— Разрешите отрабатывать данные, товарищ майор? — по-дубовому, как обычно, влез Прокудин.
Мельников сделал паузу, посмотрел на лейтенанта, потом махнул рукой:
— Отрабатывай, Прокудин.
Собственно, на этом совещание у майора закончилось. Собравшиеся оперативники вместе со мной так и не смогли прийти к логичному и окончательному объяснению этой истории, повлекшей за собой несколько смертей.
Я поехала обратно домой. Легкое опьянение после джина у меня уже прошло, и мне хотелось спать. На дальнейшие умственные усилия сегодня я была уже неспособна. Но почва для размышлений у меня была, и я сама себе сказала, что продолжу думать над разгадкой завтра.
На следующее утро, открыв глаза, я ощутила, что голова моя ясна, а сама я достаточно бодра. Я поднялась, прошла в кухню и приготовила себе кофе. С чашкой в руках я вернулась в комнату и снова прилегла на кровать, чтобы лучше думалось.
Опять завертелись все те же мысли, замелькали все те же имена: Порфирьев, Голицына, Чесноков, Третьяков, Анжелика… Объединяют этих людей, конечно же, деньги. Те самые, что получил Антон Чесноков у господина Данилова. Это, пожалуй, единственное, что связывает всех этих людей. И это именно то, что способно толкнуть некоторых из них на убийство. Вот о деньгах и нужно думать. Где они? Скорее всего, они были у Порфирьева, ибо это он украл их у Чеснокова. А самого Чеснокова, скорее всего, уже нет в живых… Ведь говорили же мне знающие его люди, что не мог он сбежать с деньгами, не мог кинуть Данилова, не в его это характере. Значит, кто-то просто хотел, чтобы оно так выглядело. И этот «кто-то» — Порфирьев? Допустим. Но Порфирьева убивают самого. Предположительно Анжелика. Точнее, не она сама, а Иваниченко, но по ее наводке. Значит, деньги теперь у Анжелики? Но я сама пришла к выводу, что Анжелике невыгодно было убивать Порфирьева из-за денег. А если они не у Анжелики? Если она не знала, где Порфирьев их хранит? Тогда зачем они с Иваниченко его убивали? Нет, как-то все несовместимо. Вот Порфирьев — Голицына — Третьяков — Чесноков по деньгам совместимо, а Анжелика и Иваниченко в эту схему что-то не вписываются.
Значит, они его убили не из-за денег? Если это предположить, тогда вроде как все остальное складывается. Но тогда из-за чего? Нет, не стоит сейчас думать, из-за чего, решила же я, что буду думать конкретно про деньги. Итак, снова тот же вопрос — где они? Где они теперь, когда Порфирьева уже нет в живых?
Где он мог их прятать? В банке? Нет, после его смерти никакие счета обнаружены не были. Значит, хранил наличность. Явно привез с собой в Тарасов, не в Москве же оставил, где у него ничего своего не было! Анжелику поселил в своей квартире, а сам отправился к матери… Так-так… Не мог ли у матери оставить? Да нет, Тамара Григорьевна, наверное, сказала бы, если бы нашла деньги. А может быть, она до сих пор не нашла, потому что и не искала? А не искала, потому что знать о них не знает, это понятно. Неужели все-таки у матери?
Ладно, этот вариант самый простой. А если чуть расширить видение? С кем общался Порфирьев после приезда домой? Был какой-то невразумительный телефонный разговор с Алтуфьевым, где он задал вопрос о перемене фамилии. Алтуфьеву это показалось ерундой. А вот Порфирьев, судя по всему, полностью хотел исключить свою прежнюю жизнь, зачеркнуть ее и не светить попавшие к нему деньги. Значит, все-таки прятал их…
И еще он общался с некой Наташей Булыгиной, одинокой женщиной, бывшей подругой детства. И, по ее собственному признанию, не выказывал к ней интереса. И вдруг… Совершенно неожиданно он сказал, что зайдет к ней. Прямо накануне свадьбы. Какой резон Порфирьеву посещать неинтересную ему Булыгину, если только… А что, если Порфирьев решил настолько исключить всякую возможность изъятия у него денег кем-либо, что выбрал для их сохранности место, на которое никто бы не подумал?
Это уже означало то, что Наташа Булыгина, вернее, ее дом… А еще вернее, двор! Да, ведь он просил оставить его одного саму Наташу и ходил по двору некоторое время. Странно? Конечно, странно. А вот если предположить, что деньги он спрятал именно там, то совсем даже не странно. И кости меня предупреждали сразу после разговора с Булыгиной, что не стоит упускать из виду ни единой мелочи. А я как раз тогда думала насчет того, зачем Порфирьев обещал приехать к Наталье вторично. Но в тот момент не могла найти этому объяснения.
Я встала с кровати, прошла в кухню и снова приготовила кофе. Меня посетило ощущение, что я отгадала еще одну тайну этого дела. Скорее всего, деньги находятся где-то во дворе дома Булыгиной. А это значит… Вполне может быть, что Анжелика вместе со своим Иваниченко так и не взяли эти деньги. Это предположение рушит версию убийства. Зачем убивать, если они не знали, где деньги? Да, еще одно противоречие, еще один парадокс. Но проверить версию стоит, и, наверное, прямо сейчас.
Субботнее весеннее утро. Мельников наверняка дома, из его отдела кто-то, конечно, дежурит. Но ведь не буду я из-за одного только своего предположения тревожить милиционеров? Конечно, не буду. Мне проще отправиться туда одной и проверить эту версию.
Я прошла в свою комнату и оделась попроще. Действительно, мне ведь предстояло путешествие в мир частного сектора с его грязью и неухоженностью, с которой я уже успела познакомиться. Парадная одежда совсем будет там ни к селу ни к городу.
Через десять минут я уже сидела за рулем автомобиля и ехала по направлению к дому Наташи Булыгиной. Я в очередной раз чуть не увязла в грязи, но тем не менее добралась до нужного дома. Булыгина немало удивилась моему визиту. И можно сказать, даже обрадовалась.
— Проходите, — тут же пригласила она меня, едва открыла дверь. — Узнали что-нибудь?
— Кое-что узнала. А остальное, думаю, вы поможете узнать, — разуваясь, сказала я.
— Я? — еще больше удивилась Наталья. — Ну… Вы проходите, а там разберемся. Честно говоря, я пока не понимаю…
— Я сама еще до конца всего не понимаю, просто у меня есть одно предположение, — усаживаясь на стул, поделилась я своими мыслями.
Наталья захлопотала вокруг плиты.
— Знаете, давайте чаю попьем, под чай лучше разговор идет, — сказала она. — У меня и кулич вон остался от Пасхи. Могу вас салатиком угостить, колбаской…
— Нет, спасибо, есть я не буду, — отказалась я, — а вот чаю попью.
— Сейчас, подождите, закипит… — продолжала суетиться Наталья.
— Вы присядьте, — решила перейти я к делу.
Наталья закивала и уже двинулась к столу, вытирая на ходу руки полотенцем, как вдруг из глубины прихожей раздались какие-то звуки.
— Ой, кошки, что ли, — раздраженно воскликнула Булыгина. — Вечно забываю дверь запереть, вот они и шляются по сеням. У меня там, правда, ничего такого нет, но… Все равно неприятно, они гадят… Потом отмывать замучишься, в дом зайти невозможно! Вот же угораздило жить в таких условиях, и главное, сносить никто не собирается, никому ничего не нужно!
Она махнула рукой и собиралась уже продолжить свой монолог на тему плохих жилищных условий, как вдруг в проеме кухонной двери появилась долговязая фигура мужчины с изъеденным оспинами лицом. Это было так неожиданно, что Наталья вскрикнула и прижала к груди полотенце. Мужчина же недобро улыбался, переводя взгляд с хозяйки дома на меня. Взгляд его не предвещал нам обеим ничего хорошего. Совсем плохо я почувствовала себя, когда увидела, что в руке у мужчины пистолет…