– Его зовут Томас Хейли или Т. Г. Хейли, как он предпочитает именоваться в печатном виде. Диплом с отличием первой степени по английской филологии от Университета Суссекса. Он все еще в колледже, получил магистерскую степень по международным отношениям под руководством Питера Кальвокоресси, теперь пишет докторскую по литературе. Мы просмотрели медицинскую карту Хейли, ничего примечательного. Он опубликовал несколько рассказов и статей, ищет издателя. Кроме того, ему необходимо найти работу после окончания докторантуры. Кальвокоресси высоко его ценит, и его рекомендации вполне достаточно. Бенджамин подготовил для вас досье, и нам интересно было бы знать ваше мнение. Если предположить, что вы сочтете его подходящим кандидатом, мы бы хотели, чтобы вы поехали в Брайтон и познакомились с ним. Если ответ – «да», мы возьмем его в команду. В противном случае поищем кого-нибудь еще. То есть все зависит от того, дадите ли вы «добро». Разумеется, визит необходимо будет предварить письмом.
Теперь они все глядели на меня. Тапп, опиравшийся локтями на письменный стол, и сам сложил руки домиком, а затем, не разводя ладоней, беззвучно постучал друг о друга подушечками пальцев.
Я сочла необходимым возразить что-то умное:
– А я не буду выглядеть, как ваш мистер икс с чековой книжкой, возникший из ниоткуда? Он ведь может и убежать при виде меня.
– При виде вас! Ну, в этом я сомневаюсь, моя милая.
Вновь послышались смешки. Мне стало досадно, и я густо покраснела. Наттинг улыбался мне, и я вынуждена была улыбнуться ему в ответ.
– Суммы будут достаточно привлекательными. Деньги мы будем переводить через посредника, реально существующий фонд. Это небольшая и не слишком известная организация, но с ней у нас надежные контакты. Если Хейли или кто-либо другой вознамерится ее проверить, картина будет вполне добропорядочная. Я сообщу вам название, как только все решится. Очевидно, что вы будете выступать в роли представителя фонда. Они будут передавать нам поступающую на ваше имя корреспонденцию. И вы получите фирменные бланки фонда.
– А не проще ли было бы сделать несколько дружеских рекомендаций, ну, знаете, правительственным ведомствам, которые занимаются финансированием искусства?
– Совет по искусствам?
Наттинг громко, горько и театрально рассмеялся. Все ухмыльнулись.
– Моя дорогая девочка, я завидую вашей наивности. Впрочем, вы правы, это должно было быть возможным! Во главе литературного отдела Совета, кстати, стоит писатель-прозаик, Энгус Уилсон. Слышали о таком? На бумаге это ровно тот человек, с кем мы могли бы сотрудничать. Член «Атенея», морской атташе во время войны, работал с секретными кодами в знаменитом центре в Блетчли-парке [15] над… гм, этого я не могу сказать. Я пригласил его пообедать, а потом, через неделю, мы встретились в его конторе. Я тогда ему объяснил, чего мы хотим. И что бы вы думали, мисс Фрум? Он чуть не выбросил меня из окна третьего этажа.
Выглядело так, словно Наттинг и раньше рассказывал эту историю и теперь с восторгом делал это снова, чуточку приукрашивая.
– Вот он сидит за столом – прекрасно сшитый белый полотняный костюм, галстук-бабочка цвета лаванды, умные шутки, – а в следующую секунду, побагровев, уже держит меня за грудки и выталкивает из кабинета. Слова его я не в силах повторить перед дамой. А казалось, что свой в доску. Бог знает, как они подпустили его к секретным кодам в сорок втором.
– Вот так, – молвил Тапп. – Если это делаем мы, то это грязная пропаганда, а потом они преспокойно раскупают все билеты на концерт хора Красной армии в Альберт-холле.
– Максу бы хотелось, чтобы Уилсон действительноменя выбросил из окна, – сказал Наттинг и, к моему удивлению, подмигнул мне. – Так ведь, Макс?
– Я свое уже сказал, – ответил Макс. – Теперь я в команде.
– Отлично.
Наттинг кивнул Бенджамину, молодому человеку, который провел меня сюда. Тот открыл лежавшую у него на коленях папку.
– Я уверен, что здесь все им опубликованное. Кое-что непросто было отследить. Я бы предложил вам начать с его публицистики. Обращаю ваше внимание на статью, опубликованную им в журнале «Лиснер», где он сожалеет о том, как в прессе романтизируют мерзавцев. В основном речь идет о Великом ограблении поезда – он возражает против слова «великое», – но здесь же содержится бойкое отступление о Бёрджессе и Маклейне и о тех смертях, в которых эти люди повинны. Заметьте, Хейли – член Образовательного треста читателей и писателей – организации, поддерживающей диссидентов в Восточной Европе. В прошлом году он написал эссе для издаваемого трестом журнала. Можете проглядеть и более пространную статью для журнала «Хистори тудей», где говорится о восточногерманском восстании 1953 года. Есть неплохая работа о Берлинской стене в журнале «Энкаунтер». В целом статьи у него добротные. Но писать вы ему будете касательно его рассказов; в них его дарование проявляется сильнее всего. Всего их пять, как сказал Питер, один в «Энкаунтере», а еще в журналах, о которых вы наверняка ничего не слышали, – «Пари ревью», «Нью-Американ ревью», «Кеньон ревью» и «Трансатлантик-ревью».
– Гении по части названий – эти издатели, – буркнул Тапп.
– Следует отметить, что четыре последних журнала издаются в Штатах, – продолжал Бенджамин. – В глубине души Хейли – приверженец атлантизма. Мы навели справки, его считают многообещающим автором, хотя один сведущий человек выразился в том духе, что так обычно характеризуют любого молодого писателя. Трижды ему отказывало в публикации издательство «Пенгвин», кроме того, он получал отказы от журналов «Нью-Йоркер», «Лондон магазин» и «Эсквайр».
– Кстати сказать, как вы все это обнаружили? – спросил Тапп.
– Это долгая история. Во-первых, я познакомился с бывшим…
– Продолжайте, – сказал Наттинг. – Мне нужно быть наверху в половине двенадцатого. Кстати сказать, Кальвокоресси сказал своему приятелю, что Хейли – симпатичный парень и с хорошими манерами. Так что он может послужить примером для молодежи. Простите, Бенджамин, продолжайте.
– Представитель достаточно уважаемого издательства сказал нам, что издатели любят рассказы, но не публикуют сборники рассказов до тех пор, пока писатель не напишет романа. Рассказы не продаются. Издатели обычно публикуют их в качестве знака внимания заслужившим литературную репутацию авторам. Хейли нужно написать что-то подлиннее, и это важно сознавать, потому что роман пишется не сразу, и им сложно заниматься, когда у вас штатная должность. А ему интересно написать роман, он даже говорил, что у него есть замысел. Другое дело, что у него нет агента, и он его подыскивает.
– Агента?
– Речь совсем о другом, Гарри. Агент, продающий права на произведение, заключает контракты, получает свой процент.