— Что значит — спокойно? На кого был оформлен кредит? — быстро спросила я.
— На него самого.
— И ты утверждаешь, что после этого он спокойно исчезает?
— Таня, но он же не совсем идиот! — развел руками майор. — Вероятно, заранее планируя эту операцию, он запасся новыми документами, возможно, изменил внешность. Можешь не сомневаться, поисками его занимались очень активно. «Старбанк», в котором он получил кредит, поднял на уши всех, кого только можно. Никаких следов.
— А когда это было?
— Четыре месяца назад.
— А что стало с остальными сотрудниками?
— Их и было-то там четверо, вместе с Чесноковым. Фирма развалилась, каждый подался куда мог. К ним-то какие претензии, если кредит Чесноков на себя оформлял? Порфирьев вернулся в родной Тарасов, решив начать здесь дела заново, остальные тоже стали как-то устраиваться в жизни… Порфирьев вон в Москву подался, работу, правда, не нашел, зато невесту нашел.
— Которая, кстати, ничего не знает об этой истории, — вставила я.
— Но она и в самом деле могла ничего не знать. Зачем Порфирьеву ей об этом рассказывать? Ее слова похожи на правду — у Порфирьева были, конечно, деньги, которые он успел заработать в этой фирме, но не такие уж большие. Когда они познакомилитсь, он предложил ей поехать вместе в Тарасов, она согласилась. Вот и все.
— Насколько мне известно, здесь он не занимался ничем конкретным, — заметила я. — По крайней мере так сказали Анжелика и мать Порфирьева. Но деньги у него были. Хотя, опять же по их словам, их становилось все меньше.
— Конечно! — хмыкнул Мельников. — Откуда же они будут, если ни черта не делать?
— Андрей, — оставляя его вопрос без ответа, спросила я, — а Прокудин докладывал тебе насчет некоего Алтуфьева?
— Пробили мы Алтуфьева, даже уже съездили домой, — ответил лениво Мельников. — Там его нет, вообще никто не открывает дверь. Соседи утверждают, что Алтуфьев дома не живет уже давно, а где он, что он, с кем… и так далее — не знают. Такой вот Неуловимый Джо.
— Так надо искать! Вот Сапожникова вчера не было, а сегодня объявился! — в свою очередь решила уязвить я майора.
— Так и ищем, — спокойно ответил Мельников. — С Алтуфьевым мы, думаю, сами разберемся, проверим… Пока что, судя по прокудинским словам, его связь с убитым вообще плохо просматривается. Может, и нет там ничего… А вот Саранск с этой фирмой — дело другое. Причем… — Майор сделал паузу и выразительно посмотрел на меня. — Причем если нам этим заниматься, то придется контактировать с саранскими ментами. А черт его знает, чем они там живут, и вообще… — Мельников снова вздохнул, стрельнув на меня глазами.
— Андрей, я чувствую, ты мнешься, не зная, как перейти к следующей фразе, — усмехнулась я. — Впрочем, со слогом у тебя никогда особо хорошо не было. Говори прямо, ты хочешь, чтобы я поехала в Саранск?
— Ну-у… Э-э-э… — Мычащие междометия майора Мельникова свидетельствовали о том, что я угадала.
— Понятно, — резюмировала я. — В таком случае хотелось бы получить полную информацию.
— Сегодня по факсу должны прислать, — ответил Мельников.
— Хорошо, значит, я еду.
— Отлично, в тебе я уверен. Дело в том, что у нас сейчас оперативники на вес золота. Там работа, здесь работа, — Мельников обвел рукой карту города, висевшую у него за спиной. — Криминал не спит, люди жадные, все хотят урвать у ближнего своего, вот и приходится крутиться.
— Ну, понятно, значит, ждем факс, — усмехнулась я.
— Ждем, — согласился Андрей. — У тебя-то какие соображения вообще имеются?
— Послушай, Андрей, мне вот что еще пришло в голову, — задумчиво произнесла я. — Почему Порфирьева грохнули прямо перед свадьбой? Это выглядит так, словно Анжелику, его невесту, хотели умышленно лишить всего!
— Но кому это надо? — пожал плечами Мельников.
— Тому, кто получит его имущество после смерти Порфирьева. У него было завещание?
— Нет.
— Значит, кто все получает?
— Большую часть мать, а остальное делится между ближайшими родственниками. Мать, что ли, подозревать? — усмехнулся Мельников.
Действительно, подозревать мать было бы совсем абсурдно. С этим я была целиком и полностью согласна. Меня гораздо больше заинтересовала история с исчезнувшей фирмой в городе Саранске.
— Андрей, а кто все-таки еще работал в фирме у Чеснокова? Ну, кроме Порфирьева…
— Господи, а это-то тебе зачем сейчас? — вздохнул Мельников. — Такое впечатление, что ты просто строишь версию за версией — наобум, чем больше, тем лучше. Они у тебя даже в голове толком не выстроены — так, всплески предположений.
Я возмутилась:
— А ты что делаешь? У тебя самого есть какие-то версии? Ты, похоже, еще ни одной не выстроил! И вообще, глядя на тебя, как ты упиваешься своими майорскими погонами, невольно приходишь к выводу, что ты забыл о том, что такое оперативная работа.
— Я не забыл, — покачал головой Мельников. — Придет факс, там все будет написано черным по белому. Кто, чего, зачем, с кем и почему. А в Саранске завтра все и разузнаешь подробно, кстати, по каждому из этих пунктов… Кто… Чего… — начал загибать пальцы майор.
В этот момент в дверь постучали, и Мельников крикнул: «Войдите!» Зашел майор Мишаков с данными экспертизы по убийству.
Собственно, ничего нового к картине убийства эти данные не добавили. Первоначальный вывод эксперта о профессиональном характере удара ножом полностью подтвердился. Смерть наступила, согласно выводам экспертизы, почти мгновенно. Обследование одежды убитого никак не обнадежило, кроме одного — эксперты умудрились вытащить из-под ногтей трупа кусочек кожи, не принадлежавший самому убитому. Скорее всего, пытаясь увернуться от удара или при сопротивлении, Порфирьев успел оцарапать нападавшего. Но найти убийцу по образцу его кожи было нельзя. Можно было только сверить этот образец с кожей того, кто уже пойман. А до этого, похоже, было еще далеко…
…Я пробыла в управлении еще час и ушла оттуда только после того, как прочитала факс, присланный саранскими коллегами Мельникова. Действительно, согласно оперативным данным, фирму «Сар-Би-Си» возглавлял некий Чесноков Антон Николаевич, который взял в «Старбанке» кредит на энную сумму денег под закупку оргтехники, а потом в один прекрасный день не явился на работу. Не явился он туда потом и в течение недели, месяца… То есть попросту смылся. В штате фирмы числились трое: консультант Алексей Порфирьев, менеджер Андрей Третьяков и секретарь-референт Эльвира Голицына. Вот и весь штат. Имелись, правда, еще две девочки лет двадцати, но они проработали там всего два месяца, а все остальные — около полутора лет. Собственно, столько фирма и существовала.
Больших данных в факсе представлено не было, и стало совершенно понятно, что их нужно будет добывать на месте. «Ехать непременно нужно завтра, — размышляла я, покидая стены управления. — Но завтра состоятся похороны Порфирьева, на которых я планировала побывать…»