Здесь все хорошо работают, потому что за места свои держатся. Это, конечно, пока секрет, но Кечаян Кирюхе с Танькой квартиру на свадьбу подарить собирается, документы уже почти все оформлены. Вот такой подарочек от родной организации.
Представляю, как Ирка взбесится, когда узнает.
— Да уволит он ее на фиг! — Илья встал из-за стола и, посмотрев на часы, открыл дверцу маленького холодильничка.
Там на полочке красовались всевозможные баночки, бутылочки, коробочки с провизией. Видимо, подошло время первого завтрака. Илья вынул несколько сандвичей и засунул их в микроволновку. Достал несколько чистых стаканов, а Вова тем временем открыл упаковку апельсинового сока. Вежливо отказавшись от угощения, я вышла из комнатки.
Пока я разговаривала с ребятами, Ира делала себе маникюр.
При моем появлении в дверях она в мгновение ока смахнула щипчики и пилочку в открытый выдвижной ящик стола и внимательно уставилась на монитор компьютера, делая вид, что страшно занята. Надо заметить, что если бы не мой тренированный взгляд, то эти ее движения можно было и не уловить. Наверное, тоже натренировалась. При моем приближении секретарша начала набирать какой-то текст, стуча пальцами по клавиатуре, как злой дятел.
— Скажите, пожалуйста, Ирина, а супруга Арсена Баграмовича уже ушла? — спросила я елейным голоском.
— Пока нет, — чеканя слова, ответила секретарша, не отрываясь от работы.
— А можно я здесь в креслице посижу немного? Подожду, а? — Мне стало противно от собственного заискивающего голоса.
— Только не мешайте мне работать. Но вообще-то посторонним находиться здесь категорически запрещается.
Она наконец остановилась и посмотрела на меня, как на надоедливую муху.
— Какая же я посторонняя, если работаю здесь? — прикинулась я полной идиоткой.
— На нашем предприятии работают сотни человек, и это не означает, что все они должны толкаться в приемной и отвлекать меня от работы. Между прочим, через несколько минут начнется совещание, а вы мешаете мне. Если я не успею напечатать отчет к его началу, то буду вынуждена рассказать Арсену Баграмовичу, что именно из-за вас я не выполнила работу. Считаю разговор оконченным. Всего доброго.
Ирина снова уткнулась в монитор, а я буквально обалдела от подобной наглости.
Если эта девица считает себя пупом земли, то она глубоко ошибается. Не таких я еще обламывала. Я поднялась и мерзким голосом заявила:
— Наше общение, дорогая моя, только начинается. И на правах коллеги хочу вам посоветовать на будущее на рабочем месте надо работать, а не в ногтях ковыряться.
Тогда все успевать будете.
Лицо секретарши окаменело, она с ненавистью посмотрела на меня. Я подошла к ее столу и рывком открыла ящичек, в котором при моем появлении исчезли маникюрные принадлежности. «Вот так вот, Ирочка, не одна ты здесь такая умная!» — мысленно завершила разговор я.
В это время в приемную вышли Арсен с Линой. Лица их светились от счастья.
Они держались за руки.
— Вы куда подевались, Женечка? Мы даже не заметили, как вы вышли… — удивленно сказала Лина. — Не задерживайтесь сегодня на работе, у нас дома вечером намечается маленький праздник. И Владимира Ильича с собой возьмите.
Я удивленно вскинула брови Это еще кто такой?
— У нас так Вову с Ильей прозвали — охранников Арсена. Они всегда в паре работают, — пояснила мне Лина.
Она поцеловала Арсена в щеку, помахала мне рукой и ушла.
Арсен сразу сделал строгое лицо, но в глазах его еще светилось счастье. Я, конечно, предупреждала Лину, чтобы она вела себя так, будто мы незнакомы, но все без толку. Видя такое отношение ко мне со стороны жены шефа, Ира выпучила на меня глаза.
— Женя, сейчас совещание начнется, пойдемте в кабинет, — не обращая внимания на взгляд секретарши, проговорил Арсен.
Я спокойно прошествовала за Кечаяном, мельком глянув на опешившую Ирину. Получи, фашист, гранату!
На совещании, которое устраивалось каждый день, обсуждался день прошедший и строились планы на день будущий. Собственно, это было нечто среднее между планеркой и пятиминуткой. В кабинет заходили люди и рассаживались вокруг стола, за которым пару часов назад сидели охранники. В течение следующих пятнадцати минут я пыталась вникнуть в дела «Ковчега». И поняла главное: дела у моего клиента идут отлично — продукция покупается, деньги крутятся приличные, предприятие процветает.
Невысокий пузатый дядечка, ежеминутно вытирая лысину носовым платком и немного заикаясь, сообщил, что контакты с иностранцами налаживаются. Накануне звонил некий Патрик из Англии и сказал, что в течение ближайшего месяца английская делегация прибудет в Тарасов, чтобы заключить контракт на поставку кечаяновских вин в туманный Альбион. Дядечка сокрушался: он только-только очухался после приезда канадцев, а тут уже и англичане на пороге. И вообще, штат его отдела не справляется со свалившейся на него работой, поэтому неплохо бы его расширить.
До недавнего времени отдел занимался поставками вина по тарасовской и по некоторым другим областям России, а тут вдруг начальство размахнулось на Европу и Северную Америку. И он, начальник отдела сбыта Александр Сергеевич Лебедев, слезно просит у руководства новых сотрудников, хотя бы парочку, но непременно со знанием английского языка. На худой конец, он предложил создать новый отдел — внешних связей.
Начальник отдела кадров, Николай Михайлович Литвиненко, крепкий бойкий мужчина с заметным украинским акцентом, новые кадры принять был готов. Но, спросил он, каким образом поведать об открытии вакансий потенциальным кандидатам на эти должности? Давать объявление в газету подобно самоубийству. При воспоминании о последствиях такого шага, однажды уже совершенного, присутствующие заметно оживились. Некоторые сразу предупредили, что в день выхода объявления они возьмут больничный минимум на месяц и что Литвиненко самому придется общаться с огромным количеством претендентов. Потом они, естественно, выхлопочут ему койку у окна в психиатрической клинике, да и деньгами семье помогут, но в дни приема желающих устроиться на работу их рядом не будет. После непродолжительных споров Литвиненко, коротко выругавшись, предложил взять на работу выпускников филологического факультета Тарасовского университета, благо уже почти лето на дворе. Идея была принята на «ура», и Николай Михайлович пообещал сегодня же связаться с деканом вышеупомянутого факультета, а в конце недели, если не раньше, предоставить Лебедеву новые кадры. На том и порешили.
Потом я чуть не уснула, слушая начальника производственного отдела. Длинный тощий мужичок с лицом печального ослика из отечественного мультика про Винни Пуха говорил, по всей видимости, умные и важные вещи. Но вещал он таким печальным и тихим голосом, что я хоть и крепилась изо всех сил, но все равно в конце его выступления начала зевать. Однако тут же взбодрилась, когда заговорил начальник отдела закупок. Фамилия у него была Бойко, и она соответствовала характеру этого человека на все сто процентов. Он громогласно объявил, что если ему где-нибудь на узкой дорожке попадутся те, кто на тарасовском заводе технического стекла делает бутылки для вина «Элегия», то он не знает, что с ними сделает. Вернее, знает, но говорить вслух не будет, так как он заметил в углу кабинета даму, то есть меня, и опасается за мое нервное и психическое состояние, которое может подорваться после того, как он произнесет при всех то, что вертится у него на языке.