Отцом Дэниела был один из… Кенсингтонов.
Я должна была встретиться с Этаном через полчаса. Смогу ли я рассказать ему об этом? Я вспомнила о том, что в дом Лилиан кто-то проник, быстро убрала бумаги в портфель и задвинула его под свой стол. Там он будет в безопасности.
* * *
В ресторане Этан заказал бутылку мерло 2001 года из винодельни, которая нравилась нам обоим.
– По какому поводу? – спросила я, обратив внимание на то, что вино изготовлено в год нашей свадьбы.
– То, что мы ужинаем вместе, – это уже повод, – с улыбкой ответил Этан.
– Согласна. – Я пригубила вино.
– Эй, – Этан поднял свой бокал, – ты забыла чокнуться. Это плохая примета.
Наши бокалы соприкоснулись.
– Вот. Теперь хорошо.
Он улыбнулся.
– Как твои дела?
С общепринятой точки зрения, странно было мужу задавать такой вопрос своей жене, но мы настолько отдалились друг от друга, что такой вопрос был вполне закономерен.
– Бывало и лучше, – ответила я, глядя в меню. Я избегала смотреть в глаза Этану. Так было безопаснее. Мне хотелось спросить его о Кассандре, но не хватало духу. – Что посоветуешь заказать?
– Ягненок здесь фантастический, – с готовностью подсказал Этан. – С ячменем. Там такая нежная корочка…
Я захлопнула меню.
– С каких это пор ты стал гурманом? Ты никогда им не был. Ты гордился тем, что ты антигурман.
Этан ошеломленно смотрел на меня.
– Не делай вид, что не понимаешь, о чем я говорю. Ты проводишь слишком много времени с ней. Она к тебе буквально прилипла.
– Клэр, Кассандра только друг. И почему тебя оскорбляет тот факт, что я наслаждаюсь едой?
Я вздохнула.
– Прости, – я отвела глаза в сторону. В ресторане было много пар, счастливых пар. Почему мы не можем быть счастливы? – Я не хотела на тебя нападать.
– Может быть, начнем сначала? – предложил Этан, откладывая меню в сторону.
– Да, нажмем на кнопку перезагрузки.
– Так о чем мы могли бы поговорить спокойно? О работе?
Я с опаской кивнула.
Он выпил немного вина и со вздохом откинулся на спинку стула.
– Над чем сейчас работаешь? Есть хорошая история?
– Видишь ли. – Я тоже сделала глоток вина и задумалась, стоит ли открывать ему секрет или нет. – Я работаю над довольно увлекательным материалом.
– Вот как?
– Это история о мальчике, который пропал в 1933 году, в тот самый день, когда на город обрушилась снежная буря, точно такая, как была у нас на прошлой неделе.
Этан взял кусок хлеба и макнул его в миску с оливковым маслом, стоявшую между нами.
– Ты выяснила, что с ним случилось?
– В общем и целом. Если я тебе скажу правду, это может тебя шокировать.
– Ну так испытай меня, – удивленно предложил он.
– Выяснилось, – медленно произнесла я, – что он – Кенсингтон.
Муж перестал жевать хлеб и торопливо проглотил его.
– Что ты имеешь в виду?
– Это долгая история, но суть в том, что у одного из твоих прадедушек был роман с бедной женщиной. Она забеременела, а три года спустя его сестра, как я полагаю, украла малыша. По крайней мере, я подозреваю, что все было именно так.
– Боже мой, – воскликнул Этан. – А как их звали?
Я посмотрела на Этана.
– Отцом мальчика был некий Чарльз Кенсингтон.
Этан покачал головой.
– Этого не может быть…
– Почему? Кто он такой?
– Господи, Клэр, это же мой прадедушка.
– Вот это да! История просто завораживающая, – продолжала я. – Полагаю, что у меня наконец появилась нужная информация, чтобы написать черновой материал.
Этан нахмурился.
– Думаю, ты не можешь об этом писать.
– Что ты имеешь в виду?
– Это разрушит репутацию семьи, газеты. Это убьет дедушку.
– Мне кажется, ты не прав, Этан, – сказала я. – Я знаю Уоррена. Он бы захотел вытащить правду на свет божий.
Муж положил салфетку на тарелку.
– Нет, мы не можем рисковать и причинять ему боль, ведь он тяжело болен.
– Ладно. К счастью, ты не мой босс, Этан.
– Ты права, – сухо заметил он. – Я босс твоего босса.
Я ахнула.
– Ты и в самом деле готов зарубить статью только потому, что в ней пойдет речь о скелетах в шкафу твоей семьи?
– Да, я именно это и сделаю.
Появился официант, но я жестом отослала его.
– Не я одна распутываю это дело. Хочу тебе сказать, что кто-то незаконно проник в дом Лилиан Шарп в Уиндермире. Ее отец участвовал в процессе, касающемся убийства матери мальчика. Кто-то перевернул все вверх дном, надеясь отыскать его архивы. В конце концов правда обязательно выйдет наружу.
– Но моя газета не будет заниматься разоблачением, – отрезал Этан, кладя банкноту в пятьдесят долларов на стол и протягивая руку за плащом.
* * *
Я не собиралась идти в кафе «Лаванто». Я сказала таксисту, чтобы он отвез меня домой, но когда машина остановилась у входа, я покачала головой.
– Нет, – решила я. – Планы изменились. Отвезите меня, пожалуйста, на Пятую авеню.
Я постучала, и Доминик открыл дверь кафе.
– Не возражаешь, если я войду? – спросила я.
– Прошу, – тепло пригласил он. В нескольких метрах от нас потрескивало в камине пламя. Из динамиков под потолком звучала негромкая музыка. Доминик улыбнулся мне так, что я заволновалась. – Проходи, садись.
В кафе что-то изменилось, но что именно, я понять не могла. Около входной двери стояли картонные коробки. Что еще изменилось? Новая краска на стенах? Занавески? Я чувствовала себя слишком ошарашенной, чтобы сосредоточиться на деталях. Доминик взял бутылку вина и вытащил из кармана штопор.
– Вина?
Я пожала плечами.
– Почему бы и нет? Давай.
Я наблюдала, как он наполняет бокалы и протягивает мне один из них.
– За новое начало, – произнес он.
Я кивнула, и мы чокнулись. Но тут же, не сделав и глотка, я поставила бокал на стол.
– Почему ты заговорил о новом начале? Что ты имел в виду?
– Видишь ли, – Доминик обвел взглядом кафе, – есть кое-что, о чем мне, вероятно, следовало тебе рассказать, – он помолчал. – И мне надо было сделать это раньше, Клэр.