— Иди сюда. Ты, должно быть, замерз, Ник. Я тебя согрею, — лукаво сказала она.
Он не улыбнулся.
А она почти смеялась.
Похоже, сейчас последует предложение. Она это чувствовала. Конечно, это непросто. По крайней мере, для Ника.
Хэлен похлопала ладонью по кушетке.
— Иди сюда, Ник. Садись.
Он подошел, но не сел. Засунув руки в карманы джинсов, ковбой раскачивался на носках.
— Нам нужно поговорить, Хэлен, — наконец сказал Лэндж.
Она кивнула, ожидая продолжения, едва сдерживаясь, чтобы не закричать: «Да! Да! Да!»
— Я думаю… нам надо… продать ранчо.
— Продать ранчо?
— Ты слышала, что сказал Фрэнк прошлым вечером? Он знает парня, который может купить наше ранчо.
Николас говорил быстро, опустив глаза и сжав руки так, что побелели костяшки пальцев.
Хэлен не могла прийти в себя от изумления.
Продать ранчо?! Разве это то предложение, которого она ждала? Хэлен пыталась привести в порядок свои мысли, выбраться из хаоса, в который она только что была ввергнута.
— А что, если… если я не хочу его продавать?
Голос Хэлен почти не дрожал. Она говорила спокойно, изо всех сил сдерживая ураган чувств, бушевавших в ее груди.
— Не хочешь?! — резко спросил Николас. Он круто повернулся, поморщившись от боли в колене, и стал мерить шагами комнату. — Нет, ты, конечно, можешь думать как хочешь, но долго это не протянется. — Он умоляюще посмотрел на Хэлен, словно уговаривая ее согласиться.
— Что «не протянется»? — в голосе Хэлен появились пронзительные нотки.
— Ты умная девушка, Хэлен. У тебя высшее образование. Ученая степень!
— Две степени, — спокойно поправила Хэлен.
— Тем более. Только для того, чтобы кормить скот и чинить изгородь, степень не требуется. Конечно, какое-то время это может быть забавно, но скоро тебе надоест. И та библиотека, которую ты создаешь, тебе не поможет. Ты будешь несчастна. Ты все здесь возненавидишь. Как ты сказала Диане прошлым вечером.
— Я? — Хэлен удивленно уставилась на него.
— Да, ты! — яростно продолжал Ник. — Нью-Йорк, Милан, Париж. Все это города и страны, где ты бывала. Ты же будешь скучать по ним. Ты не захочешь быть погребенной в этом захолустье. — Он остановился у камина и взглянул на девушку.
Хэлен с трудом перевела дух. Трясущимися пальцами она сжимала платок, пытаясь осознать то, что только что услышала.
— Позволь мне уточнить. Ты хочешь продать ранчо, чтобы осчастливить меня?
— Да. — Ник опустил голову. — И потом, ты захочешь выйти замуж, иметь семью.
— Конечно, — согласилась Хэлен.
— Ну, тогда… — Николас развел руками.
— Тогда что? — резко отозвалась Хэлен. — Ты хочешь, чтобы я отправилась в Париж, чтобы выйти замуж? За кого? Я люблю тебя, Ник. И ты это знаешь.
Лэндж поморщился.
— Ты можешь найти себе кого-нибудь получше, черт возьми. Намного лучше, чем я. Тот парень… Ты с ним танцевала прошлым вечером… Такой блондин…
— Том? — Хэлен даже не могла вспомнить его фамилию.
— Да, Том. Он получил новое назначение и возвращается в большой город. Ты могла бы уехать отсюда и…
— Ник! Я только танцевала с ним. Он не просил меня стать его женой!
— Ты понимаешь, о чем я говорю, — упрямо стоял на своем ковбой.
Хэлен покачала головой.
— Нет. Не понимаю. Он мне не нужен. Никто, кроме тебя, мне не нужен, Ник! Ты, наверное, сошел с ума.
— Скорее наоборот, — пробормотал он и вцепился руками в свои волосы. — Мы должны его продать.
— Но ведь ранчо было твоей мечтой, — пыталась возразить Хэлен.
— Неважно.
Хэлен почувствовала себя так, словно ее ударили. Ярость в глазах Николаса сменялась мукой, мука — печалью.
— Не говори так.
— Это правда.
— Нет. Ты даже не хочешь попробовать! Неужели ты сдашься просто так?
— Я должен это сделать, — резко ответил Николас.
— Так, значит, ты делаешь это, для меня? — Хэлен постаралась вложить в свой вопрос как можно больше иронии. — Но почему?
— Потому что… потому что еще есть и другое… девочки.
— Но им здесь очень нравится.
— Может быть. Только они заслуживают лучшего, чем расти на каком-то богом забытом ранчо. Ты слышала, что говорят учителя? Надо дать им возможность нормально учиться, получить хорошее образование… Нет, Хэлен. Мы продадим ранчо, и я отправлю их в школу-интернат.
— В интернат? — Хэлен в ужасе уставилась на Николаса.
Он пожал плечами.
— Ну и что? У них появится масса возможностей.
— Ты хочешь лишить их семьи! — гнев переполнял все ее существо.
— Тем лучше для них, — еле слышно пробормотал Николас.
Эти слова бросили Хэлен в дрожь. Она обхватила себя руками, пытаясь согреться. Но холод был не снаружи. Он был в ней — в ее душе.
— И из-за этих «возможностей» ты продашь Горное Ранчо? — тихо спросила Хэлен.
— Почему бы и нет? Вот это, — он топнул ногой по ковру, — мне не нужно. Я могу поработать на кого-нибудь другого. — Он наклонил голову, уставившись в пол.
— Ты ведь этого не хочешь, — настаивала Хэлен.
Николас поднял на нее глаза.
— Черт возьми, Хэлен! Какая разница, что хочу я? Это нужно девочкам.
Она вскочила, уперев руки в бока.
— Знаешь, что им нужно, Ник? Им нужен дядя, который будет с ними, который будет любить их и заботиться о них!
Лэндж стиснул зубы. Его лицо превратилось в маску.
— Я хочу, чтобы мы продали ранчо, — холодно повторил он.
— Может, еще раз все обсудим? Ты не хочешь попробовать?
— Я не хочу оставлять девочек здесь в ожидании какого-то невероятного случая… — Его голос срывался. — Это несправедливо.
— А так — справедливо?! — У Хэлен задрожали губы.
— В жизни всегда есть место несправедливости!
— Нет, — твердо произнесла она. — Нет. Это не повод сдаваться. Давай откровенно, Ник. Ты можешь сколько угодно говорить о том, что я не приспособлена к этой жизни. Ты можешь без конца бредить о каких-то «возможностях образования». Ты говоришь, что заботишься о нас? Нет, мой дорогой, ты защищаешь не нас. Ты защищаешь себя.
Она права. Она абсолютно права.
Николас знал, что Хэлен не купится на его альтруистские доводы. Но, черт возьми, думал ковбой, неся свои вещи обратно в сторожку, лучше сейчас немного боли, обиды и гнева, чем потом всю жизнь мучиться от разочарований, неоправданных ожиданий, несбывшихся надежд.