— Девственница? — одними губами спросил Роб у Джека. Он явно был в восторге.
Джек вынужден был это признать, раз уж Кейт решила быть честной, и сдержанно кивнул: из уважения к жертве ему не хотелось превращать эту встречу в балаган. Под зеленой хирургической простыней тело выглядело маленьким и жалким, зеленая шапочка закрывала волосы жертвы.
Роб понял его настроение и продолжил разговор исключительно профессиональным тоном. Черт, теперь Джек должен ему за эту любезность!
— Что ж, Кейт, поскольку это ваш первый раз, я буду объяснять все свои действия. Если вы хотите спросить, зачем мы собрали ее волосы, я отвечу: это было сделано, чтобы потом прочесать их и собрать материал для судебной экспертизы.
Джек краем глаза заметил, как Кейт кивнула.
— Ты как, держишься? — шепнул он, хотя можно было и не спрашивать.
— Лучше, чем я предполагала, — ответила она. — А ты?
— Подташнивает, — признался он, зная, что она оценит его честность.
Кент выключил диктофон.
— Никаких шушуканий, когда говорит великий доктор Кент, — насмешливо заявил он.
— Прости, — сказал Джек. — Продолжай.
— Хорошо. Давайте резюмируем, что нам известно об этой прекрасной и печальной жертве, а затем разрежем ее и заберемся поглубже. Итак, судя по волосам, она азиатка. Возраст пока сложно определить, но в качестве предположения скажу, что ей около двадцати пяти — тридцати лет. На теле нет видимых повреждений, кроме очевидного. Ни царапин, ни ушибов.
— Причина смерти? — спросил Джек, который чувствовал отвращение всякий раз, когда случайно бросал взгляд на «очевидное».
— Я еще буду проводить экспертизу, но думаю, что она умерла из-за передозировки обезболивающего средства. Мы нашли следы от иглы на предплечье. — Он поднял ее руку. — И на правой руке тоже. Все подтвердится при вскрытии.
— Идентично остальным случаям? — спросила Кейт.
Кент кивнул.
— Ну-с, сейчас моя ассистентка Сенди прочешет ее волосы, а я начну резать. Смотреть на это немного неприятно. Кейт, вы справитесь?
— Если я буду падать в обморок, уверена, старший инспектор Хоксворт сумеет вовремя меня подхватить.
— И почему роль рыцаря в сияющих доспехах всегда достается тебе, а, Хоксворт?
Джек никак не отреагировал на подшучивания коллег. Он смотрел на темные волосы жертвы, с которых Сенди уже сняла шапочку. Они напоминали волосы Лили, и он испытал приступ животного ужаса. Он не знал, где она сейчас, и слушать все эти подробности было невыносимо тяжело. Нужно немедленно позвонить и поговорить со следователями, занимающимися делами людей, пропавших без вести. Он хотел, чтобы вскрытие — по крайней мере, та часть, которая требует его присутствия, — закончилось как можно быстрее.
— Поскольку босс явно не горит желанием общаться с нами, Кейт, я продолжу заниматься своим делом.
Кейт, наверное, улыбнулась или кивнула, но Джек этого не увидел, потому что заметил на плече трупа странную отметину и смотрел только туда. У него перехватило дыхание.
— На правом плече… Что там за отметина? — спросил он, и слова дались ему с трудом.
Кент нахмурился и обошел стол, чтобы осмотреть правый бок жертвы.
— A-а, это. Это не синяк, Джек. Это просто родинка, смахивает на крошечное сердце.
Джек замер. Наверное, он что-то сказал. Кент насмешливо посмотрел на него, а Кейт — он не был уверен на все сто процентов — сжала его руку.
— Сэр? — Это был голос Кейт. — Все хорошо?
— Что происходит? — спросил Кент.
Джек покачал головой, охваченный нежеланием верить, смешанным с холодным отчаянием. Он не мог заставить себя говорить.
— Кейт? — настаивал Кент.
— Дайте нам минуту, Роб. Я не знаю, что происходит. Похоже, старшему инспектору Хоксворту нехорошо.
— Тогда заберите его отсюда, — ответил он. — Странно, он присутствовал на вскрытиях достаточно часто, чтобы избавиться от брезгливости.
Джек в замешательстве смотрел на Кейт.
— Скажи мне, что случилось? — попросила она. На ее лице было написано искреннее беспокойство.
Он услышал гудок коммуникатора. Кент раздраженно ответил:
— Да?
Отдаленный голос сообщил:
— Команда следователей только что установила владельца фургона. Мы проследили его. У нас есть имя и адрес жертвы, доктор Кент. Это Лили By, двадцати девяти лет.
— Спасибо. Сейчас мне не нужны детали, но подготовьте все материалы. Я посмотрю, когда закончу. Джек? Ты…
Но Джек уже выбежал из галереи. К счастью, он знал, где находится ближайший туалет, и в пропитанной дезинфицирующими растворами кабинке расстался со своим завтраком.
Лили? Нет, это ошибка! Или ему просто снится кошмар. Сейчас он проснется, Лили будет рядом, и он поцелует родинку в форме сердечка, как делал это каждое утро, которое они встречали вместе.
— Джек!
Кейт барабанила в дверь мужского туалета. Он знал, что, если немедленно не ответит, она запросто может войти. В этом отношении у Кейт не было никаких предрассудков. И он был прав. Ее кулак уже стучал по дверце его кабинки, которую он только прикрыл за собой, но не запер.
— Ответь мне. Что происходит?
— А что, не понятно? — закашлялся он.
— Понятно, понятно, — сказала она. — Но почему?
Он глубоко вдохнул и вытер рот туалетной бумагой. Смыл за собой.
— Выпустишь меня?
Джек потянул за ручку двери, увидел ее испуганное и обеспокоенное лицо, но ничего не сказал. Он умылся, прополоскал рот, а потом долго и громко прочищал горло. Пока он вытирал лицо бумажным полотенцем, Кейт молча смотрела на него.
— Так, одно известно наверняка: ты не напился вчера, иначе я почувствовала бы запах. Следовательно, выпивка исключается.
— Пищевое отравление. Сойдет для тебя? — ответил Джек. Он не чувствовал ничего, кроме страха и гнева.
— Не нужно сердиться. Если ты заболел, просто скажи. Тут стесняться нечего.
Он постарался придать лицу более спокойное выражение.
— Я не болен, Кейт. Все не так, как выглядит. Но мне нужно сделать телефонный звонок, очень срочный, а еще я должен попасть на место преступления прежде, чем туда прибудет семья девушки. Ты останешься здесь. Похоже, у тебя все получается. Нет смысла сидеть тут вдвоем.
— Почему?
— Потому что я так сказал, — ответил он, уходя.
— Я имею в виду: почему ты должен побывать на месте преступления до того, как это сделает ее семья?
Джек открыл дверь и, обернувшись, бросил: