Пауза затянулась. Вместо того чтобы повторно нажать на звонок, Карманов вдруг закричал: