— Ты ее зажег? — спросила она.
— Да, конечно, мадам, — ответил Алекс с напускной серьезностью и посмотрел ей в глаза.
Кит хотелось застонать. О, такой чувственный, такой желанный, такой вкусный поцелуй там на пляже…
Она смотрела на его губы, нежные, соблазнительные… Алекс откашлялся.
— А теперь что мне делать? — спросил он.
Кит очнулась и приправила рыбу маслом, лимонным соком и свежими травами, прежде чем завернуть ее в фольгу.
— Подвинься и пропусти меня, — попросила она Алекса. — Шеф-повару нужно больше места, чтобы показать все свое мастерство.
Он с поклоном открыл перед ней дверь и пропустил ее. Это выглядело так забавно, что Кит не могла не улыбнуться. В ответ он рассмеялся.
— Захвати, пожалуйста, вон ту тарелку, — прибавила она, мысленно благодаря Бога за то, что голос в кои-то веки ее не подвел.
Она уложила еду на гриль и окинула взглядом сад. Солнце уже садилось и окрашивало все в нежно-розовые и оранжевые тона. Легкий бриз играл верхушками деревьев то там, то здесь. «Бог ты мой! — подумала Кит. — Какая красота».
— Может, мы поужинаем прямо здесь? — спросила она.
— Устроим пикник?
Она задумалась: «Интересно, как давно Алекс не был на пикнике?»
— Свежевыловленную рыбу лучше есть на воздухе. Так гораздо вкуснее.
К тому же ей уже доставили садовые кресла и столик. Надо было их как-то использовать.
— Скажи, а что тебе первым делом приходит на ум, когда ты слышишь слово «рыбалка»? — поинтересовалась она.
Кит хотела, чтобы этим вечером Алекс отдыхал, расслаблялся и ни о чем не думал.
— Скалы, — ответил он.
Она тут же вспомнила, как он стоял босиком на камнях сегодня днем. Его сильные бедра…
— Горы, — добавила она.
— Гималаи, — продолжил он.
Хорошо, это слово точно не могло вызвать никаких сексуальных образов.
— Яки, — назвала она первое, что пришло в голову.
Алекс засмеялся. Обстановка снова стала непринужденной.
— Да, это такие похожие на баранов мохнатые животные с рогами.
— Я знаю, кто такие яки, — ответил он, улыбаясь от уха до уха. — Самое смешное то, что мы так быстро перешли от рыбалки к якам.
— Каро предупредила, что после рождения ребенка я немного поглупею и ничего с этим не поделаешь. А мне как-то не хочется, поэтому я решила, что, если буду каждый день разгадывать кроссворды и играть в ассоциации, это поможет мне сохранить быстроту и цепкость ума.
— Хорошая идея. Давай еще раз. Пикник!
— Муравьи.
С этими словами они оба посмотрели на землю.
— Никаких муравьев, — заметила Кит.
Уже через десять минут они сидели, удобно устроившись в креслах, с тарелками на коленях и уплетали рыбу с картошкой и салатом.
— Слушай, Кит. Для человека, который не готовит, ты справилась великолепно, — произнес Алекс.
Облизывая масло с пальцев, Кит ответила:
— Точно, сама собой горжусь.
Алекс наблюдал, как она слизывает масло, и его глаза темнели. Кит тут же схватила салфетку и вытерла пальцы. Алекс уткнулся взглядом в тарелку.
Воспоминания о недавнем поцелуе были все еще свежи.
«Этот поцелуй, что он значил? Алекс не хотел быть отцом, но так получилось. Он не хотел никаких романтических отношений, но…» Кит не хотела продолжать эту мысль.
— Рыбалка сегодня была просто замечательная. Я давно так не веселился! — заговорил Алекс.
— Да, — протянула Кит. — Там, на камнях, мне было так приятно вспомнить времена, когда мы с друзьями, с мамой или бабушкой ходили рыбачить, смеялись, грелись на солнышке. Это самое беззаботное, самое счастливое время.
Алекс отложил вилку и взглянул на нее:
— Я счастлив, что ты смогла разделить прекрасные воспоминания и этот поистине чудесный день со мной.
— А у тебя есть такое же место, как моя скала?
Алекс долго не отвечал, усиленно ковыряя картошку. Наконец произнес:
— Нет. У меня такого места нет.
— А как ты любил проводить время с родителями? — спросила Кит и тут же сглотнула. В ее голове возник еще один вопрос: «А они еще живы, твои родители?» — но не стала его озвучивать.
Алекс и так ответил, словно прочитал ее мысли.
— Они умерли, когда мне было двенадцать. Автокатастрофа. — Его лицо было непроницаемо.
Он закрылся, не пускал ее в свой внутренний мир. Руки Кит затряслись, и она была вынуждена отставить тарелку.
— Прости… я не знала… — только и смогла выдавить Кит. — Наверное, это ужасно — потерять родителей так рано.
— Не извиняйся, все в порядке, — пробурчал Алекс.
Его слова и то, как они сейчас сидели бок о бок и ели рыбу, которую она приготовила специально для него, придали ей сил продолжить:
— А с кем ты жил после этого?
— С дедушкой, он был богат, как Рокфеллер, и кислый, как лимон. Он всегда был чем-то недоволен.
— Это как раз то время, когда ты переехал?
Он кивнул.
Кит чувствовала, что даже опека богатого дедушки не смогла защитить Алекса от жестокой реальности.
— Дед отказался от дочери, то есть моей матери, когда она вышла замуж за отца. Автомеханик был явно не пара для дочери одного из самых влиятельных политиков Австралии. Это было не то будущее, которого дед желал для нее.
Кит содрогнулась:
— Но если он отказался от твоей матери, почему же он взял тебя к себе? — спросила она.
— Газеты запестрили заголовками о катастрофе и о внуке миллионера, а он не хотел портить себе репутацию. Для него это было очень важно, даже если забота и внимание были всего лишь игрой на публику. Но для своих избирателей он должен был выглядеть героем, спасающим ребенка. — Алекс печально улыбнулся. — Поверь мне, тогда я лучше бы жил в приюте.
«И этот человек был с Алексом весь подростковый период», — подумала Кит.
Чем больше она узнавала о его прошлом, тем больше начинала его понимать. Дед, который не любил его, бывшая жена, которая предала его и забрала ребенка… Все это, несомненно, повлияло на его отношение к миру.
Кит не могла винить Алекса за то, что теперь он закрывал свое сердце ото всех. Оно и так было изранено жизнью. На глаза наворачивались слезы, и что-то щемило в груди.
— Да, я ушел из дома, когда мне было шестнадцать, и пошел работать на стройку. Там я был простым разнорабочим, мальчиком на побегушках.
Он начинал строителем, и в итоге создал собственную империю, но все, что он имел сейчас, не могло компенсировать горести детства — потеря родителей и измывательства деда.