За завтраком народу набралось прилично, во всяком случае, не меньше, чем обычно. И подруги вздохнули с явным облегчением. Если бы таинственная болезнь уложила большое количество народу, а не двоих-троих, то ресторан бы обезлюдел. У заболевших не хватило бы сил, чтобы доплестись до ресторана. Но на сегодняшнюю утреннюю трапезу пришло много народу. И выглядели эти люди вполне бодрыми и отдохнувшими за ночь. Признаков терзающих их недомоганий не наблюдалось.
И подруги перевели дух.
– Кажется, пронесло! – прошептала Кира.
– Я тоже так думаю.
То же самое сказал им и Сергей Фадеевич, явившийся к завтраку под ручку со своей обожаемой Галочкой.
– Видите? Все хорошо. Это была ложная тревога.
– Да, теперь мы и сами это видим.
– А шуму-то вы подняли! – подмигнул им мужчина. – «Скорая»!.. Врачи!.. Госпитализация!..
– Но мы и сами испугались.
– Нечего было бояться, – весело отозвался Сергей Фадеевич. – Я – старый грибник. У меня ни один не то что поганый, а просто несъедобный гриб мимо рук не проскачет в корзинку. Я их всех…
Но договорить мужчина не успел. Внезапно он побледнел, а лицо исказилось от боли.
– Что с вами?
Сергей Фадеевич не отвечал.
– Вам плохо?
– Нет, все в порядке.
Несмотря на это заверение, мужчина говорил с явным трудом.
– Что случилось? – встревожилась также и Галина Александровна.
Не ответить любимой жене мужчина не мог.
– Что-то живот схватило, – слегка растерянно произнес он.
– Не надо так шутить! – взмолились подруги, которые приняли происходящее за шутку, за представление, которое Сергей Фадеевич разыгрывал специально в их честь, чтобы позабавить и еще немножко поддразнить в отместку за то, что они разбудили его с глупостями ни свет ни заря.
Но Галина Александровна выглядела озабоченной:
– Нет, нет, девочки, он не шутит. Ему действительно плохо. Испарина на лбу выступила. И эта бледность… Сережа, присядь!
Кира сбегала за чаем, Леся принесла кофе, а Галина Александровна всего лишь воды. Однако именно из ее рук Сергей Фадеевич взял напиток и тут же его выпил. Подруги обменялись взглядами:
«И кто бы сомневался!»
«Не надо было и бегать, и суетиться…»
«Невелика жертва, принесенный чай и кофе можем выпить сами».
Именно так подруги и поступили. Сели за столик и воздали должное завтраку. Выпитая вода, кажется, помогла Сергею Фадеевичу. Он изволил скушать несколько ложечек овсянки, которую принесла ему опять же заботливая Галина Александровна. И даже выпил стакан кефира, потому что Галина Александровна была ярой фанаткой полезных бактерий и считала, что любую инфекцию можно задавить стаканом самой обычной простокваши, если, конечно, захватить эту вредоносную бактерию еще в кишечнике, не дав той всосаться в кровь и начать плодиться там.
– Жаль, тут простоквашу не подают. Дома-то я всегда имею ее запас.
– А где покупаете? В магазине?
– Зачем лишние деньги переплачивать? Я всегда простоквашу сама готовлю. Покупаю разливное молоко, не кипячу его, а ставлю на солнышко. Простокваша готовится очень быстро, стоит не дороже молока, а польза от нее огромная. Профессор Мечников один раз, желая доказать пользу бифидобактерий, выпил стакан простокваши, затем опрокинул себе в рот пробирку с живой холерной палочкой и не заболел!
Подруги тоже слышали эту историю или ей подобную про тифозную палочку, но раньше как-то не задумывались о том, каким образом крохотным бактериям из простокваши удалось победить грозного врага. Между тем Галина Александровна, сама взбодрившаяся от своего рассказа, повернулась к мужу и ласково спросила у него:
– Ну что, Сережа, тебе уже лучше?
– Да, дорогая, спасибо. Мне уже намного лучше. Ты и овсянка – вместе вы сотворили чудо.
– А еще кефир, – напомнила ему повеселевшая Галина Александровна.
Она бережно и нежно взяла мужа под руку и повела его к выходу.
Глядя им вслед, Кира завистливо вздохнула:
– Приятно, когда двое людей так любят друг друга.
– И заботятся.
– Вот бы и нам так!
И подруги исподтишка кинули взгляд на своих собственных кавалеров. Склонившись друг к другу, ребята обсуждали между собой какую-то очередную затею. На подруг они и внимания не обращали. Но Кира была не из тех людей, кто может позволить так с собой обращаться.
– Эй, чего это вы там шушукаетесь? – громко спросила она у мужчин.
– Больше двух – говорят вслух.
Детская присказка пришла Лесе на ум неожиданно и рассмешила ее.
– Не смейся так, – тут же сделал ей замечание Эдик. – У тебя изо рта крошки печенья летят.
Тоже романтик нашелся! Мог бы и промолчать, не делать при людях замечание! Сконфузил ее, просто страх!
– А вот Сергей Фадеевич так бы никогда не поступил!
Лисица оживился:
– Кстати, мы тут как раз обсуждали, а не позвать ли нам старика снова по грибы?
Подруги чуть со стульев не попадали:
– Вам вчерашнего мало?
– Тише вы! Не надо сразу кричать, сначала выслушайте нас.
– Ну?
– Мы больше не будем ничего готовить для всех. Но у Сергея Фадеевича в номере есть какая-то чудо-печка, которую он специально привез с собой и которая просто волшебно сушит грибы. Они после сушки прекрасно сохраняются, остаются такими же ароматными. Их сушат горячим воздухом.
– Ну, знаю я. Аэрогриль называется. Дома у нас две штуки.
– А тут ни одной! А у стариков есть. И вот что я предлагаю… Наберем грибов побольше, да и засушим их на зиму. Уверен, тетя Галя нам не откажет. А электричество тут все равно включено в стоимость проживания.
Леся колебалась. Жажда разжиться кульком замечательных сухих грибов для солянок, супов и запеканок требовала принять предложение Лисицы. Но благоразумие советовало повременить. Что касается Киры, то она была чужда такого хозяйственного рвения вовсе, поэтому ее предложение ребят раздосадовало.
– Я забыла или этой ночью трех человек госпитализировали? – прошептала она.
– Но мы-то здоровы!
– И бодры!
– В общем, предлагаю поехать! – подвел итог Лисица. – Когда еще выпадет такой шанс! Сейчас хватаем Фадеича за жабры, сажаем в машину, и пусть он нам показывает все свои самые грибные местечки!
Но когда друзья пришли в номер к супругам, Сергей Фадеевич лежал в кровати. По дороге из ресторана у него вновь разыгрались рези в желудке. И Галина Александровна немедленно уложила мужа, укутала потеплее и стала с тревогой наблюдать за его самочувствием. Вот только сам Сергей Фадеевич особенного значение своей хвори не придавал.