Наклонившись над ним, я посмотрела в его глаза:
— Мутный, ты узнаешь меня?
— Там… В машине… Сотовый… «Скорую»…
Снова пришлось перешагивать через него.
Пошарив в салоне, я нашла телефон и опять наклонилась к бандиту.
— Мутный, ты жить хочешь?
— Да… «Скорую»…
— Сначала ответь мне, кто убил Зайцева?
— Никто.
— Как это «никто»? Где же он тогда?
— В гараже… На даче у Вени.
— У кого?
— У Венедиктова… Быстрее… «Скорую», умираю… — Грудь Мутного со свистом поднималась и опускалась, он с трудом выдавливал из себя слова.
— Ладно, Мутный, не умрешь, будет тебе «Скорая». Только не забудь, кто тебе жизнь спас.
Я набрала «03» и минут пять объясняла, как найти место аварии. Снова повернувшись к Мутному, я произнесла:
— Ну, моли бога, чтобы они не задержались. Да, дорогой, а кого же тогда сожгли в крематории, а?
— Нашли… одного бомжа…
— Понятно.
На всякий случай «вальтер», который продолжал держать подельник Мутного, я бросила к себе в машину. Туда же положила сотовый; сегодня он мне пригодится.
— Не грусти, дорогой. — Я махнула на прощание Мутному и, с трудом развернувшись на узкой дороге, отправилась в обратный путь.
Когда я уже почти спустилась с горы, навстречу мне поднимался «рафик» «Скорой помощи». Значит, у Мутного есть шанс. Следом за «рафиком» пронеслась бело-синяя милицейская иномарка, сиреной и проблесковым маячком предупреждая зазевавшихся пешеходов и автомобилистов.
Когда я пересекла город и подъехала к даче, было около шести. Я остановилась в лесочке на старом месте и, достав телефон, набрала домашний номер Венедиктова.
После пятого гудка трубку сняли.
— Да.
— Могу я услышать Игоря Сергеевича?
— Я слушаю.
— Это Иванова. Вы меня помните?
— Кто, кто? А, сыщик в юбке… Что вам нужно?
— Я хочу с вами встретиться. Через час у вас на даче. Устроит?
— Что, что? — Венедиктов был возмущен. — Да ты… Да знаешь ли ты…
Я поняла, что про дискету он еще не знает.
— Игорь Сергеевич, будем взаимно вежливыми. Меня зовут Татьяна Александровна, у меня есть одна вещица, которая может вас заинтересовать.
— Вы что, переквалифицировались в коммивояжера? — В его голосе появились нотки слабого интереса.
— Господь с вами, Игорь Сергеевич, я хочу предложить вам эксклюзивную вещь, уникальный, так сказать, экземпляр.
— Послушайте, — он опять начал раздражаться, — если у вас есть что сказать — выкладывайте, и покончим с этим.
— Хорошо. Не будем тянуть время. Если бы вы не начали хамить, я бы сразу вам сказала. Дело в том, Игорь Сергеевич, что я у вас кое-что украла.
— Если вы что-то украли, то я заявлю на вас в милицию.
— Я и сама могу отнести эту маленькую вещицу в милицию. Я имею в виду ту самую штучку, что лежала в сейфе в вашем кабинете.
— Ты врешь! — заорал Венедиктов.
— Повторяю, меня зовут Татьяна Александровна. Если хотите убедиться — езжайте сначала в агентство, загляните в сейф, а я буду ждать вас на даче. Только предупреждаю, не делайте глупостей — приезжайте один. Вы меня поняли?
— Да. — Голос Игоря Сергеевича стал рыхлым и глухим.
Я нажала кнопку «отбой» и убрала антенну.
Выйдя из машины, я сняла пиджак, надела кобуру, сунула в нее «макаров», пошевелила корпусом, плечами, проверяя свободу движений, сверху снова надела пиджак. «Вальтер» в левый карман, в правый — баллончик с газом, иглу с сонным ядом и всю остальную мелочовку. Поработала немного правой рукой, проверяя ее подвижность, — закрепленная пластырем повязка стягивала кожу, но особых неудобств не доставляла.
Теперь нужно найти веревку. Я открыла багажник и, осмотрев его, в дальнем правом углу увидела то, что мне было нужно, — капроновый буксировочный трос, прочный и легкий. Сделав на одном конце петлю, я смотала его кольцами, чтобы удобнее было накинуть на решетку.
Я подошла к забору со стороны леса, накинула свое импровизированное лассо и, подтянувшись, заглянула внутрь. На террасе стояли стол и пара пластиковых стульев. Два наполовину пустых стакана и большая бутылка колы говорили о том, что все спокойно, я перелезла на участок и, быстро проскользнув вдоль забора, приблизилась к дому.
Входная дверь была заперта, и я подошла к воротам гаража, пристроенного к даче. На них не было никаких замков или задвижек, значит, запираются они изнутри. Я тихонько постучала по воротам ключами от машины и прижалась к ним ухом. Внутри послышалось движение, и я стукнула еще раз.
— Есть кто? — негромко спросила я.
— Да. А вы кто?
— Я пришла вас спасти. Вы можете открыть дверь?
— Нет. Заперта на замок.
— Сколько людей в доме?
— Обычно двое, точно не знаю.
— С какой стороны второй выход из гаража?
— Прямо напротив ворот.
— Хорошо, ждите.
Я обошла гараж и увидела два окна, одно из которых было приоткрыто. Заглянув туда, я поняла, что это кухня, и, открыв вторую створку, влезла внутрь.
Кухонная дверь была открыта, и я, достав «макаров» из кобуры, вышла в огромный двухсветный холл. Там не было перекрытия над первым этажом, а на уровне второго этажа по всему периметру холла шла открытая галерея, огороженная дубовыми перилами с тонкими изящными балясинами. На галерею с двух сторон вели лестницы. Бутылочного цвета ковролин с длинным упругим ворсом делал бесшумным каждый шаг. Где-то наверху работал телевизор.
Дверь в гараж была закрыта на массивную щеколду. Я отодвинула ее и толкнула дверь. За ней я увидела довольно высокого русоволосого парня с бледным осунувшимся лицом. Из одежды на нем были только джинсы, темно-синюю майку он держал в руках.
Я приложила палец к губам и кивнула ему головой, показывая, чтобы он следовал за мной. Я хотела пройти на кухню, чтобы обсудить ситуацию, но он, дернув меня за рукав, показал на соседнюю дверь. Мы вошли туда и оказались в маленьком помещении два на три метра, служившем скорее всего кладовой.
— Алексей, — коротко представился он.
— Я знаю. Меня зовут Татьяна, я работаю на Анну Грачеву. Вы ее знаете?
— Конечно. Это моя невеста.
— Это Венедиктов вас сюда упрятал?
— Да, но это было требование Горюнова, он не мог его ослушаться. Горюнов жестокий человек. А с дядей, я думаю, мы бы все уладили.
— Ладно, расскажете потом, если захотите. Стрелять умеете?