— Я-то, может быть, и ничего девочка, — сказала я, обращаясь в говорящую темноту. — Мне про это многие говорили. А вот ты, наверное, редкий урод, раз прячешься и боишься показаться на глаза… девушке.
В темноте снова послышался смех.
— Урод! Чудище болотное! — выкрикнула я бессильно.
Снова ответный взрыв смеха.
— Эй, долго ты будешь надо мной издеваться? Где ты там прячешься?
И тут мне почему-то и самой сделалось смешно: в жизни не попадала в более идиотскую ситуацию, честное слово!
Казалось, все прочитанные когда-то сказки — начиная с «Аленького цветочка» с его чудищем-невидимкой до «Алисы в Стране чудес», которая тоже не удержалась и из любопытства отхлебнула вовсе не из той бутылочки, из которой следовало, решили сегодня повториться, но уже со мной.
А в сказках не бывает страшно — обычно они хорошо заканчиваются!
Я чувствовала, что тот, кто притаился в темноте, ждет не дождется, когда же я начну скулить, просить о снисхождении, жаловаться, умолять меня выпустить, но мне вовсе не хотелось доставлять ему такого удовольствия.
— Скорее всего, дверь теперь закрыта, и я не могу отсюда выйти? — спросила я почти весело. — Эй, урод!
— Скорее всего, — осторожно ответил мне голос.
— Стрелять, звать на помощь — тоже бесполезно?
— Похоже. Кто тебе велел соваться в мою мастерскую? — .
— Похоже, ты болотный маньяк или какой-нибудь местный вурдалак? Ладно, хватит придуриваться — включай свет, я в морге и не такое видела. Давай поговорим по-человечески, а?
Случилось то, на что я не очень-то рассчитывала, — в комнате загорелся свет, и я смогла убедиться, что зал, в котором я находилась, был действительно огромных размеров и стилизован под средневековую старину.
Да, видимо, хозяин коттеджа был с большим приветом.
Я вспомнила нижнюю комнатку с самоваром и декоративными лаптями на гвоздике, затем — компьютерную комнату с белыми стенами в стиле «а-ля двадцать первый век», наконец, этот зал, заполненный всякими странными вещами, и не смогла сдержать улыбки.
Наверное, этот урод, который сейчас наблюдал за мной через глазок видеокамеры, слегка опешил, увидев, что я смеюсь.
Ну и пусть!
— Садись! — приказал все тот же голос.
Я огляделась по сторонам.
Единственное место, на которое можно было присесть, оказалось большим кожаным креслом, стоящим в центре зала, — по-видимому, чтобы клиента было хорошо видно со всех сторон.
— Пожалуйста, с удовольствием, — сказала я, усаживаясь в кресле и закидывая ногу на ногу. — Если у вас принято именно так встречаться с клиентами, я не возражаю. У всех свои причуды. Но я должна объяснить, по какому я здесь поводу Мне очень хотелось бы у вас заказать одну штучку…
При этом я между делом подумала, что даже если этот самый Кузнец — полный и окончательный урод с каким-нибудь искромсанным или обожженным лицом, ему все равно сейчас будет приятно издалека полюбоваться на мои красивые ножки.
Какие у него еще в здешней глухомани найдутся радости?
Невидимка упорно молчал, и мне пришлось продолжить:
— Мне сказали, что у вас можно заказать старинное оружие. Я давно мечтала о дамском кинжальчике, украшенном рубинами. Не помню, но в какой-то книжке графиня носила его за поясом, и потом… Но это не важно. Один мой друг сказал, что вы тут делаете такие вещи, вот я и приехала. Но не ожидала, что здесь меня встретит такой прием.
— Врешь, — спокойно ответил невидимка.
— Почему же?
— Просто — врешь!
— Но…
— Какой друг?
— Неважно.
— Не слышал такой фамилии — «Неважно», — весело ответил мучитель. — А ты врешь — я же вижу, что ты ищейка, милицейская шавка. Говори, что тебе тут надо? Кто тебя послал? Зачем?
— Я же сказала — пришла заказать у вас кинжальчик, но в конце-то концов, если вы не хотите…
— Пришла заказать — и не забыла прихватить с собой пистолет. Какая предусмотрительность! — прокомментировал мои слова «невидимка».
— Но я всегда ношу его с собой.
— Разумеется, потому что ты — ищейка! Милицейская сучка!
Меня охватило чувство бессильной злобы — какое скотство!
Запер девушку в темной закрытой комнате, заполненной какими-то пыточными штуковинами, и еще издевается, гад, допрашивает, играет!
Дать бы ему сейчас по роже — да как ее отыскать? В бессильной злобе у меня сами собой сжались кулаки, и, видимо, это не укрылось от моего мучителя.
— Ладно, — проговорил он примирительно. — Чего ты зря ручками задергала? Там, на кресле, сбоку есть кнопка — нажми на нее, и дверь откроется. Спускайся, поговорим.
Я нажала на кнопку и услышала совсем близко какой-то непонятный лязг.
Неужто дверь такая скрипучая?
Кажется, в первый раз она открылась вовсе беззвучно, позволив мне юркнуть в темноту.
Но когда я захотела встать, то поняла, в чем дело, — проклятая кнопка привела в действие какое-то странное устройство, что-то вроде металлического обруча, который обхватил меня и безжалостно приковал к креслу, так что я теперь не только вовсе не могла встать, но даже и пошевелиться.
Все, капкан захлопнулся окончательно!
— Негодяй! Скотина! Что ты делаешь? А ну-ка отпусти меня, быстро! Ты за это ответишь! Сюда сейчас приедет милиция! Тебя найдут! — заорала я первое, что пришло в голову, пытаясь как-то освободиться от железной хватки.
Наверное, также бессильно рвется в разные стороны мышонок, которому в мышеловке накрепко прищемило хвост.
Терпеть не могу мышей!"
Ненавижу чувствовать себя пойманной мышью!
Глядя, как я извиваюсь, неизвестный изверг закатился довольным смехом.
— Излишняя осторожность никому не помешает. А теперь спокойно поговорим — откуда ты, красавица, по какому случаю пожаловала, и кого еще сюда ожидать вслед за тобой! — услышала я ненавистный спокойный голос.
Дверь отворилась, и я увидела перед собой…
Как-то я даже не могла сразу сообразить, что вижу перед собой Кузнеца.
Почему-то по рассказам Сергея я вообразила его бородатым, дремучим и уж точно пожилым мужиком.
Впрочем, когда я услышала его похвальбу про установленные повсюду видеокамеры, то, наоборот, мысленно увидела перед собой маленького, лысого, тщедушного садюгу.
Сидит эдакий трус где-то в отдельной комнатке, боится девушке на глаза показаться, хихикает, шпионит.