Бивень по-дурацки широко улыбался и явно гордился своей добычей.
— Я решил немного порыбачить, друзья! — доложил он.
Мне показалось подозрительным его ночное отсутствие в лагере, разбитом нами на пляже. Если рыбу он поймал недавно, то где пропадал с того момента, как мы достигли берега?
— Я думал, нас будут кормить, — пробормотал Джерри, походивший на маленького мальчика, у которого отобрали конфету.
— Не стоит на это рассчитывать, качок, — бросила ему Эва, — нам придётся добывать пропитание самим. Или, может, ты думал, что попадёшь на курорт, где всё включено?
Джерри выглядел расстроенным. Он, верно, и вправду решил, что с утра до вечера будет объедаться стейками и хот-догами, а в перерывах между едой участвовать в соревнованиях.
— Вот и я о том же, — протянул нам Бивень свою добычу.
Этот жеманный подлиза рассчитывал на наше благосклонное отношение. Что же, в лице некоторых он нашёл приятелей. Но до первой же оплошности. Я помню, что ты вытворил вчера. И Йорк помнит.
Зак и Мэттью развели костёр с помощью найденных мною спичек и сухих веток. Они соорудили что-то вроде мангала, и теперь наш завтрак поджаривался на огне.
Ещё с вечера меня мучила жажда. Я обратился к Бивню:
— Ты нигде вчера не наткнулся на пресный водоём — реку, озеро?
Мой голос был преисполнен сарказма, что не очень ему понравилось.
— Нет, ни лужицы, — как обычно, нагло улыбаясь, ответил он.
— Предлагаю отправиться на поиски!
Эта идея ему не понравилась, но мой тон не оставил ему выбора.
— Я пойду с вами! — выпалила Эва.
— Тропические джунгли — не место для таких красоток! — расплылся в гадкой улыбке Бивень, повернувшись к ней.
— Скорее, не для таких придурков, как ты, Смехло! — надменно ответила ему Пристон.
Прозвище ему не понравилось. Он скривился, но ничего не ответил. Даже постоять за себя не может. Съедает всё, чем его кормят.
Мы втроём направились вглубь острова. Здесь не пахло морем и водорослями — были густые заросли и множество звуков.
— Как считаешь, Фернандес, нас тут бросили на произвол судьбы? — голос Эвы не был испуганным — скорее ироничным.
— Я считаю, нам дали время освоиться и присмотреться друг к другу. Ты заметила, что уже образовались группы?
— Да, многие крутятся вокруг качка Джерри, считая, что сила в мышцах. Думаю, просто боятся, что он может их поколотить.
— А ещё троица из Юты. У них что-то вроде коалиции штата, — добавил я.
— Ты, кстати откуда, Энди? — поинтересовалась Эва, перешагивая бревно.
— Мы с Бивнем из Денвера.
Всё время наш скользкий друг шёл молча, прислушиваясь к беседе. На мою последнюю фразу он среагировал весьма неожиданно: весь напрягся, между бровями образовалась складка, потом его лицо вытянулось и вновь приняло обычное выражение.
— Вообще-то, я из Остина, Техас. В Денвере совсем недавно.
Я бы подумал, что он оправдывается. Или врёт.
— Интересно, — задумалась Эва, — я тоже из Денвера.
— Может, тогда и нам стоит образовать коалицию? — предложил я.
— Денверские тигры, к примеру, — предложила Пристон.
— Почему тигры? — удивился я.
— Они сильные, быстрые и красивые…
— Да, красивые, — подтвердил я.
Кажется, я покраснел. А Эва незаметно улыбнулась уголками губ. Она действительно красива. Даже когда нервничает и злится. А в моменты, когда не думает о мести, она просто очаровательна. Как сейчас.
— Эй, Смехло, — Бивень напрягся, вновь услышав от девушки своё прозвище, — может, скажешь своё имя? А то Бивень звучит глупо, а Смехло — мне и самой надоело.
— Алан Хук, — пробурчал он.
— Отлично, Алан.
— Но я по-прежнему предпочитаю, чтобы меня называли Бивень. Хотя ты, детка, можешь звать меня как угодно.
Он с ней заигрывал. Но, судя по выражению её лица, ей это было неприятно.
Она пробиралась по джунглям, отодвигая и придерживая ветки. Над её головой с воплями пролетел разноцветный попугай, размахивая крыльями. Но она не испугалась, как сделала бы любая другая на её месте. Смелая девочка.
Вдруг мы услышали крик. Человеческий. Эва, шедшая впереди нас, пригнулась и, быстро перебирая ногами, направилась на звук. В зарослях было не легко передвигаться, тем более с моим коленом. Я бросился за ней, отодвигая ветки и не удосуживаясь придерживать их, из-за чего пару раз они прошлись по выставленным вперёд рукам Бивня.
Джунгли редели, и мы слышали всё отчётливее плеск текущей воды. Наконец, мы очутились на краю каньона. На другой стороне журчал водопад. Отлично. Воду мы нашли. И, похоже, ещё кое-что. Точнее, кое-кого. Крик донесся снова откуда-то снизу, совсем близко. Эва первой приблизилась к обрыву и выглянула на зов.
— Помогите, скорее!
Я подскочил к ней, через мгновение рядом оказался Бивень. Мы трое созерцали висящего на сучке Боба Муна. Его рубашка была продырявлена на спине, а сам он пытался ухватиться за камни и растительность, торчащую из скалы. Я припомнил, что не видел его утром. Вполне вероятно, он тоже отправился на поиски пресной воды, но не приметил обрыва.
— Сейчас мы тебя вытащим, Боб. Только не дёргайся, — крикнул я, а после обратился к своим спутникам: — Держите меня за ноги крепко, а когда дам команду, тащите нас.
— Тебе не кажется, что ты тяжеловат для этого? — сверкнул глазами Бивень.
— Может, тогда ты? — предложил я ему.
— Лучше девчонку!
— Я не против, — отозвалась храбрая Эва Пристон.
— Нет, ей не вытащить его, он слишком крупный. Это должен сделать один из нас.
— Ты, Хук! — указала ему девушка.
Лицо Бивня было испуганным, а глаза бегали по сторонам, будто ища защиту. Он ещё и трус, ко всему.
— Пока вы будете спорить, я сорвусь вниз и разобьюсь! Я уже слышу, как трещат нитки! — бедняга Боб чуть не плакал.
— Держи его крепко, Эва!
— Есть, Энди!
Неужели я говорил приказным тоном? Или она просто подыграла мне?
Я навалился на Бивня, чтобы у него не было возможности сопротивляться.
— Ты поможешь парню, иначе я расскажу всем про Йорка, — шепнул я ему.
— Почему ты уверен, что он сам не сдаст меня? — прошипел он в ответ.
— Потому что он не такое дерьмо, как ты!
Бивень перестал ёрзать и послушно пополз к краю обрыва. Я сел ему на ноги, а Эва подскочила и зафиксировала его ступни. Я дал ему возможность приспуститься к Бобу, после чего всем весом придавил ноги. Он кряхтел. Конечно, ему было неудобно, но необходимо было искупить свою вину и заслужить моё молчание.