— Я решилась на этот ход.

Его рука чуть сильнее сжала ее руку.

— И?..

Она глубоко вздохнула. Он хочет полной определенности, так? Всех точек над «i».

— Я здесь, в Уилмингтон-Фоллзе. — Она никак не могла сделать последний ход. Не могла. — Ты был прав — очаровательный городок.

— Ты приехала на экскурсию или у твоей поездки более серьезная цель?

Как ни страшно, но приходилось признать, что другого пути нет. Она уже прыгнула через пропасть и стоит на его стороне.

— Более серьезная. Я думала над твоими словами и решила, что ты прав. — Давай же, Донна, ты уже начала. Она напряглась, будто перед прыжком с вышки, и шагнула в пустоту: — Фрэнк, когда ты уехал, все изменилось. Мальчики и я вернулись к своей прежней жизни. Лизе становилось получше. Но все, все было не так.

Приглушенный свет плясал на ее губах. Она говорила, двигались блестящие губы, и он до боли желал ее. Он заставлял себя слушать.

— Было так, будто в дом пришла смерть. Еще одна смерть, — спокойно говорила она. — Больше не было смеха, не было хорошего настроения. А мальчики только и делали, что говорили о тебе. Непрестанно.

Фрэнк рассмеялся, посмотрев на стол. Джинни и Шейн развлекали троих ребятишек. Ему понравилась эта картина.

— Умею я все-таки завоевывать людей.

— Умеешь. Меня ты, безусловно, завоевал.

Он прижал ее руку к своей груди, впитывая тепло.

— Как? — тихо спросил он. — Как я тебя завоевал?

Он хочет услышать все, подумала Донна.

— Ты хочешь, чтобы я сказала?

Именно сейчас он хотел услышать это. Услышать, что она любит его хоть долей его любви.

— Да.

Донна огляделась. Люди стояли у деревянной стойки бара и сидели за столиками. Парни, с которыми он играл, сидели на сцене и болтали, потягивая пиво. Клуб был полон.

— При всех этих людях?

— Да. Можешь воспользоваться микрофоном.

Он пошутил. Он удивился, когда она остановилась, а потом пошла прочь от него.

Молодец, Харриган. Ты добился своего. Он все-таки отпугнул ее.

Фрэнк бросился за Донной, но остановился, увидев, что она направляется не к столику. Она шла к импровизированной сцене.

Не веря своим глазам, он смотрел, как она завладела микрофоном. Джо хотел было помешать, но Донна остановила его властным жестом человека, знающего, что делает.

Она не привыкла выражать свои чувства вслух. Но она не может потерять его. Во второй раз. Собрав всю свою храбрость, Донна посмотрела на море незнакомых лиц — эти люди скоро станут ее соседями.

— Я люблю тебя, Фрэнк Харриган. Я ошибалась. А ты был прав.

Примерно секунду в зале царила тишина, а потом раздались приветственные крики и смех.

Несколько человек окружили Фрэнка и хлопали его по плечам. Кто-то жал ему руку и говорил: «Поздравляю, она классно смотрится». Он понятия не имел, кто это. Он понимал только, что Донна возвращается к нему.

Донна отбросила волосы с лица. Ее глаза сияли триумфом.

— Вот, я сказала. — Потом голос стал мягче. — И это правда.

Он не обращал внимания на окружившую их толпу.

— Что же заставило тебя передумать?

— Я решила, что, раз уж ты вошел в мою душу, пусть в ней будет не боль, а радость.

— А что с твоим бизнесом? — не успокаивался он.

Она покачала головой, до сих пор не понимая, как все могло так совпасть.

— Это самое странное. Оба моих механика и старший пилот в течение нескольких часов один за другим явились ко мне и заявили, что им надоел большой город. Им всем захотелось вдруг переехать в тихое место. Какой-нибудь городок в северной Калифорнии. Все это говорилось почти одними и теми же словами — жуть. — Странная улыбка тронула ее губы. — Будто кто-то там, наверху, захотел, чтобы мы были вместе.

Он коснулся ее лица, и Донна чувствовала, как любовь струится из кончиков его пальцев.

— Кто-то здесь, внизу, тоже этого очень хочет.

И она была благодарна за это, так благодарна!

— Я переношу главный офис в Ривердейл. — Донна набрала полные легкие воздуха и сказала самое главное: — И если место, которое ты предлагал мне две недели назад, еще свободно, я хотела бы занять его.

Он смотрел на нее, не понимая.

— Какое место?

Он все-таки передумал? Она покатилась с вершин восторга в бездну отчаяния, едва представив, что сама загубила свое будущее слишком долгими колебаниями. И окончательное унижение произойдет при большом стечении народа.

— Жены.

Он расплылся в улыбке, не в силах более сохранять бесстрастное лицо.

— Оно еще свободно. Оно бы пустовало всегда, если бы ты не решилась занять его.

Фрэнк обнял ее и поцеловал, не замечая, что их окружает публика — обитатели Уилмингтон-Фоллза, сыновья Донны и собственное его семейство. Он не замечал никого.

Он замечал только Донну и радугу, которая расцветала в его душе.

ЭПИЛОГ

Время пришло.

Миновал год с тех пор, как ее будущие родители «нашли» друг друга и поженились. И теперь время пришло.

Ирин прыгала от нетерпения на своем облачке.

Их ожидает веселое времечко — Ирин это знает. А ее ожидают братья, которые будут ее забавлять и петь ей колыбельные.

У нее на губах заиграла лукавая улыбка. Вот удивился бы Джонатан, увидев ее своей кузиной. Но Джонатан никогда уже не узнает, что она последовала его примеру и свела вместе своих родителей. Внезапный порыв наведаться в Сиэтл, «случайная» потеря билета и подвернувшийся рейс, беременная женщина, внезапный отъезд Грега, страстное желание Рафферти и Уолтера перебраться в глубинку все это были ее проделки.

Но не любовь. Ни в коем случае не любовь. Это ее родители сотворили сами.

И скоро, как и Джонатан, она не будет помнить ни о чем этом. По крайней мере сознательно.

Но у Ирин было чувство, что в самой глубине души что-то останется: она и Джонатан узнают друг друга.

Она захлопала в ладошки и рассмеялась сама с собой.

Она будет похожа на папочку, а ресницы будут длинные, как у мамочки, и волосы такие же, как у нее, темные и густые. С остальным она еще не решила, но это не так важно.

Все, что действительно важно, уже сделано. Она получит тех родителей, каких хотела. Самых чудесных родителей на свете.

— Ты готова? — спросил Куратор, и голос его прокатился над облаками как отдаленный гром.